Вдовствующая герцогиня Зордес-Вальданэ встретила их во дворе. Грегори - давно потерявшего сознание и привязанного к седлу. И остальных - невесть какой по счёту день готовых рухнуть с коней. Всё давно слилось в сплошное марево из дороги, усталости и задавленного горя.

  Кармэн вышла в сопровождении сына. Виктор, кажется, был бледен. Наверное. Анри к тому времени давно уже не видел не бледных и не осунувшихся.

  На ее губах - больше ни следа улыбки, так сводившей с ума придворных кавалеров. Почерневшее от горя лицо, два провала глаз в темных кругах. А глухое вдовье платье казалось чернее траурного знамени над Главной Башней Вальданэ. Той самой, Длинной - любимого места свиданий Кора и Эсты...

  Герцогиня, вдова, мать двоих детей - уже обреченных свежеиспеченным эдиктом Регентского Совета. О последнем мятежники тогда еще не знали, но не догадаться - сложно. Вряд ли армия Эрика Ормхеймского двинулась в сторону Ильдани и Вальданэ случайно. Прямо в день убийства Арно и Алексиса.

  Защитникам не давали времени дождаться помощи Западной Армии. Ни разбросанные по гарнизонам войска маршала Ильдани, ни Мишель Лойварэ (даже вздумай он их поддержать) не успели бы на помощь. Всеслав и Эрик опередили всех противников - и разбили поодиночке.

  Почему, почему Арно взял в столицу так мало людей?! Потому что был воином, а не интриганом. Он прекрасно знал цену принцу Гуго, но всё равно не ждал от брата такой подлости.

  Или не ждал от Всеслава, с которым столько лет воевал спина к спине. Арно не понимал, что политика Словеонскому князю дороже дружбы. А еще хуже, что этого не учли и друзья принца Ильдани. Даже Алексис - уже раз выскользнувший из ядовитой мидантийской западни...

  Дорога до Аравинта уложилась в одиннадцать стремительных дней и десять пронзительно кратких ночей.

  Солдаты, два лейтенанта и сам Анри спали вполглаза. На отдых - по четыре-пять часов в ночь. В нескольких (трех? уже двух?) днях пути неотвратимо мчит по следу погоня. А запутывать ее некогда. До Аравинта - не меньше недели самой быстрой скачки... а такой не выдержат дамы. Далеко не все они - хорошие наездницы.

  Анри к тому времени знал Кармэн десятый год. Так почему же понял лишь тогда? Когда стало неотвратимо поздно. Потому что... потому что связь с замужней дамой порочит ее репутацию?

  Ты был слеп, Тенмар. И ничего не видел дальше собственного носа. И будь честен - если б не война и вдовство Кармэн, ты молчал бы и дальше. И лгал самому себе.

  И до сих пор не знаешь, не лучше ли было оставить всё по-прежнему. Удержаться в собственных границах.

  Возможно, и лучше - для Кармэн. Но война и оскал близкой смерти порой срывают любые маски.

  5

  Прекрасная Кармэн. Так ее называли при Веселом Дворе Вальданэ. Прекрасная, искрометная, остроумная. Сильная, отчаянная, несгибаемая, непобедимая...

  Именно такой она по-прежнему казалась всем, кто рядом. И это не давало им пасть духом.

  Никто, кроме самого Анри, не видел Кармелиту плачущей. Даже ее собственный сын.

  "Мы оба можем завтра умереть. А я хочу знать, что еще жива!.."

  ...Кармэн... Темные кудри разметались по подушке придорожной таверны... по теплому одеялу палатки... по плащу на очередном привале...

  ...В окно таверны рвется косой отблеск луны. В его свете любимая похожа на банджаронку. Красавица, герцогиня, принцесса по рождению. Танцовщица, фехтовальщица, охотница...

  Угасает свеча в медном подсвечнике, догорают угли в камине... Пепел, зола, прощание...

  - Не уезжай. Не возвращайся... туда...

  - Ты же знаешь, я не могу иначе...

  Почему Анри раньше не говорил ей тех слов, что рвутся сейчас? Но не вырвутся.

  Он был слеп слишком долго, чтобы теперь прозрение имело смысл. Если они успеют пересечь границу - Кармэн лучше быть свободной от прошлого. И уж точно - не связывать себя с приговоренным мятежником.

  А если - нет... тогда он скажет...

  Та ночь была последней, прощание ждало на границе с Аравинтом. А тогда они еще не знали, доберутся ли туда живыми. И Кармэн перед рассветом забылась недолгим сном, а Анри смотрел на нее, спящую.

  От разлуки отделяло целых двадцать часов. От разлуки - и от спасения.

  Сопровождать Кармэн дальше мятежный подполковник Тенмар права не имел. Ей больше не грозило ничего. В отличие от многих других - еще не успевших угодить в лапы предателей-"Регентов".

  Из Анри Тенмара не вышло ни победителя, ни даже мстителя. Оставалось лишь попытаться искупить уже случившееся. Но эта дорога не вела в Аравинт. И не только потому, что путь туда враги перекрыли первым.

  Мятежнику вне закона в нейтральной стране делать нечего.

  И он сам не заметил, как потускнели и почти стерлись из памяти глаза Кармэн и ее улыбка. Кармелита была самой жизнью - пронзительно-ярким огнем. А кругом царила смерть, и Анри Тенмар сам стал частью смерти.

  Как много нужно было успеть, как мало удалось.

  Пронзительная память настигала лишь изредка. О горько-пьянящей страсти той жестокой зимы, что сменилась еще более кошмарной весной.

  Но весной Кармэн была уже в Аравинте - у дяди. А подполковник Анри Тенмар - в Лиаре.

  Ильдани, Вальданэ, Аравинт, Тенмар, Лиар, Лютена, вновь Тенмар... И в конце пути - Квирина.

  Что с Кармэн и ее двором, Анри не знал до последней осени. С Кармэн, с Грегори, с Эдвардом и его семьей. С женой и детьми Рауля, с сестрой Криса...

  Пленник Квирины, бывший подполковник Тенмар полтора года ждал известий о жизни или смерти тех, кого клялся спасти. И не знал: проклинать судьбу, что не сделала его прозорливее и умнее? Или благодарить за спасение тех, кого глупость бездарного командира затащила в сантэйскую ловушку?

  Возможно, Творец и так сделал всё, от него зависящее: ребята - живы. И будут жить - если Анри не натворит очередную дурость!

  Потом чужая подлость закинула в Квирину Сержа. Он и рассказал о судьбе вдовы мятежного герцога Вальданэ.

  Мятежного, надо же! И когда ж несчастный Алексис успел восстать? За пять минут до смерти, очевидно?

  Кармэн по-прежнему - при дворе короля Аравинта. Разжался тяжелый кулак, стиснувший сердце. За Кармелиту и ее детей можно не волноваться. Георг Третий - достойный человек и правитель.

  А вот о гостившей тогда в таборе Эстеле Серж не слышал ничего. Как и о многих других оставшихся в Эвитане родственниках восставших.

  Да и не интересовался.

  2993 год, середина Месяца Заката Осени.

  Квирина, Сантэя.

  1

  - Здравствуйте, Анри! - Звезда грациозно поднялась с ковра навстречу гостю. Алые шелка взметнулись над восточным узором - цветы и птицы.

  Эста стала настоящей банджарон. Откинутые назад темные кудри подчеркнули хищно-степные черты лица. Струящийся наряд - гибкие движения прирожденной танцовщицы.

  Только неосознанная гордость во взгляде выдает дворянку, баронессу. Хотя, возможно, выдает лишь эвитанцу. Разве банджарон - не горды? Вольные кочевники искренне отсчитывают происхождение от могучего древнего бога, чье имя исчезло в песках времен.

  - Здравствуйте, Эстела, - совсем тихо произнес Анри, подходя к девушке и поднося к губам тонкую смуглую руку.

  Звать Эсту Звездой он станет, только если она сама его поправит.

  Не поправила.

  - Анри, что с Конрадом? И с Крисом? - Узкая рука нервно поправляет браслет, теребит темную бронзу. Мечется в глубине агатовых глаз тревожный огонь.

  Так же Эстела смотрела четыре с лишним года назад. Когда кричала: "Что с мамой?!"

  Конрад должен оценить. Если не совсем бесчувственный чурбан. Та, о ком он хмуро цедил: "Да давно забыла уже!" - пришла с табором. Через весь Эвитан - где вне закона и ее брат, и возлюбленный. В страну, где банджарон - пыль под ногами. И не только они...