«Железная машина…» Железная машина, дубовая скамья. – Дорожная кручина, ползучая змея. – Песочки рудо-желты, сыпучие пески. – Дружок, зачем пошел ты окрай чужой реки? – Пролито на болоте багряное вино. – Не по своей охоте плескаться суждено. – Всё нет конца чужому, постылому пути. – Всё поворота к дому бродяжке не найти. Дремучая чащоба, откуда – никуда. – Трясучая хвороба, дорожная беда. – 21.IV.1934, вагон «Из тусклой створки голос пел протяжный…» Из тусклой створки голос пел протяжный, Как говор волн в раковине влажной. И были в нем созвучия слиянны, Как над водой встающие туманы. Он тосковал разлуки ожиданьем, Он укорял несбыточным свиданьем, Он заклинал обетом непреложным, Он искушал ответом невозможным. И заклинанию – сердцебиенье, Сжимая горло, застилая зренье, Отозвалось – беззвучней, бестелесней – Неслышным отголоском, вздохом, песней, Клянясь тоской ночного расставанья Не знать забвенья на путях скитанья, Пока иного утра совершенство Не озарит бессонное блаженство. 2. XII.1934, вагон «Отчего под кожею белой…» Отчего под кожею белой Чернота у твоей руки? – Это кровь моя почернела От моей сердечной тоски. Отчего белизной отронут Срез потемных твоих волос? – Это гребень волны соленой От моих непролитых слез. Отчего же всё не темнеют, Отгорая, глаза твои? – Это угли в них пламенеют От моей горячей любви 3.IV.1933 «Не бурный гром, не ярая гроза…» Не бурный гром, не ярая гроза Зной разорвут неистово и жадно – А скатная бурмицкая слеза Прольется благосклонно и прохладно. Как бусы влаги плавит гладь земли, Вбирая вглубь неспешно, беззавистно! Ветра на травах свежих прилегли, И дышит клен широкий полнолистно. Вот так бы нам – свое отбушевав, Отпировав, отплакав и откинув, Не отклонять туманно-млечный сплав Мимотекущих мигов и поминов И, утоленным всею полнотой Измеренных тропин и перепутий, Помедлить успокоенно на той Скользящей бусе — отдыха минуте. 7.VII.1933 «Мы загородимся резьбой кустарных полочек…»
Мы загородимся резьбой кустарных полочек, Мы ухоронимся за переплеты с книжками, Мы занавесимся от солнечных иголочек, Мы приукроемся от сквозняков задвижками. А за преддвериями шалый ветер носится, Полощет ало багрецовыми разливами, А за оконницами тысячеголосица Располыхалася ракетными разрывами. Мы отдадимся милых рук прикосновению, Мы заглядимся на прелестных глаз мерцание, Заслушаемся нежных слов, подобных пению, Забудемся, забудем – затаим дыхание. А по-за окнами – там смотрят звезды зоркие, Сполохи бродят неусыпными дозорами, На нас дивуясь, как перебираем корки и Воспоминания – обуглины раззора – мы. На воздух! вон из этих душных, тесных створочек, Туда, где полоумный ветер дико мечется, Где, убежав из загородочек и норочек, Зверь прирученный наконец очеловечится. 9.XI.1933 «Я пришла к поэтам со стихами…» Я пришла к поэтам со стихами – Но они стихи слагали сами, Было им не до моих, конечно, И, спеша, они сказали: вечно. Я к друзьям, кто так меня читали – Но друзья продукты покупали, А купить так дорого и трудно, И, грустя, они сказали: чудно. Я к чужим: примите и прочтите, И поверьте вы, и полюбите. Но чужие вежливы фатально, И, шутя, сказали: гениально. Где же быть вам, где вам быть уместней, Бедные, бездомные вы песни? Что ж у вас по целому по свету Своего родного дома нету? Спрячьтесь в землю, станьте там магнитом – Но земля сокрыта под гранитом. Сгиньте в небе молний мятежами – Но закрыто небо этажами. Я в окно вас, я вас ветру кину, Вашему отцу и господину. Внук Стрибожий веет, песни носит – В чье-нибудь он сердце их забросит. Отзовется чье-то сердце эхом, Отольется чьей-то песне смехом. А не знает, с кем смеется вместе, Как и мне о нем не чаять вести. 1925 СТИХОТВОРЕНИЯ РАЗНЫХ ЛЕТ «Прекрасная, печальная, живая…» Прекрасная, печальная, живая. Где взять мне слов? ах, это всё не то. Вы здесь одна, себя переживая. Он там один – но где же он и кто? В Москву, в Москву! там в лицах небылица Почудится – и сбудется как раз. Там хорошо. Там за морем синица Свистит – манит – сулит веселый час. Там расскажу вам сказку о возможном И повторю ее вам вновь и вновь – Пока не станет правдой наша ложь нам И три мечты сольет в одну любовь. Там злая маска раннего упадка Не исказит прекрасного лица. Там вашей тайны точная разгадка: Жизнь кончена, а счастью нет конца. 25.XII.1914 |
