«Прошли мои именины…» Прошли мои именины, Прошли так бесцветно, снуло. На запад солнце плеснуло Последний свой кубок винный. Ах, вот где мой праздник ярок, Вот кто его правит – солнце. Бросает в мое оконце Один за другим подарок. На голову – диадему, На палец мне золот перстень, На сердце – золото песни, Вечерней зари поэму. Спасибо, солнце! Бегу я, От душных стен и каморок, Вослед тебе, на пригорок, Где ты еще ждешь, ликуя. И там, вся в блеске и свете, Стою, любимая солнца – Плету его волоконца В стихов золотые сети. Скорей записать – в мой домик. А дома – в сумерок чарах Белеет новый подарок – Стихов невиденный томик. И почерк ясный поэта – Его самого! Ах, да, ведь То солнце меня поздравить Спускалось, переодето. 17.X.1918 СПРЯТАЛОСЬ 1. «Бледным майским вечером, одна, незамечена…» Бледным майским вечером, одна, незамечена, Под ветками редкими Страстного бульвара, В памяти перебирала прошлое – вечное – Выцветшие закладки альбома старого. Незнакомый голос: – Который час? – спросил меня. Я ответила: – Час нашей радостной встречи. – Так дальние – близкие, так чужие – милые Друг друга нашли мы, бледным майским вечером. И всё сказали мы, торопливо и ласково, Что так долго, так горько таили, помнили. И на миг были вместе, и миг были счастливы, Прежде чем разойтись, бродяги бездомные. А смешнее смешного и жалостней жалостного, Что это могло быть – и не было, спряталось, – Что он только спросил: – Который час, пожалуйста? – Я ответила только: – Четверть девятого. — 2. «Мраморная головка…» Мраморная головка Женщины на окне твоем. Профиль твой тонкий около – Мертвая и живой вдвоем. Я загляну сквозь ветки, Я постучу тебе в окно: – Слушай, я статуэткою Каменною была давно. Ты мое сердце к жизни Вызвал из холода и сна. Вот я живая, близкая, Вот я у твоего окна. Встань же ко мне навстречу – Сбывшейся наяву мечте. Что говоришь ты? вечно ты Мраморной верен красоте? Гаснет в потемках пламя, Стонут за стекла синевой Мраморная и каменный, Безжизненная — неживой. 3. «За чайным столом, разговаривая…» За чайным столом, разговаривая О разных пустяках и диковинках, Ни с кем-то не в дружбе и не в паре я, Как в школе приезжая, новенькая. А все они, от девочки стриженой До мудрого, слепого философа – Таинственно ли, мнимо ли, просто ли – Мои они, мои же, мои же ведь! И тихо, невнятно я спрашиваю: – Нет больше на свете одиночества? – И слышу: – позвольте вашу чашечку. – И вслух: – благодарю вас, не хочется. Закрылось, не раскрывшись, окошечко. И я глаза легонько прижмуриваю, И папиросу тихонько закуриваю — Тихонько, тихонько, тихонечко. 4. Спираль Это было очаровательно, Если только было где-нибудь: Чайный стол, и на белой скатерти Сливки, булочки и варенье, Шуточный разговор о мистике, Серьезнее – о поэзии, – Было ли это всё поистине, Или же во сне пригрезилось? Угольная коптилка чадная, Толки о пайках и карточках, Быстрая перекличка взглядами – Чуткими и благодарными, – Это тоже очаровательно, Только его нет и не было. Вот – за нищим столом, без скатерти Друга нет, чаю и хлеба нет. 5. «Поскорей, ведь счастие так хрупко…» Поскорей, ведь счастие так хрупко. 2-0-2. Отбой, опять отбой. Как живая, вздрагивает трубка Под нетерпеливою рукой. – Милый друг, я так, я так устала. – – Милый друг, со мною отдохнешь. – – Милый друг, мне даже смерти мало. – – Милый друг, ты вечером уснешь. – – Милый друг, темно разлуки море, Всё мое родное там, не тут. – Милый друг, но розовые зори Над землей по-прежнему встают. – – Милый друг, нелепо и жестоко Быть всегда, для всех чужой, не той. – – Милый друг, но Пушкина и Блока Не отнимет у тебя никто. — – Милый друг, зачем ты только слышим? Где твои глаза, твоя рука? – – Милый друг, но мы же вместе дышим, Вместе мы, как берег и река. – И с улыбкой нежной и смущенной Жму я черной трубки гладкий круг – Телефон, конечно, невключенный – Мой немой и внятный милый друг. |
