будет скрываться перед честными соседями-хозяевами, да и самые-то присяжные хозяева будут знать в лицо каждого из близко живущих пожильцов. В таком случае и скрываться не будет возможности…”

Предлагаемой меры нельзя не одобрить. Пора же нам, наконец, сколько-нибудь делать что-нибудь самим для себя, не рассчитывая на обязательную заботу о нас правительства. Правительство хочет, требует от нас содействия, предоставляя самый широкий простор благонамеренным начинаниям. Инициатива “общественных”, в тесном смысле, улучшений лежит на нас самих: такова, если не ошибаемся, руководящая идея нашего правительства… И дай Бог, чтобы мы не ошиблись, предлагая приведенные выше выдержки из благонамеренной статьи неизвестного, но почтенного служителя церкви в надежде, что скромное желание автора статьи “Херсонских епархиальных ведомостей”, приведенной нами, желание, высказанное им в заключении, чтобы “юристы поправили, дополнили или уничтожили его соображения”, — исполнилось к полному удовольствию автора, нашему и всей русской благонамеренной публики.

Какие-нибудь десять лет тому назад был еще возможен у нас вопрос: полезны ли для России железные дороги? Конечно, неутвердительно отвечать на этот вопрос могли и тогда только те лица, которые сами не ездили в качестве обыкновенных смертных по нашим дорогам и, в особенности, не имели надобности перевозить по ним тяжести. Поэтому-то и гр. Канкрин, например, не увлекался железными дорогами для России, точно так же, как Наполеон I не увлекался пароходами…

Теперь не то. Теперь и не имеющим надобности ни везти товаров, ни самим ездить в качестве обыкновенных смертных по нашим шоссейным и нешоссейным дорогам, — теперь всем и каждому легко понять и даже грешно не понимать, как полезны и необходимы для России улучшенные пути сообщения, в особенности же железные дороги. Да, теперь даже кажется странным, как могли люди, притом умные люди, сомневаться когда-либо в пользе железных дорог для России! Так и кажется, что подобное сомнение было только макиавеллическим тормозом. Положим, что лет десять тому назад не было тех сведений и фактов, которые теперь самым осязательным образом свидетельствуют о необходимости для России железных дорог: но ведь и в то время была же логика, был же простой здравый смысл, а его одного достаточно, кажется, чтоб понять, что чем громадное расстояния и чем притом хуже пути сообщения, тем необходимее замена их лучшими, совершеннейшими, в особенности, когда усовершенствованные пути сообщения, железные дороги, устраиваются в странах, которым неизвестны ни громадные расстояния России, ни ее пути сообщения, из которых многим следовало бы скорей называться путями разобщения, нежели путями сообщения.

Но, если и теперь, пожалуй, найдутся у нас люди, для которых логика и простой здравый смысл не в помощь для решения этого вопроса, — то авось-либо современный факт убедит их в крайней необходимости для России иметь как можно более коммерческих железных дорог, то есть таких, которые строились бы не с какой-либо политической или стратегической, а с чисто коммерческой целию, определяемою условиями народного благосостояния. Факт этот состоит в том, что теперь вывозится из России менее ее продуктов, нежели в прежнее время, отчего, конечно, отечество наше нисколько не обогащается. Между тем другие страны, из которых вывозилось прежде несравненно менее, но которые опередили нас в построении железных дорог, производят и вывозят теперь своих произведений несравненно более, чем прежде, и это на счет процветания промышленности в России. К числу таких стран принадлежит, например, Венгрия. Несмотря на то, что она не бедна внутренними водяными сообщениями, и даже несмотря на то, что она находится под управлением австрийским, — Венгрия богаче России железными дорогами, а потому и в промышленном отношении быстро опережает наше отечество. То же самое должно будет в скором времени сказать и о дунайских княжествах, и о некоторых других странах, промышленная роль которых была до последнего времени очень невелика. Да, нам нужны железные дороги: без них мы быстрыми шагами отодвинемся от Европы.

Ничто так не важно для успехов экономического развития России, как устройство в ней железных дорог, и ни на чем, кажется, мы так не обожглись, как на железных дорогах, — а известно, что, кто обожжется на молоке, тот дует и на воду. Всякий новый слух о новой чугунке теперь встречается с решительным недоверием; говорят: “это улита едет; когда-то будет!” И в самом деле, как доверяться-то новым радостным слухам о новых железных дорогах? Сколько их насулила народная молва, и где они на самом деле? Где эта Феодосийская линия, которая должна была оживить целый край, богатый производительными силами и бедный сбытом? Где другие линии, о которых носились радостные предсказания? Все унесено ветром. Именно ветром, а не силою обстоятельств, не естественными препятствиями и недостатком средств. Ввиду таких печальных соображений и тяжело, и страшно говорить о новом предприятии в этом роде; но новое предприятие задумано так полезно и рассчитано так умно и верно, что мы решаемся познакомить с ним своих читателей. Дело идет о соединении линиею железной дороги Белостока с Волынью. Дорога эта должна связать все системы днепровского водоема с линиею Петербургско-Варшавской железной дороги и таким образом дать сбыт для многоразличных произведений Киевской, Волынской и Подольской губерний в северную часть скудной Литвы, в Варшаву и к портам Балтийского моря. Во всех западных губерниях, в настоящее время, кроме двух линий шоссе, вовсе нет искусственных путей сообщения, и естественные водяные сообщения этого края весьма плохи, а о сухопутных натуральных дорогах и говорить не стоит. От самого Днепра до самой Варшавы, на протяжении 600 верст, нет ни одного пути, способного соответствовать экономическим требованиям края, и железная дорога в этом направлении совершенно необходима и для края, производительность которого страдает от недостатка сбыта, и для часто голодующей Литвы, и для усиления нашей отпускной заграничной торговли. Кроме соображений чисто экономических, надобно заметить, что железная дорога из Волыни на север не менее важна и в стратегическом отношении. Пересекая шоссе из Киева к Бресту и из Бобруйска к Варшаве и соединяясь с линиею Варшавской железной дороги, она свяжет все эти три пути в одну непрерывную сеть быстрых и удобных сообщений между самыми важными пунктами нашей западной границы: Киевом, Бобруйском, Брест-Литовском, Новогеоргиевском и Динабургом.

Помещик Волынской губернии Теодор Бобро-Пиотровецкий, помещик Виленской, Гродненской, Ковенской и Минской губерний князь Петр Витгенштейн, пинский предводитель дворянства, князь Друцкой-Любецкий, граф Август Замойский, помещик Минской и Гродненской губерний Ян Завиша, опекун малолетних графов Потоцких, австрийский подданный Владислав Сангушко, помещик Волынской и Подольской губерний, князь Роман Сангушко, помещик Минской губернии Казимир Скирмунд, графы Мартын Тарновский и Иван Тышкевич, сочувствуя интересам своего края и рассчитав, что устройство железной дороги в этом направлении есть предприятие верное и очень выгодное, решились учредить акционерное общество для постройки ее теперь, когда окончание постройки Варшавской железной дороги освободит много рук, нуждающихся в заработках. Линию они намерены вести от Белостока на Пружаны, Пинск и далее на Волынь, до наивыгоднейшей точки соединения с линиею, которою когда-нибудь, вероятно, соединится Киев с Веною. Все бумаги, планы и соображения свои они представили генерал-адъютанту Чевкину и просят его ходатайствовать о разрешении немедленно приступить к изысканиям, и теперь решение: быть или не быть этой дороге, зависит от нашего правительства. Общественное мнение, где только оно высказывалось насчет этой дороги, везде в ее пользу. Польские газеты смотрят на предприятие упомянутых нами учредителей самым выгодным образом, а корреспонденции из Западного края и Литвы свидетельствуют о восторге, с которым встречается там слух о Белостокско-Пинской линии. Читатели наши знают отчасти из писем нашего виленского корреспондента о чувствах, которые вызывает в том крае предполагаемая дорога, а другие известия основательно убеждают нас, что учредители не встретят ни малейшего недостатка в средствах на устройство своего полезного предприятия. Край ждет с нетерпением слуха о разрешении представленной правительству просьбы и заявляет полнейшую готовность содействовать успехам этого дела, совершенно необходимого для обоюдных выгод Западного края и Литвы; и, несмотря на то, что акционерная горячка сильно остыла, нет ни малейшего сомнения, что на устройство дороги без затруднения найдутся местные средства, которых не вызовет никакое другое предприятие, не имеющее местного интереса для Литвы и западных губерний. Учредители все это очень хорошо знают и, ожидая решения на представленную правительству просьбу, смело приступают к необходимым затратам для предстоящего предприятия. С помощию хороших специалистов они уже сделали все предварительные соображения, чертежи, планы и проч., делающие окончательные изыскания уже делом легким и скорым. Главные основания, на которых они намерены устроить новое общество, заключаются в следующем: