Ани не смотрела на это с такой стороны. Она не могла сосчитать, сколько будет девять на пять — придётся спросить Джойю, — но это звучало как ужасно долгое время, на которое самые сильные из скотоводов будут вдали от своих стад. Она была почти уверена, что старейшины воспротивятся этому и это её тревожило.

— Возможно, у Джойи есть свой план, — сказала она.

Он презрительно рассмеялся.

— Но ты не знаешь, какой именно, правда? Я же вижу.

— Нет, не знаю. Но я узнаю раньше тебя.

— Хм.

Он ушёл, и вялые крылья мёртвого лебедя хлопали его по спине при ходьбе.

Ани задумалась над его словами и решила, что дело настолько серьёзно, что Джойа должна узнать об этом немедленно. Она взяла свою незаконченную сумку и полено, на котором та висела, и убрала всё вместе с ножом в хижину, а затем направилась к Монументу.

Новый камень она увидела ещё с окраин Излучья. Он возвышался, серый и массивный, над гребнем земляного вала, и, вероятно, был виден и с более далёкого расстояния.

Ани подумала, что Джойе, возможно, придётся провести всю жизнь, отстраивая Монумент в камне. Может, это и к лучшему. Джойе всегда нужно было какое-то дело, на которое можно было бы направить её неиссякаемую энергию.

Ани гадала, какое место в этом будущем займёт Ди. Неудивительно, что Джойа влюбилась в Ди, та была поразительно привлекательна. Немногие могли сравниться с Джойей умом, но Ди была одной из них. К тому же она была приятной, доброй и много смеялась. Ани не сомневалась, что Джойа глубоко в неё влюблена, хотя знала ли об этом сама Джойа, был уже другой вопрос. И Ани думала, что Ди, вероятно, тоже нравится Джойя.

Ани была бы рада, если бы они стали парой. Джойа заслуживала долгой и преданной любви от того, кто понимал бы, насколько она особенная. «И хорошо бы, — думала Ани, — знать, что о ней будет кому позаботиться, когда меня не станет».

Она нашла Джойю в трапезной, где она руководила приготовлением полуденной трапезы жриц. Она явно выглядела счастливой. «Какое же это счастье, — подумала Ани, — видеть своего ребёнка счастливым».

Джойа оставила Сэри за главную и вывела Ани наружу. Они вошли в Монумент и подошли к новому гигантскому камню. Ани провела рукой по его холодной поверхности, ощущая выступы и впадины. Она гадала, зачем Бог Земли поместил его в Каменистую Долину. Возможно, чтобы его нашла Джойа. Пути богов неисповедимы.

Она пересказала Джойе слова Скагги.

Джойа встревожилась.

— По правде говоря, я об этом даже не думала, — сказала она. — Толпа так горячо нас поддерживала, когда мы пришли, что мне казалось, они согласятся на всё что угодно.

— В тот день они бы и согласились, — сказала Ани. — Но такой исступлённый восторг со временем проходит.

— Полагаю, да. И мы не сможем продолжать наше дело, если старейшины выступят против.

Настала тишина. Обе обдумывали услышанное. Замысел Джойи по перестройке Монумента в камне мог провалиться, несмотря на триумфальный первый камень, что теперь возвышался над ними.

— Полагаю, ты можешь сосчитать девять раз по пять дней, — сказала Ани.

— Сорок пять. Но я не согласна с его доводами. Мы не заставим те же двести человек таскать камни один за другим — это займёт слишком много времени, в этом Скагга прав.

— Так каков же ответ?

Джойа задумалась.

— Нам понадобится несколько отрядов. Но это возможно. В следующем году у нас будет намного больше добровольцев, я в этом уверена. О том, что мы сделали, будут говорить далеко за пределами Великой Равнины. Соберётся не меньше тысячи добровольцев.

Ани не знала, что такое тысяча.

Джойа всё ещё считала.

— Если у нас будет шесть отрядов, и первые три вернутся за второй ходкой, мы сможем перетащить девять камней за девять дней. Скажем, за десять, на случай непредвиденных заминок, хотя их должно быть немного, ведь мы уже проделали этот путь и многому научились.

— Десять дней — это, по сути, одна рабочая неделя. На это старейшины, возможно, согласятся.

— Хорошо.

— Но ты уверена, что столько людей вызовется? Я не умею считать, как ты, но мне кажется, тебе понадобится что-то вроде половины всего трудоспособного населения Великой Равнины.

— Примерно так. Но к нам придут и люди из-за пределов равнины.

— Слишком смелые надежды, — сказала Ани.

— Знаю, — ответила Джойа.

*

После полуденной трапезы Джойа собрала новых жриц в Монументе, чтобы разучить с ними песнь. Эта была о числе двенадцать. В полной неделе было двенадцать дней. Десять рабочих и два дня отдыха. Песнь рассказывала, сколько дней в двух неделях, в трёх, и так до тридцати.

Урок прервал Сефт. Вопреки своему обыкновению, он был в ярости. Он ворвался в круг, красный от гнева.

— Что это за чушь про девять камней за десять дней? — потребовал он.

Джойа не боялась Сефта. Она знала его с шестнадцати лет, когда он до безумия был влюблён в её сестру, Ниин.

— Боги мои, как быстро разнеслось, — сказала она. — Кто тебе сказал?

— Очевидно, не ты, хотя со мной ты должна была поговорить прежде всех.

В его голосе звучала неподдельная горечь.

Джойа велела жрицам уйти, сказав, что закончит урок позже.

— Прости, — сказала она Сефту. — Я говорила с матерью, потому что она принесла мне вести о том, что говорит Скагга. Больше я ни с кем это не обсуждала.

Это его не смягчило.

— Ты создала у людей впечатление, будто я с тобой согласен. Я буду выглядеть дураком, когда нам придётся признаться, что это невозможно.

— Почему ты так уверен, что это невозможно? Мы же стольким вещам научились в первый раз. Взять хотя бы того двуногого Великана, которого ты сделал для подъёма камней. Я рассчитываю, что во второй раз всё пойдёт быстрее.

— Это правда, но мы всё равно не сможем перетащить девять камней за десять дней.

Слово «правда» было уступкой, знаком того, что он смягчается. Она хорошо знала о том, что для того, чтобы договориться с Сефтом, нужно заставить его думать над практической задачей.

— Нам стоит хотя бы обсудить это подробнее, — сказала она. — Предположим, у нас будет шесть отрядов.

— Что, шесть отрядов, каждый такого же размера, как тот, что был в этом году? Да разве есть столько людей на Великой Равнине?

— На Великой Равнине вдвое больше людей. И они придут и из других мест.

— А что, если мы не наберём столько?

— Если не наберём, Сефт, мы сделаем всё возможное с теми, кто придёт, и принесём к Монументу хотя бы несколько гигантских камней, надеясь привлечь ещё больше людей в следующем году.

— Хорошо, лишь бы мы не начинали давать нелепых обещаний.

— Давай посчитаем. В первый день все отряды идут в Каменистую Долину. Во второй день три камня поднимают, кладут на сани, тебе придётся сделать ещё сани, и отправляют в путь. Они прибывают к Монументу в разное время, последний к концу четвёртого дня. Пятый день у них выходной.

— Ладно, это кажется возможным.

— На шестой день они возвращаются в Каменистую Долину. На седьмой отправляют ещё три камня, и они прибывают к вечеру девятого дня.

— Это будет шесть камней.

— Остальные три отряда отстают всего на день, и их камни достигают Монумента к концу пятого дня. Им не нужно возвращаться в Каменистую Долину за второй ходкой, но я не удивлюсь, если они с радостью вернутся, чтобы помочь остальным.

— Нужно заложить время на непредвиденные заминки.

— Я добавила лишний день. По моему расписанию все камни у Монумента на девятый день, но я сказала людям, что нам нужно десять дней.

Сефт явно не считал, что этого достаточно, но в нём уже угасал дух противоречия.

— Не уверен, что старейшины это одобрят, — слабо возразил он.

— На совете старейшин важны только пять человек, — сказала Джойа. — Скагга и Джара будут против нас, моя мать и Кэй нас поддержат, а решение примет Кефф. Любые другие старейшины, которые смогут прийти, последуют за решением Кеффа.

— Согласен, но чем это нам поможет?