— Молодец, — выдавила она.

— Его давно нужно было заткнуть.

— Да, и ты сделала это весьма умело. Спасибо.

Ди улыбнулась той своей широкой улыбкой, от которой словно всходило солнце.

Джойа прервала разговор, прежде чем успела смутить себя ещё больше, но, продолжая идти, постоянно чувствовала за спиной Ди. Ей хотелось поговорить с ней ещё. Она гадала, как бы ей узнать её поближе. А потом спросила себя, почему она так думает. Такого с ней никогда раньше не было.

Они двинулись по тропе к Излучью. Джойа оглянулась и увидела, что Сэри и Тем, как она и велела, замыкают шествие, подбадривая отставших.

Когда они проходили через деревню, все высыпали из домов, чтобы поприветствовать их и подбодрить.

Они вышли к реке и повернули на север по тропе. Дорога Сефта теперь была в лучшем состоянии, но, без сомнения, двести пар ног снова приведут её в беспорядок. Ничего не поделаешь.

Группа молодых людей затянула песню. Это была походная песня с ритмом «левой-правой, левой-правой». Её пели в долгих переходах, чтобы держать темп. Вскоре к ним присоединились все. Они пели её снова и снова, пока не устали.

Солнце поднялось выше, и путникам стало жарко. Люди часто останавливались, чтобы попить из реки.

Через некоторое время добровольцы затянули известную всем фривольную песню.

Парень девицу любил,

А она — ни в какую.

Он спросил: «Мама, что делать мне?»

«Подари ей кольцо,

А потом покажи … кой чего,

И твоей она станет легко».

Он дарил ей кольцо,

И потом показал… кой чего,

А она: «Что мне делать, скажи?»

В песне было много куплетов, и в каждом ухаживание натыкалось на забавную преграду, которую встречали взрывами хохота. Молодёжь воспринимала поход как продолжение празднеств, как и надеялась Джойа. Это был ещё один повод подурачиться и повеселиться.

К ней подошёл Дафф и сказал:

— Пару слов на ушко.

— Всегда пожалуйста, — ответила Джойа. Ей нравился Дафф.

— Я просто хочу, чтобы ты знала, что к нам присоединились кое-кто из Молодых Псов Труна. Его сын, Стам, теперь мёртв, ты, наверное, слышала, но лучший друг Стама, Нерод, здесь, с горсткой других.

Джойа нахмурилась.

— Спасибо, что дал мне знать. Интересно, чего они хотят.

— Трун мог послать их просто присмотреть за тем, что мы делаем.

— Возможно. Скорее всего, они хотят нам навредить.

— Не представляю, как.

— Трун мог что-то придумать.

Она размышляла над этим, пока они не дошли до большой деревни Верхоречное. Близился полдень, и Сефт выбрал это место для отдыха, потому что у реки был широкий луг. Многие из путников сбросили туники и прыгнули в реку, чтобы освежиться.

Жители деревни с интересом и удивлением наблюдали за этим нашествием весёлых людей, а некоторые предлагали им перекус и медовые напитки.

Ди присела рядом с Джойей. На этот раз Джойа не вздрогнула и сумела сохранить спокойствие.

— Я пришла на Обряд с несколькими годовалыми овцами на обмен, — сказала Ди.

Джойа знала, что так называют овец-однолеток.

— Что ты за них получила? — спросила она.

— Немного кремней. Мой брат несёт их для меня домой.

— Пастухам нужны какие-то особые инструменты?

— Нам нужны очень острые ножи, чтобы срезать овечью шерсть как можно близко к коже.

— А для чего вы используете шерсть?

— Чтобы набивать кожаные подушки. Это намного мягче соломы.

Джойа посмотрела на толпу.

— Я боялась, что многие отстанут по пути, устав или заскучав, и, возможно, несколько человек так и сделали, но я не вижу значительного сокращения наших рядов. Может, они и дойдут до конца. Я чувствую от этого облегчение.

— Вчерашний обряд восхода солнца был чудесен, — сказала Ди. — Я не видела его уже несколько лет, и он показался мне более слаженным.

Джойа улыбнулась.

— Я над этим работала.

— Мне говорили, что в процессе вашего танца вы считаете столбы, и это каким-то образом позволяет вам знать, какой сегодня день года. Это правда?

— Да, всё верно.

— Не могу представить, как это работает. Ты могла бы мне рассказать?

— Да, хотя это займёт какое-то время. Я с радостью объясню, когда у нас будет время. А сейчас мне нужно снова поднять этих людей в путь.

— Ох, конечно.

Джойа пошла по лагерю, призывая добровольцев выходить из воды и надевать туники. Они медлили, но подчинялись, и вскоре отряд снова был в пути. Сэри и Тему опять пришлось подгонять отстающих.

Значит, Ди интересовали дни года. Джойа почувствовала, что ей повезло. Женщина, от которой её сердце билось чаще, проявляла интерес к подсчёту дней и хотела учиться. Это облегчит задачу узнать её поближе. «Почему я хочу узнать её лучше? Не знаю, кажется, из неё получился бы хороший друг».

Миновав Верхоречное, они вышли на Великую Равнину, а затем повернули от реки. Скота здесь не было. Джойа вспомнила, как Сефт говорил, что скотоводы иногда перегоняют стада сюда летом, но в этом году они ещё этого не сделали.

Во второй половине дня они начали подниматься в Северные Холмы, и идти стало труднее. Земля была неровной, а местность становилось холмистой. Они шли по дороге Сефта, на этом участке неповреждённой, и Джойа удивилась тому, насколько хитроумно она огибает крутые склоны.

Джойа чувствовала, что с этого момента люди вряд ли станут отставать. Они прошли больше половины пути к своей цели.

Она позволила себе ощутить трепет триумфа. Она завоевала своих добровольцев и привела их всех в такую даль. До этого момента она почти не смела верить, что справится. Но вот они здесь.

Они миновали одну деревню в полдюжины домов на вершине холма. Без сомнения, такое расположение позволяло жителям видеть своих овец, которые паслись на склоне. Двести путников создавали шум, даже когда не пели, и жители деревни вышли из домов, чтобы поглазеть на них. Некоторые добровольцы махали им, и пастухи помахали в ответ. Джойа спросила Сефта, как называется это место, и он ответил, что, по его мнению, у него нет названия.

День клонился к вечеру. Путники порядком устали к тому моменту, когда добрались до Каменистой Долины. Вся долина была покрыта нивяником — высокими цветами с длинными белыми лепестками и золотисто-жёлтой сердцевиной. Склоны холмов были зелёными, а высокие деревья покрыты листвой. Резвые белки сновали с дерева на дерево. Пчёлы пили нектар полевых цветов, усеявших траву. Это было прелестное и умиротворяющее зрелище.

Дорога Сефта вела прямо к камню, который они выбрали. Но не к тому, что поднимали в прошлом году, он был лишь среднего размера, а к одному из самых больших. Вокруг было много других камней примерно такого же размера, а для Монумента однородность была важна.

Добровольцы были ошеломлены. Они никогда не видели таких огромных камней. Поднялся гул удивлённых голосов. Касс обошёл камень кругом с широко раскрытыми глазами и сказал:

— Да это уже сам по себе Монумент.

Джойа возвысила голос, обращаясь к толпе:

— Вы, наверное, гадаете, как мы собираемся его двигать.

В ответ раздались одобрительные кивки и возгласы.

— Я вам покажу.

Вдоль дороги, в десяти шагах от камня, стоял большой объект, укрытый шкурами. Джойа кивнула Сефту, и он с несколькими своими Умельцами начал снимать покров, открывая сани. Среди добровольцев снова поднялся гул изумлённых голосов. Они были впечатлены, потому что никогда не видели такой большой плотницкой работы, и заинтригованы, потому что не могли с первого взгляда понять её предназначение. Смазанное дерево блестело в вечернем свете. Джойа снова подумала, как же они красивы.

Она перешла к насущным делам.

— Вы, наверное, уже проголодались и по запаху чуете свой ужин. — От нескольких ям для жарки мяса шёл сильный аромат. — Только запомните одно важное правило. Видите ручей, что течёт с севера на юг вдоль долины? К востоку от ручья мы едим и спим. К западу — гадим и мочимся. Никаких исключений! Даже если это всего лишь ночная нужда, вы должны пересечь ручей. А теперь отдыхайте. Завтра нам предстоит много работать.