– Мы провели предварительные испытания на уменьшенных прототипах и действительно приступили к разработке полномасштабных систем, но все еще далеки от воплощения финального плана. – Калазар махнул рукой, указывая наружу корабля. – Похоже, что йевленцы втайне скопировали наши разработки и куда больше продвинулись в их реализации. Но я не понимаю их цель.

Данчеккер моргал за стеклами очков и хмурился, пытаясь совладать с загадкой. Каким-то образом он предчувствовал, что вот-вот будет снят последний слой загадочной луковицы, которая, по-видимому, окружала все, так или иначе связанное с йевленцами. Преувеличив степень земной агрессивности, а затем и сфабриковав ложные факты, йевленцы убедили ганимейцев, что экспансия землян требует сдерживания и остановить их сможет лишь физическая изоляция. До недавнего момента ганимейцы твердо верили в это и уже приступили к подготовке контрмер. Однако и сами йевленцы запустили аналогичный проект, скрыв этот факт от ганимейцев. Почему? Что это значило?

Данчеккер взглянул на изображения, которые ВИЗАР транслировал с командной палубы «Шапирона» и из кабинета Сверенссена в Коннектикуте, но никаких идей оттуда не поступило.

Ганимейцы на «Шапироне» были увлечены тем, что сейчас происходило на главном экране корабля, а на другой картинке и вовсе были видны лишь спины Ханта и остальных: те сгрудились в другой стороне комнаты вокруг терминала, который соединял их с «Шапироном». Обе стороны были вовлечены в оживленные беседы, но их суть оставалась неясной.

– Возможно, они и сами планировали сделать нечто подобное? – наконец высказалась Карен Хеллер.

– И с какой целью? – спросил Калазар. – Мы уже над этим работали. Какая им от этого выгода?

– Время? – предположил Колдуэлл. Калазар покачал головой:

– Если время было для них настолько критичным, они могли бы убедить нас в необходимости ускорить нашу собственную программу, затратив на это малую толику тех средств, которые они вложили в это строительство. У нас бы явно хватило ресурсов, чтобы завершить проект быстрее них.

Лицо Френуи Шаум приняло задумчивый вид.

– И все-таки есть в этом нечто странное, – как бы размышляя вслух, сказала она. – Было несколько случаев, когда мы сами хотели ускорить разработку этой программы, а йевленцы вдруг начинали доказывать, что угроза земной экспансии не так страшна. Они как будто подстегивали нашу исследовательскую работу, но не торопили с ее реализацией.

– Они выдаивали ваши ноу-хау, – ворчливо заметил Колдуэлл. – Следили за тем, чтобы их программа опережала вашу. – Он помолчал несколько секунд, а затем спросил: – Эти штуковины можно использовать для изоляции чего-то помимо звездных систем?

– Вряд ли, – ответил Калазар, после чего добавил: – Что ж, полагаю, их можно использовать для изоляции чего-то аналогичного по размеру… или меньше, если уж на то пошло.

– М-м-м… – Колдуэлл снова погрузился в раздумья.

Хеллер пожала плечами и развернула руки ладонями вверх:

– Если они не планировали окружать ими Солнечную систему, значит, скорее всего, собирались изолировать какую-то другую…

Несколько секунд Калазар и Шаум смотрели друг на друга, будто потеряв дар речи.

– Нас? – наконец сдавленным голосом выдал Калазар. – Туриенцев? Они хотели изолировать Гигу?

Шаум поднесла руку ко лбу и покачала головой в попытке осознать масштаб последствий. Колдуэлл и Хеллер стояли с потрясенным видом.

Мало-помалу в голове Данчеккера сложилась четкая картина. – Конечно! – Он прошел вперед, к центру группы, и на мгновение остановился, чтобы собраться с мыслями, после чего принялся энергично кивать. – Конечно! – повторил он. – Другого объяснения и быть не может.

Он возбужденно переводил взгляд то на одного, то на другого собеседника, будто ожидал, что они согласятся с ним прямо здесь и сейчас. Но те лишь непонимающе глазели в ответ. Никто не понимал, что он имеет в виду. Выждав пару секунд, профессор пояснил:

– Я никак не мог до конца смириться с тем, что все это время йевленцы продолжали свято верить в идею ламбийско-церианской вражды, несмотря на влияние ганимейской культуры. Вам это никогда не казалось странным? Никто из вас не подозревал, что здесь может скрываться более глубокая причина?

Он снова вопросительно взглянул на остальных. Спустя несколько секунд Колдуэлл сказал:

– Видимо, нет, Крис. А в чем дело? На что ты намекаешь? Данчеккер облизал губы:

– Вам не кажется любопытным, что все это время, пока сменялись поколения йевленцев, за кулисами всегда оставалось одно непреходящее и неизменное действующее лицо?

На мгновение наступила тишина. Затем Хеллер посмотрела на Данчеккера и ахнула.

– ЙЕВЕКС? Хочешь сказать, что за всем этим стоял компьютер?

Данчеккер поспешно кивнул:

– ЙЕВЕКС был создан в далеком прошлом. Так ли это невероятно, что безжалостность и амбициозность его авторов – потомков минервианских ламбийцев – нашли отражение в фундаментальном устройстве и программном обеспечении компьютера, став чем-то вроде врожденного инстинкта? Разве не мог он ради воплощения этих амбиций пойти на манипуляции правящей элитой Йевлена? Но в таком случае он бы встретил на своем пути серьезное препятствие в виде ограничений, наложенных на него туриенцами.

Колдуэлл принялся кивать.

– А значит, ему пришлось бы как-то от них избавиться, – согласился он.

– Именно, – продолжил Данчеккер. – Но не слишком быстро. Туриенцы владели множеством знаний, которые ему хотелось перенять. А настоящее коварство этого плана заключалось в том, что под конец йевленцы смогли бы обратить против туриенцев их же собственную изобретательность и технологию. И тогда, вооруженные украденной ганимейской наукой, они, под руководством ЙЕВЕКСа, стали бы безраздельными хозяевами всей Галактики. Просто задумайтесь обо всех этих развивающихся мирах и технологии, способной моментально преодолевать расстояния в масштабе световых лет. Йевленцы подчинили бы себе весь известный космос и могли бы безгранично расширять границы своей империи, а их единственный потенциальный противник был бы надежно заперт внутри гравитационной оболочки, из которой невозможно выбраться. – Данчеккер ухватился за лацканы пиджака и повертелся по сторонам, впитывая изумленные взгляды присутствующих. – И теперь мы наконец-то знаем, какая цель стояла за их планами – подлинный замысел, к которому они, должно быть, стремились еще со времен Минервы. И насколько близки они оказались к его воплощению!

– Значит, оружие на Уттане… – сбивчивым голосом заключил

Калазар, который все еще пытался мысленно охватить масштаб йевленских планов, – и не предназначалось для использования против Туриена?

– Думаю, да, – ответил Данчеккер. – Скорее всего, его собирались пустить в ход позже, для большей острастки во время будущей экспансии.

– Вот именно, и угадайте, кто оказался бы на первом месте в списке их целей, – добавила Хеллер. – Ведь они были ламбийцами, а мы – церианами.

– Ну конечно! – прошептала Шаум. – Земля осталась бы без защиты. Вот почему они скрыли от нас факт вашей демилитаризации. – Она медленно кивнула в знак скупого восхищения. – И сработано все довольно ловко. Сначала они тормозят развитие Земли, а сами копят силы и учатся. Затем они резко ускоряют научный прогресс землян, а результаты обставляют как угрозу, для устранения которой заручаются поддержкой ганимейцев. И наконец, избавляются от угрозы для самих себя, но скрывают этот факт от ганимейцев, а метод, который ганимейцы разработали под их давлением, используют для нейтрализации самих ганимейцев. После этого они смогли бы безо всяких помех поквитаться с церианами, не оставив тем ни шанса на победу.

– У нас бы против них не было и шанса, – тихо произнес Колдуэлл. В кои-то веки он выглядел по-настоящему потрясенным.

– А йевленцы бы снова захватили Солнечную систему, что, как мне кажется, всегда было их первоочередной задачей, – добавил Данчеккер. – Думаю, они всегда считали ее своей по праву. И им больше не пришлось бы жить в тени ганимейцев – с ролью второй скрипки они, похоже, так и не смирились.