— Что? — прошептала я. — Что это?

Артур улыбнулся — шире, чем раньше. И в этой улыбке — я увидела надежду.

— Любовь, — сказал Артур. — У тебя есть все, что нужно, чтобы объединить их снова. Они любят тебя. Теперь осталось сварить зелье… Принеси мои записи… Там есть рецепт, но его нужно переделать…

— Да, — сглотнула я, бросаясь в лабораторию и беря охапку черновиков.

— Нет, не этот… И это не то. Вот, вот она! Та тетрадь! Открывай. Ищи зелье номер восемь.

Я шелестела страницами, понимая, что многие зелья Артура так и остались безымянными.

— Это случилось, потому что Асгарат — дракон? — спросила я.

— Нет. Я не уверен. Видимо, это моя ошибка. Я не учел, что человека иногда могут раздирать такие противоречия, — произнес Артур, пока я держала на вытянутых руках тетрадь.

— Смотри. Исправляй, — произнес он. — Бери перо и пиши. Не три унции корня семицвета. Две.

— Так, — сглотнула я, бросаясь за пером и на ходу записывая под диктовку.

— Варить полчаса. Добавь, что нужно прочитать заклинание. Из зелья номер двенадцать. Только поменяй «ргхарт» на «шарс».

О, если бы я понимала, что это! Но я старательно конспектировала.

— Помешиваешь против часовой стрелки, — диктовал Артур. — Остудила — процеди! Два раза!

— А не сложновато для нее будет? — спросила Марта.

— Сложновато. Но, я думаю, она справится, — улыбнулся Артур. — Остуди. Варить ночью. Чтобы свет луны попадал на котел. Там в лаборатории есть механизм. Он откроет часть крыши. Ни в коем случае не мешать железной ложкой. Только деревянной!

О, сколько нюансов!

— Все записала? — спросил Артур, а я быстро в потемках перечитала свои кривые строчки, поднеся их к свече.

— Да, — прошептала я.

— Если что-то не понятно — спроси сейчас, — мягко произнес Артур.

Вот не люблю я, когда так говорят! Я еще не знаю, понятно мне или нет. Нужно просто начать варить. И вот тогда все непонятки вылезут.

— Тебе нужно просто добавить им в питье, — заметил Артур.

— А если… если не сработает? — спросила я, прижимая тетрадь к груди, как самое дорогое.

— Если не сработает, значит, кто-то тебя не любит, — вздохнул Артур. — Можешь дать им обманом. Не возбраняется! Главное, чтобы у них было что-то общее. По-настоящему общее. И именно это станет связующим звеном.

— П-поняла, — кивнула я.

— Марта, — прошептал Артур. — Милая… Не надо плакать…

Только сейчас я обернулась, видя, как Марта ревет в сторонке. Мне вдруг стало стыдно за то, что это была моя идея вызвать призрака.

— Твое приданное украл твой дядя, если тебе интересно, — усмехнулся Артур. — Но счастья оно ему не принесло. Это мне так. По секрету сказали… И да… В ящике с записями есть двойное дно. Там есть символ. Он маленький, но ты его увидишь… Скажи день, когда мы поженились, и он откроется. Там лежит подарок для тебя. Я не успел подарить.

Артур улыбнулся, а губы Марты задрожали.

— Ты ведь придешь еще, если я позову? — спросила Марта дрожащим голосом.

— Приду, — ответил Артур.

Тут я заметила, как пламя свечей затрепетало. Огонь дергаться, а тени заплясали. Внезапно все свечи потухли, словно кто-то задул их одновременно. Воздух аптеки наполнился запахом теплого воска и сизыми дымками.

Ритуал был окончен.

Как только мы зажгли свет, Марта села в кресло и заплакала.

— Марта, милая, — прошептала я, гладя ее по плечу. — Прости…

— Я так счастлива… Я снова увидела его… — рыдала Марта. — Моего Артура. Поговорила с ним…

Марта шмыгнула носом, а потом посмотрела на себя в старое зеркало.

— Так, в следующий раз я обязательно накрашусь! Нужно купить косметику! А то что это? Свидание с мужем, а я выгляжу так, словно привидение не он, а я!

У меня камень с души упал. Я видела, как эта встреча снова зажгла в Марте желание жить.

Она направилась к ящику в лаборатории, вытащила оттуда все и что-то прошептала.

Послышался щелчок. И Марта достала коробочку. На коробочке была пыль. Она открыла ее, а там лежала крошечная шкатулочка в виде драгоценного камня.

— Спасибо, Артур, — прошептала Марта, прижав ее к груди.

Я перечитывала свои записи, чувствуя, как дрожат руки. Ну и зелье! Справлюсь ли с таким?

Руки дрожали.

Не как у новичка, который впервые держит весы. Не как у студента, который боится провала. Как у человека, которому от одного неправильного движения может погибнуть целый мир.

Я стояла у стола, глядя на аккуратно расставленные банки с ингредиентами. Корень белого имбиря, мелко нарезанный, лежал в левой части стола. Роса с лунного цветка — в хрустальном блюдце, которое Марта хранила с прошлого полнолуния. Пепел лепестков саблелиста — в маленькой коробочке, аккуратно упакованной в шелковую тряпочку.

— Ты справишься, — прошептала я себе, глядя на листок со сложной рецептурой. — Ты же делала это раньше. Многократно. Просто… раньше не было ставок такой высоты.

Я не поленилась и переписала рецепт из тетради, проверила его три или четыре раза. И каждый раз, когда я его перечитывала, пульс просто зашкаливал, едва не доводя меня до обморочного состояния.

Каждая клеточка тела дрожала, будто на нее надвигалась буря, а не простой процесс варки зелья.

Я начала.

Сначала — имбирь. Тщательно отмерила, взвесила, пересыпала в котелок. Каждое движение — как танец на иголках. Дрожащие пальцы едва удерживали мерную ложку, но я не позволяла себе ошибиться. Не могла. Несколько крупинок пришлось снять щипцами, чтобы стрелка весов показала абсолютно точное значение.

«А вдруг весы неисправны?», — пронеслось в голове. А я осторожно убрала бумагу и проверила равновесие гирек. Нет, исправны. Фу-у-уф!

Потом — роса. Аккуратно, как хирург, влила в котелок, следя, чтобы ни одна капля не пролилась мимо. Капли падали на воду, создавая крошечные круги, которые быстро исчезали, будто ничего не было.

Пепел.

Я взяла коробочку, аккуратно развернула шелковую тряпочку… и замерла. Пальцы дрожали так сильно, что пепел мог рассыпаться. Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох. «Спокойно. Ты можешь это. Ты — аптекарь».

В этот момент я разучилась дышать, боясь смахнуть пылинку не туда.

Пепел тихо, почти незаметно, опустился на воду, развеиваясь, как дым.

— Ты справляешься, — прошептала я, но голос дрогнул.

Один из ингредиентов — настойка из травы, которую нужно было добавлять по каплям. Я взяла пипетку, набрала жидкость… и замерла. Пальцы дрожали. Капля дрожала на конце пипетки, не желая падать.

«Падай!», — умоляла я. — «Давай, скотинка!».

«Нет, Эгла! Не сейчас! Думай о том, что от тебя зависит! Думай о них! О Асе и Гарте!»

Капля упала. Потом вторая. И третья. Каждая — как решение судьбы.

Я почувствовала облегчение, словно слетала в космос и вернулась обратно.

Почему без старого доброго словца ничего не работает? А?

И тут… я засомневалась.

— Уже добавила? — прошептала я, глядя на листок с рецептурой. — Неужели я… не помню?

Сердце ушло в пятки. Я перечитала рецепт, пытаясь вспомнить, добавила ли я это уже. В голове — туман. Каждая строчка казалась незнакомой. Я уже готова была вылить всё и начать заново, когда внезапно вспомнила: да, добавила. В самом начале. Когда взвесила имбирь.

У меня отлегло так, словно мне вручили нобелевскую премию.

Сердце замерло. Потом заколотилось быстрее, чем когда-либо. Я закрыла глаза, дышала глубоко, чтобы успокоиться. «Всё правильно. Ты не ошиблась. Просто нервничаешь».

Я продолжала. Каждое движение — как заглатывание фокусником шпаги. Дрожащие пальцы, которые удерживали ложку, нож, весы. Каждый ингредиент — как маленькая победа над собственным страхом.

Промыть, протереть досуха, проверить.

— Ты можешь это, — прошептала я, глядя на котелок. — Ты — аптекарь. Не просто аптекарь. Ты — аптекарь, который может спасти дракона.

Зелье начало менять цвет. Сначала — прозрачное. Потом — светло-зеленое. А потом… изумрудно-зеленое. Яркое, чистое, без намека на муть.