— Ведите её в комнату, — приказал Ас Харлену. — И на этот раз — заприте.

Мои глаза расширились от удивления.

— Запе… что? — ужаснулась я.

— Да, — кивнул Ас. Сейчас я чувствовала себя ведьмой, которую вот-вот сожгут на костре. — Я не хочу потом искать её по всей столице. Дело серьёзное. На кону честь мундира, честь семьи, моя честь. Я не хочу, чтобы кто-то узнал о том, что произошло в этом доме. Это — вынужденная мера.

Дворецкий кивнул, подошёл ко мне и, не глядя в глаза, мягко, но твёрдо взял за локоть.

— Идёмте, мадемуазель.

Я не сопротивлялась. Шла, опустив голову, чувствуя, как за спиной два взгляда — один ледяной, другой огненный — сжигают мою спину.

Комната. Засов. Тишина.

Я бросилась на кровать, зарывшись лицом в подушку, чтобы не закричать. Всё внутри дрожало. Не от страха. От бессилия. От того, что я снова в ловушке. Снова — чужая воля, чужие правила, чужая игра.

«Они не дадут мне уйти. Они заставят меня чинить то, чего я не ломала. И если я не справлюсь — меня уничтожат. Не физически. Хуже. Уничтожат мою репутацию. Мою аптеку. Мои планы и мечты…»

Я сжала кулаки. Слёзы не шли. Только злость. Горькая, как полынь.

И вдруг — стук. Чёткий.

Дверь открылась, а на пороге стоял Ас. Собственной ледяной персоной.

Я посмотрела на него и стиснула зубы.

— Разрешите присесть? — произнес он, неукоснительно соблюдая правила этикета.

— Присаживайтесь, — усмехнулась я, глядя на Аса с настороженностью. — Это ваш дом. Вы имеете право делать в нем все, что угодно.

В этот момент я почувствовала, как его взгляд изменился. Он был не пустым, нет. За ним угадывалось что-то скрытое.

Я увидела, как он присел в кресло, глядя на меня. Слишком пристально. Слишком изучающе. От таких взглядов обычно ежатся, отворачиваются, пытаются спрятаться.

— Возможно, мои меры показались вам излишне суровыми, — произнес Ас. Сейчас он напоминал ледяного принца на троне. Быть может, виной всему был серебристо-голубой свет, льющийся из окна. А может, во всем виноват его тон. Сдержанный. Холодный. Скупой на эмоции.

— Я прошу прощения за то, что пришлось к ним прибегнуть, — снова произнес Ас, а уголок его губ дрогнул в едва заметной усмешке. — Но вы тоже должны понимать. Чудовище должно вернуться обратно в клетку. Любой ценой. Если этого не случится, то всем угрожает смертельная опасность.

Я молчала. Когда он сказал «Я прошу прощения…», его пальцы слегка дёрнулись — будто он сдерживался, чтобы не коснуться чего-то.

— Мне кажется, что в опасности только все женщины в округе, — усмехнулась я, но смех получился грустным.

— Не только, — произнес Ас. От его взгляда в комнате становилось холодней. Или мне так начинало казаться. — Страшно то, что ни я, ни он не утратили способность оборачиваться в драконов. И я не знаю, что взбредет ему в голову в следующий раз. И чем это закончится, я тоже не знаю. Поскольку вы к этому причастны, то должны оказать всяческое содействие. А не убегать с поля боя.

Эти слова прозвучали с укором.

— Еще раз! — выдохнула я, вспоминая, сколько раз я произнесла за вечер эту фразу. — Мне нужно в аптеку! Там лежат все записи, рецепты, книги. Или вы думаете, что я помню каждый рецепт наизусть?

— Странно, что нет, — произнес Ас.

— Ну не все помнят! — произнесла я, чувствуя, словно меня привели на допрос к инквизитору и бросили связанной к его ногам.

— Итак, что вам нужно, чтобы вернуть чудовище в клетку? — спросил Ас, тут же переходя к делу. — Книги, ингредиенты, инструменты. Называйте любые. Завтра у вас все это будет!

— Я еще не знаю! — произнесла я, чувствуя нарастающее раздражение. — Поэтому мне нужно в аптеку. Вы можете поехать со мной!

— Я не могу бросить чудовище одно. Я не знаю, что взбредет ему в голову, — произнес Ас. — Если он решит, что я оставил его без присмотра, он сделает какую-нибудь глупость. Он способен на все. Поверь мне. Я давно его знаю. Я слишком давно его сдерживал. Я знаю многие его хитрости и уловки. А также знаю его возможности.

— Тогда вместе со мной может поехать дворецкий, — спорила я. И ему это ужасно не нравилось. Я видела по глазам, что это не тот человек, который любит, когда с ним спорят. Его слово — закон.

«Закон…» — словно колокол прогудело в голове слово, а я почувствовала страх, беспомощность, внутреннюю панику. Я понимала, на кого он похож! На лорда Арвейна. Слово — закон. Взгляд — лед. Сердце — камень.

Я почувствовала, как у меня похолодели руки, а воспоминания заставили меня вцепиться в одеяло так, что руки загудели от напряжения.

— Я подумаю, как доставить тебе твои книги и записи, — произнес Ас. — Но уже завтра. Пока тебе нужно отдохнуть. И да…

Он сделал паузу, внимательно глядя на меня.

— Будь осторожна с ним. Не стоит давать ему повод, — произнес Ас, сощурив глаза. — Не стоит поддаваться его… так называемым чарам. Он просто воспользуется тобой и выбросит.

Я не пойму. Он что? Ревнует? Или действительно желает мне добра? Я недоверчиво посмотрела в стальные глаза.

— А с чего вы взяли, что я поддамся? — спросила я, внимательно глядя на собеседника.

— Поддадитесь, — кивнул Ас, словно подтверждая собственные слова. — Я его давно знаю. И если он поставит цель, он ее добьется.

Я вспыхнула румянцем, глядя на Аса с возмущением.

— Вы за кого меня держите! — с негодованием произнесла я.

— За женщину, — усмехнулся Ас.

— Спасибо за предупреждение, — выдохнула я, чувствуя, как щеки просто пылают. — А раньше такого не было? Ну, например, какого-то внутреннего конфликта?

Раз уж он здесь, то, может, стоит расспросить. Лишним не будет.

— Я — дракон. И он был всегда. Что ты знаешь о драконах? — спросил Ас.

— Они летают, сжигают огнем… — перечисляла я. — Они огромные… И опасные…

— Есть одна маленькая деталь. Драконы — они по природе двойственны. Есть человеческое обличье и есть зверь. На самом деле, драконы очень жестокие и коварные твари. И дай им волю, они подмяли под себя целый мир.

Он произнес это так, что я услышала скрежет зубов.

— И чтобы это не случилось, дракона нужно удерживать в себе. Не давать ему волю. Иначе… Он способен разрушить все вокруг, — продолжал Ас. — Честь. Совесть. Милосердие. Доброта. Это все пустой звук для дракона. Зверь капризен, силен, алчен, жесток. И нас с детства учат, как обуздать зверя. Не давать ему вырваться в тот момент, когда он этого хочет. А он хочет всегда. Но в какие-то моменты он желает этого больше всего на свете.

Я слушала, едва ли не открыв рот.

— Иногда я давал твари порезвиться, — стиснул зубы Ас. — На поле боя. Но в нужный момент я всегда возвращал его в клетку.

— То есть, — прошептала я. — Вы хотите сказать, что зелье его освободило.

— Возможно! — произнес Ас, глядя мне в глаза. — Но я тоже не потерял способность к обороту. И это кажется мне странным. Я…

В этот момент непроницаемое лицо Аса изменилось. Он тяжело задышал, сжимая подлокотник кресла.

— Я не могу оставить его на свободе! Понимаешь⁈ — задыхаясь произнес он, тут же поднимая на меня глаза. — Моя совесть и так не кристально чиста. Я убивал. Но ради долга! Я убивал тех, кто перешагнул границу с целью забрать себе как можно больше, кто убивал женщин и детей… Я защищал! Но… теперь я боюсь… Боюсь так, как никогда. Я боюсь, что теряю над ним власть… И мне страшно!

Я сжала одеяло.

— А не было ли событий, которые… ну… могли послужить толчком? — спросила я робко. — Я не имею в виду зелье… Может, что-то еще?

— Такие события происходят всегда. Красивая женщина? Событие. Желание чем-то обладать? Событие. Желание убивать? Событие.

Я вздохнула. Да, ясности это не внесло. Но пищу для размышлений подкинуло.

— А теперь прошу меня простить. Вынужден уйти, — произнес Ас, вставая с кресла. Он коротко, четко поклонился и вышел за дверь.