И тут он подумал о могущественном артефакте хранителем которого является. Всё в этом мире взаимосвязано, возможно, арбалет-убийца богов сможет принять в себя тёмную энергию пожирающего колдовства. Не мешкая, он разбудил магическое оружие. От первого соприкосновения с пожирающей магией арбалет-богоборец затрепетал, но затем начал впитывать тёмную энергию без сопротивления. Тан Тай Цзинь сосредоточился на медитации, обеспечивая постепенный процесс циркуляции энергии, дабы не навредить бесценному артефакту. Су Су поглядывала на него время от времени, пока не заметила, что аура его изменила свой цвет на демонически-чёрный, и, не удержавшись, испуганно вскрикнула:

— Тан Тай Цзинь!

Молодой человек открыл глаза. Они казались ещё более тёмными, чем обычно, и сияли зловещими фиолетовыми бликами. Он безотрывно смотрел на девушку, и с его лба градом катился пот. Наконец, он разомкнул свои посиневшие губы и с видимым трудом проговорил:

— Не беспокойся. Я в порядке.

Тем временем, неугомонная волшебная арфа сорвалась с шеи Су Су, и её струны прозвенели:

— Да что-то не похоже, что он в порядке!

Кунхоу принялась возбужденно летать вокруг молодого человека кругами, как надоедливая муха, но он не обращал на неё ни малейшего внимания, продолжая поглощать тёмную энергию.

— Чон Юй, что ты собираешься делать? — взволнованно спросила Су Су.

Но та уже летела обратно к своей госпоже.

— Да ничего. Он впитывает силу злого колдовства, но сам при этом остается чист.

Это было очень странно. Куда исчезает демоническая энергия после того, как попадает в тело Тан Тай Цзиня? Даже кунхоу не знала ответа на этот вопрос.

На самом деле, именно кровожадное возбуждение арбалета-богоборца разбудило волшебную арфу и заставило её крутиться вокруг Тан Тай Цзиня. Но сколько бы она не вынюхивала, демонического артефакта так и не почувствовала. Чон Юй видела то же, что и её госпожа — красивого молодого человека, с очень белым лицом и бескровными губами. Его глаза были закрыты, и чёрные, как вороньи перышки, ресницы откидывали тени на бледные щёки. От изнеможения он привалился спиной к каменному выступу, дабы не упасть. Тан Тай Цзинь поёжился и устало обхватил себя руками. Должно быть, он принял в себя слишком много тьмы. Его тело ломала невыносимая боль, он дрожал от охватившего его озноба. Даже зубы его выстукивали дробь.

Су Су больше не ощущала влияния демонической силы. Волшебная арфа вернулась к ней на шею и успокоилась сном, а сама фея впервые за последние несколько часов почувствовала облегчение, но, преодолевая слабость, пошла к Тан Тай Цзиню, опираясь на стену грота.

Он выглядел совершенно измождённым. Она осторожно взяла тонкую руку и сомкнула пальцы на его пульсе. Может, она не хотела, чтоб он стал демоном, а, может, почувствовала к нему жалость. Его ресницы дрогнули. Он с трудом сфокусировал на ней свой взгляд. Ощущение её тонких пальчиков на запястье ненадолго заглушило мучающую его боль. Девушка наклонилась, и небесный аромат альбиции вскружил ему голову.

Его душу раздирал переизбыток сильнейшей энергии Инь, исходящей от арбалета. Он явственно слышал в своих ушах вкрадчивый голос: «Ты же понимаешь, что она только притворяется. Зачем ей проявлять к тебе сострадание? А ты так ею заворожён, что не сможешь сдерживаться, ещё немного — и покажешь свое истинное лицо! Волк притворяется ягнёночком! Даже если она полюбит тебя вот таким вот благородным, ты-то знаешь, что это будет любовь не к тебе, а к твоей личине! Признайся, ты одержим ею, задыхаешься от одного её прикосновения, тебя сводит с ума её запах. Так не сдерживайся, у тебя есть арбалет-богоборца, с ним ты можешь делать всё, что только пожелаешь…»

Дикий смех оглушил его, душа разрывалась от тёмных желаний. Тан Тай Цзинь молча облизнул пересохшие губы. Он смотрел на её пальцы на своём запястье и едва справлялся с лихорадочным возбуждением, заглушающим даже боль. Соблазн воспользоваться могуществом артефакта накатывал на него снова и снова, но он, усилием воли, заставил искушающий глас в его голове замолчать. А затем, собрав остатки душевных сил, подавил волю арбалета, заставив его успокоится и впасть в дрёму.

Су Су убрала руку и внимательно посмотрела на молодого человека. Чон Юй не ошиблась. Ничего демонического в нем нет.

Тан Тай Цзинь хрипло проговорил:

— Мы здесь уже больше двадцати часов. Если в ближайшее время нас не вызволят, колдовство пожирания начнёт действовать в полную силу.

Сама фея давно потеряла счёт времени. Она даже не понимала день сейчас или ночь. И хотя Тан Тай Цзинь решил проблему с демонической энергией внутри грота, само заточение разрушить не смог. С каждой минутой колдовство становится всё сильнее, если Яо Гуан с Цан Хаем не появятся в ближайшее время, от них двоих не останется ничего, кроме кровавой лужи.

Молодой человек, грустно глядя на неё, ободряюще улыбнулся:

— Не бойся. Как только наступит критический момент, я разрушу эти проклятые чары, пожертвовав своей душой, и ты будешь свободна.

Когда-то смерть была тем единственным, чего он боялся. Но спустившись в преисподнюю, чтобы найти её, он понял, что жизнь в безнадёжной погоне за мечтой слишком горька, чтобы ею дорожить. Не для того он покинул реку Плача призраков и с таким трудом взрастил своё истерзанное тело, чтобы увидеть, как она умирает вновь?!

Су Су посмотрела на него с недоверием. Как поверить его словам, если она много раз видела, как он стремится выжить во что бы то ни стало, словно это единственная его естественная потребность! Ему всегда было плевать на боль и страдания — что свои, что чужие, ради того, чтобы выжить, он готов был убить, кого угодно.

В отчаянии она достала из сумки волшебный компас, попытавшись связаться с сестрой, но злое колдовство не позволило ей воспользоваться магическим предметом.

Ситуация неумолимо приближалось к трагической развязке. Тан Тай Цзинь вдруг стал очень серьёзным и уставился в каменный пол, но тут раздался скрежет и каменная плита, подняв облако пыли, сдвинулась с места. Раздались возбуждённые голоса:

— Су Су!

— Брат!

Яо Гуан влетела в пещеру и принялась осматривать сестру.

— С тобой всё хорошо?

Су Су покачала головой.

— Вы вовремя, как никогда.

Яо Гуан выглядела очень расстроенной, глаза её покраснели от слез. Видимо, во время их заточения в пещере, снаружи случилось что-то серьёзное. Сердце Су Су замерло от дурного предчувствия.

— Что с новорожденным? Малыш Чжан в порядке?

Цан Хай опустил голову с удручённым видом. Его румяное добродушное лицо выглядело несчастным:

— Простите меня, это моя вина! Я бросился вслед за Цзю Мином*, чтобы помочь ему поймать трехголового демона, но младший сам вышел мне навстречу. Он сказал, что монстр сбежал, и он вернулся для того, чтобы защитить младенца. Вслед за этим из портала вышла фея Ли. Она тоже беспокоилась за новорождённого и забрала его у Яо Гуан. Затем тот, кого мы считали Цзю Мином, атаковал нас своей магией, и оба двойника исчезли вместе с ребёнком.

Фея Яо, всхлипывая, добавила:

— Я тоже виновата, не разглядела подмены. Но они были вашей точной копией. Даже обладали похожей волшебной аурой. Я вряд ли смогу отличить их от вас подлинных, если встречу вновь.

Оба бессмертных чувствовали себя виноватыми в том, что предсказание Цан Хая сбылось. Яо Гуан не сдержалась и снова заплакала. Су Су обняла её:

— Не вини себя! Никогда ещё я не видела созданных магией двойников настолько похожих на людей. Всегда можно найти отличия в выражении лица, манере разговаривать, движениях, в деталях одежды. Обмануть подделкой бессмертного, стоящего выше по развитию, практически невозможно, но трехглавый, не способный противостоять нам в бою, сумел создать идеальную иллюзию. Даже запах и ауру его копий не отличить от оригинала.

Яо Гуан испуганно охнула:

— Сестра, это чудовище представляет собой страшную угрозу для трех миров!

Остальные промолчали, но подумали о том же самом. Если демон будет создавать двойников, неотличимых от своих прототипов, и отправлять их в мир бессмертных, бед не избежать. Если он обернётся, например, главой секты Хэньян — Цюй Сюань Цзы и начнёт от его имени творить преступления, воцарится хаос.