Йим и Хонус долгое время оставались неподвижными и молчаливыми. Затем, без предупреждения, глаза Хонуса распахнулись. Они уставились на Йим, не узнавая ее, и выражение его лица было ужасающим. Татуировки Провидца лишь в малой степени отражали ту ярость, которая преобладала в его чертах. Хонус стал воплощением гнева. Внезапным, плавным движением он вскочил на ноги и выхватил меч. Он уставился на Йим с выражением слепой ярости. Она в ужасе отшатнулась, не в силах вымолвить ни слова. Хонус поднял свой клинок с мрачной церемонией палача, и Йим боялась, что в своем безумии он разрубит ее на куски. Затем в его глазах появилось осознание. За ним последовала тревога. Убрав меч в ножны, Хонус опустился на колени и обнял Йим. Прижимая ее к себе с неистовой силой, он произнес «О Йим!».

Охваченная ужасом, Йим молча подчинилась объятиям Хонуса. Пассивность казалась единственно разумным решением.

Когда Хонус впервые обнял Йим, она задрожала, но постепенно перестала. Когда Хонус наконец отпустил ее, его лицо было спокойным. Это спокойствие нервировало Йим. Оно казалось неестественным, и она была уверена, что его гнев только скрыт, а не усмирен. Это насторожило ее, и она ждала, когда он заговорит первым.

– Идем, Йим, – сказал он вскоре. – Здесь нам нечего делать.

Йим молча последовала за ним, ее мысли кружились в голове. Хонус молчал до тех пор, пока они не достигли разрушенных ворот и Йим не достала из тайника мешок.

– Положи его на место, – сказал он. – Пусть побудет здесь немного.

Йим подчинилась, но выглядела озадаченной. Хонус ответил на ее недоумение.

– Ты отнесла его в храм. Твоя задача выполнена.

– Значит, ты собираешься меня продать?

– Нет.

– Тогда что же со мной будет?

– Разве ты не говорила, что твой отец был торговцем?

– Да.

– Я отведу вас к своему другу-торговцу. Возможно, он сможет тебе помочь.

– Как?

– Это еще предстоит выяснить. Что бы ни случилось, ты больше не будешь рабыней.

– Ты освобождаешь меня?

– Да.

На глаза Йим навернулись слезы.

– Спасибо, Хонус. Я так мечтала снова стать свободным.

– Тогда я рад, – ответил Хонус, совсем не выглядевший радостным.

Хонус повел их вниз, в город. На улицах было многолюдно, но его мрачное лицо и агрессивная походка заставляли людей избегать его. Маршрут, которым он шел, вскоре сбил Йим с толку, хотя у нее сложилось впечатление, что они возвращаются к набережной. Радость от освобождения утихла, когда она поняла, что ее судьба по-прежнему находится в руках Хонуса. Она никого не знала в городе и понятия не имела, куда направляется.

Наконец Хонус остановился перед внушительным каменным зданием. Через весь фасад тянулась аркада с глубокой колоннадой, на которой стояли столы с образцами тканей. Там оживленно торговались покупатели и продавцы. Когда соглашение было достигнуто, торговцы отправляли мальчишку-складчика за заказом. Хонус пошел по тому же пути, что и кладовщик, и провел Йим через дверной проем в центре зала. Оказавшись внутри, они попали в большую кладовую, заставленную стеллажами с тканями, где кипела бурная деятельность. В комнате стало тихо, как только вошел Хонус. Обращаясь ни к кому конкретно, он спросил:

– Коммодус у себя?

Молодой человек нервно подошел и поклонился.

– Да, Кармаматус.

– Скажи ему, что Хонус здесь.

– Сейчас же передам.

Юноша снова поклонился и поспешил прочь, явно испытывая облегчение от ухода. Деятельность в комнате постепенно возобновилась. Через некоторое время юноша вернулся с пожилым человеком. По проявленному к нему почтению Йим догадалась, что второй мужчина – Коммодус. На вид ему было около пятидесяти, в короткой темной бороде проглядывала седина. Большие глаза и широкий лоб придавали ему умный вид, а красный мясистый нос и широкий рот выдавали в нем обычного торговца. Видимо, осознавая последнее впечатление, он был одет так, чтобы его опровергнуть. На нем был пестрый и искусно плиссированный халат из ткани с золотым шитьем.

Коммодус, казалось, был рад видеть Хонуса, но не знал, как себя вести. Он принял сдержанную манеру человека, приветствующего друга на похоронах. Коммодус казался озадаченным Йим, но поклонился он именно ей.

– Добро пожаловать в мой дом, Кармаматус. Могу ли я предложить тебе и твоему Сарфу немного прохладительных напитков?

Йим ответила поклоном на поклон, радуясь, что может отступить от формальностей.

– Карм видит твою щедрость. Мы будем благодарны за угощение.

– Тогда я покажу вам дорогу, – ответил Коммодус. Он провел их через дверной проем в задней части кладовой. За ней находился коридор, который заканчивался лестницей. Коммодус провел гостей по ней в личные апартаменты на втором этаже. Здесь утилитарная обстановка уступила место роскошной. Очевидно, Коммодус был успешным и чрезвычайно богатым торговцем. Он отмахивался от всех, кто приближался, и проводил Йим и Хонуса в богато обставленную комнату с окном, выходящим на реку. Закрыв дверь, Коммодус отбросил формальности и обнял Хонуса.

– Никогда не думал, что увижу тебя снова, дорогой, дорогой друг. Такие времена! Такие ужасные времена!

– Рад видеть тебя снова, – ответил Хонус, возвращая объятия.

– Расскажи мне о Теодусе.

– У меня печальные вести, – сказал Хонус. – Он был убит в Лурвике.

– Каждый день приносит новый удар! Когда я увидел, что у тебя новый Носитель, я опасался худшего.

– Это Йим, и хотя она одета как Носительница, она ею не является.

Коммодус смотрел на Йим с нескрываемым любопытством.

– Мне было удобно так ее одеть, – продолжал Хонус. – Она верно служила мне и несла мою поклажу через множество опасностей. Именно из-за нее я здесь. Я пришел попросить об одолжении.

– Все в твоем распоряжении, – ответил Коммодус.

– Возьмите Йим под свою защиту и обучите ее своему ремеслу. Я уверен, что она станет полезной в вашем доме, ведь она находчива и обладает прекрасным характером. Приютив ее, ты также окажешь честь Теодусу, чье бремя она несла.

Пока Коммодус слушал Хонуса, он внимательно следил за его глазами, и Йим заподозрила, что он умеет улавливать многое, что осталось недосказанным. Когда он снова посмотрел на нее, то с новой силой оценил ее. Затем он улыбнулся, и его проницательные глаза потеплели.

– Ты, должно быть, достойна, ведь Хонус никогда не был щедр на похвалы. У тебя нет родственников?

– Я одна.

– Тогда, если тебе будет угодно, я стану твоим родственником. Для меня будет честью стать твоим опекуном.

– Это честь для меня, – ответила Йим.

– Тогда решено, – сказал Коммодус. – Хонус, ты только что прибыл в Бремвен? Как вам удалось пройти мимо стражи?

– Мы ехали в повозке, и нас не беспокоили. Почему ты спрашиваешь? Неужели почитатели Карм теперь здесь нежелательны?

– Сарфы заставляют Морвуса нервничать после... Ты знаешь, что произошло?

– Я посетил храм и погрузился в транс, – сказал Хонус.

– Трансировал? Там?

– Да, – ответил Хонус холодным, жестким голосом. – Я все знаю.

На мгновение на его лице отразился гнев, который Йим наблюдала в храме.

Коммодус поймал этот взгляд и побледнел.

– Что ты будешь делать? – спросил он тихим голосом.

Хонус взглянул на Йим.

– Сегодня утром Йим, несмотря на рану, несла мой груз на Храмовую гору. Уверен, она устала. Не стоит пренебрегать ее нуждами, пока мы разговариваем.

Коммодус уловил намек.

– Где мои манеры? – обратился он к Йим. – Ты устала, а я болтаю. Ты, должно быть, плохо думаешь о моем гостеприимстве.

– Конечно, нет, сир.

– О, никакого «сир» для меня. Коммодус подойдет как нельзя лучше. Теперь ты член семьи. – Он позвонил в колокольчик, и из боковой двери вошел слуга. – Джев, это Йим. Она моя новая подопечная. Обращайся с ней как с моей дочерью. Она устала после путешествия и нуждается в отдыхе. Отдай ей спальню в саду, а Гурди пусть поухаживает за ней.