— Говно вопрос, щас еще раз пойду! — отреагировал собеседник.

— Искренне вам теперь не советую экспериментировать. Ваша первичная неудача отложила отпечаток и сохранилась в оперативной памяти стражей «дачного» порядка. Перенесли бы вы ваше рандеву на следующий день. Это позволит вам нивелировать негатив и удалить тот осадок, что остался от вашей первичной попытки получить допуск. У вас появится еще и время для самосовершенствования… — наставническим тоном продолжаю успокаивать господина.

— Да, блядь, поналился я, — грустно сказал молодой человек и побрел в ночную даль.

«Я не крот, чтобы под землю лезть», — постоянно произносит моя старинная подруга и отказывается спускаться в метро и пользоваться услугами метрополитена. С недавних пор и я, следуя ее примеру, избегаю подземки. Но на обычном «поверхностном» транспорте иногда приходится прокатиться. Особенно в какие-нибудь дальние Писькаревки.

Не так давно друзья позвали меня в гости на проспект Металлистов (рядом с Большеохтинским кладбищем). Вечер был темный, поздний, морозный, с порывистым ветром. Мое двухчасовое опоздание позволило хозяевам квартиры и их гостям прийти в коматозно-интоксикационное состояние, вызванное тремя литрами водки и отсутствием закуски. Домофон молчал, телефоны не отвечали, соседи не открывали дверь в парадное, а доставившая меня так-сомоторина унеслась во мрак петербургской ночи. Идти на встречу с известной, уже не ожидающей меня реальностью не хотелось. Тем более что, например, друзья Мотричи уже покинули застолье и были доставлены в родные пенаты в Бенуёвом доме возле Витебского вокзала, где мгновенно отошли ко сну.

Оставалось поцеловать металлическую дверь дома на Металлистов (так, чтобы не приклеиться на морозе к ней губами) и переместиться в более пригодные для жизни кварталы Санкт-Петербурга. Будь это район пересечения Металлистов и Кондрашки, пешком бы пошел к себе на Сенную. Этот маршрут мне хорошо известен и занимает полтора-два часа. Называю его «путешествием из Ленинграда в Санкт-Петербург». Сей туристический тракт пролегает через район Завода шампанских вин, Металлического завода, изолятора «Кресты», Литейный мост. Далее возможны варианты: или по Литейному — повернуть на Невский и Садовую, или по Кутузовской, Дворцовой, Адмиралтейской набережным до Сенатской и там по Вознесенскому, или до Летнего сада и по Фонтанке до Московского и т. д.

Но на этот раз проблема заключалась в том, что мне очень не хотелось ночью одиноко брести вдоль малоизвестных и неприветливых кладбищенских просторов. Поэтому решено было ловить частника или искать маршрутку. Присутствие могильных плит рядом с «голосующим» несколько осложнило решение поставленных задач. Мчащиеся мимо автомобилисты демонстрировали полное финансовое благополучие и равнодушие к деньгам.

Как известно, лучшим транспортным средством для езды с кладбища и на кладбище является маршрутка. Причем последний вариант поездки имеет два смысла. Это понимание пришло уже в пути, когда при резком торможении и каждом новом старте моя тушка летала по пустому салону и билась различными частями о выступающие элементы внутренней отделки и декора автофургона. От ушиба спаслась только голова, которой доставалось уже ранее и при иных обстоятельствах. И именно в ней возник вопрос: «Зачем я, такой молодой и неглупый человек, сел в маршрутку? Ведь мог бы еще жить да жить!» Ровно двух километров катания на маршрутке хватило для жесткого ультимативного требования к извозчику «немедленно остановиться и выпустить меня». Напоследок я еще раз стукнулся коленкой о соседнее кресло и выпал на улицу. Первичный осмотр увечий показал наличие множественных гематом, ссадин и кровоподтеков.

С левой стороны улицы и черного сквера светились огнями Завод шампанских вин и Металлический завод. Хромая и держась за больные места, брел я по маршруту «из Ленинграда в Санкт-Петербург». Я же не крот и не стану лезть под землю.

Очередную питерскую Свободу закрывают на замок. Амбарные навесные и врезные запирающие устройства лишают петербуржцев доступа на крыши родного города. Иные Свободы у жителей вольного города Питера отняли уже давно, не дав даже возможности их вкусить и распробовать. Свободу выбора заменили административным произволом назначенцев. Свободу слова вытеснил и затоптал агитпроп. Свободу митингов шествий и прочих протестных действий загнали в резервации кировских стадионов и милицейские кутузки. Свободу передвижения по улицам отняли менты-грабители. Свободу езды на велосипедах сбили бандиты на «шестисотых» «мерседесах». Экономическая Свобода пала вместе с малым и средним бизнесом. Свобода вероисповеданий брошена на алтарь православия.

Петербургские крыши остаются последним местом, где можно спокойно наслаждаться Свободой от российского государственничества, спешного течения городских улиц, навязывающих свой ритм и общество не всегда приятных персонажей. Крыши соединяют время с пространством и образуют иную реальность, где отсутствуют глупость и жадность чиновников, зависть и ненависть недоброжелателей, а есть лишь минувшие века и будущее. Где-то они пологие, местами крутые и готические, часто без перил, ограждающих край от городской бездны. Крыши дают Свободу выбора: сделать шаг вправо или влево, пройтись по острому коньку или перепрыгнуть через щель между домами, обнять печную трубу, испачкавшись сажей» неподвижно сидеть, созерцая меняющееся небо и хранимый им Петербург, или, поддавшись искушению, стать еще одним вечным их обитателем, обретя новую жизнь в легендах и чьих-нибудь воспоминаниях. И этот выбор осуществляю я сам.

Интересную закономерность выявил я при полетах самолетами авиакомпании «Пулково» в Москву и обратно: время пути из южной столицы в северную на 15 минут короче, нежели из северной в южную. И это весьма странно, так как самолет, летящий в сторону Москвы, движется навстречу вращающемуся в его сторону глобусу (Земле). А значит, и прилетать в Белокаменную самолет должен на несколько минут раньше времени, затрачиваемого на обратный путь в сторону берегов Невы, когда он «гонится» за планетой. Объяснение этому феноменальному явлению нахожу в принадлежности летного экипажа к питерскому авиапредприятию «Пулково». Скорее всего, у наших пилотов стремление вернуться на родину превалирует над ускоренным приближением Москвы посредством землевра-щения.

Пишу это не только для того, чтобы затеять наукообразную физико-математическую дискуссию о скоростях и траекториях, но и с целью заявить о себе как о достигнувшем почвы южной столицы субъекте. Нога моя ступила на нее и сейчас будет вместе со второй ногой бродить по переулкам в районе Большой Никитской. Но сердце и иные внутренние органы, обеспечивающие жизнедеятельность души, по-прежнему пребывают в столице северной.

На каждое желание в последние пару дней возникает множество нехотений. К примеру, минувшим вечером были мысли сходить в один бар и пообщаться с друзьями, а ноги исполнили совсем иную команду из головного мозга и унесли в совершенно противоположную сторону Невского. Туда, где пахнет шавермой и ночью продаются книги. Сегодня обещал пойти с человеком гулять в парк на Крестовском острове и даже сам полагал это времяпрепровождение для себя полезным и нужным, но сейчас уже нет той однозначности и решительности в планах. Гарантировал в 17 часов дать интервью о любимых питерских крышах одному телеканалу, а остались только банальные слова о трех измерениях и видах жителей Петербурга: обитателях подвалов (бомжах и простолюдинах), жителях серединных этажей (респектабельных чиновниках и знати) и съемщиках мансард и чердаков (художниках жизни, творческих натурах)… Согласился съездить в Финляндию, чтобы «прокатать визу» одной подруге (первая поездка за границу по шенгенской визе должна прийтись на страну, выдавшую эту визу), и уже представляю, сколь долгим будет путешествие, сколь утомительным… Друзья попросили написать статью о 15-летии ГКЧП. С радостью согласился. Есть много чего сказать на сей счет… Собрал мысли в единую кучку… и нет былого оптимизма и настроя на литературную работу. Лень писать… Купил в «Буквоеде» аксеновскую «Москву кву-кву». При мысли почитать клонит ко сну. Однако же и сновидения, потом не приходят… Подводя итог, констатирую, что я не хочу работать, творить, звез-дить, путешествовать, образовываться, развлекаться, спать и отдыхать. Может, пора того?