— Ты видишь...

— Тсс. — Санни исчезла, толкнув Алекс обратно в тень.

Грохот, затем свет факелов. Солдаты промчались мимо переулка. Алекс затаила дыхание, стараясь стать невидимкой. Они были в паре шагов. Поверни голову и ее заметят.

Не повернули. Унеслись в ночь. Алекс выдохнула с хрипом.

— Жди здесь, — прошептала Санни.

— Что? — Но та уже растворилась. Алекс выглянула за угол: разбитая мебель на мостовой, простыни на дереве, хлопающие на ветру. Что, если Санни сбежит? Алекс бы ее не винила. На ее месте поступила бы так же.

— Ссс. — Санни мелькнула в дверном проеме, маня пальцем.

Алекс рванула через улицу, в тень. Сзади нарастали голоса. Прижалась к двери, втянув живот. Голоса стихли.

— Ссс. — Санни у постамента статуи святого, руки которого бессильно воздеты над руинами.

Алекс бросилась туда, петляя через хлам. Впереди солдаты ломали дверь топорами.

— Хочу домой, — зашипела Алекс. — Где бьют за долги.

— Этот корабль утонул. Ты теперь императрица Трои или труп. — Санни кивнула на деревянные ворота в стене, приоткрытые в пятидесяти шагах.

— Чудесно, — Алекс скривилась. — Если не считать солдат на пути.

— Доверься.

— Доверяю. — Но Санни уже не было. Удобный способ избежать разговора.

На земле клубок человека, солдаты избивали его ногами.

— Что у тебя есть?! — рычали они.

Алекс дергалась от каждого удара, предвкушая свою участь.

— Эй, мудаки, сюда!

Солдаты развернулись, уставившись вверх. Санни стояла на крыше дома, широко расставив ноги и раскинув руки, изображая звезду. Алекс не понимала, как та забралась туда. Но ее изумление меркло перед реакцией солдат.

— Какого хуя? — пробормотал один. Пока они пялились на Санни, Алекс собрала остатки смелости и выскользнула из-за постамента, прижав язык к зубам, крадучись за их спинами.

— Смотрите, я эльф! — Санни скинула капюшон и замахала руками. — ебаный эльф!

Один солдат схватился за арбалет, но, подняв его, обнаружил, что Санни исчезла.

— Куда делась? — рявкнул он, тряся оружием.

Алекс проскользнула мимо, достаточно близко, чтобы коснуться его. Каждый удар сердца длился вечность. Ее тело звенело от желания бежать, но нужно было быть тишины.

— Эй, тут! — Солдаты снова повернулись, отворачиваясь от Алексы. Санни уже была на соседней крыше, корча рожи и дразнясь. Алекс метнулась вдоль стены, толкнула ворота кончиками пальцев и протиснулась во двор, заваленный хламом: разбросанные книги, разрезанный матрас с перьями. Осколки мирной жизни, вырванные на землю.

Она выдохнула беззвучно. Санни приземлилась у дальних ворот, сливаясь с тенью. Алекс подобралась, подавив кашель от дыма.

— Всем нужен невидимый друг, — прошептала принцесса.

— Тогда в чем моя исключительность?

— В чувстве юмора?

Санни сморщила нос. — Слышала лучше. Готова к продолжению?

— О боже... — Но Санни уже исчезла. Через мгновение она манила из дверного проема через улицу.

Алекс лизнула сухие губы, рванула туда. Звуки солдат стихли позади. Прижалась к косяку.

— Туда, — Санни кивнула на улицу. — И не попадись. — И снова пропала.

За дверью послышался шум. Алекс нахмурилась. Створка распахнулась, и она чуть не влетела в объятия солдата с застывшей усмешкой. Рыжая борода, ошалелое лицо. Она ударила. Он уклонился, а ее кулак стукнул по шлему. Боль пронзила руку. Алекс отпрянула на улицу, сжимая раскаленные костяшки.

Бородач выскочил за ней, споткнулся о невидимое препятствие и рухнул лицом в грязь. Второй солдат с гнилыми зубами замахнулся топором...

...но оружие вырвали, а шлем надвинули на глаза. Он захрипел. Алекс всадила каблук между его ног. Тот согнулся с ревом, а она умчалась, как белка по раскаленной трубе.

Бежала, шаги эхом бились о стены. Завернула за угол — солдаты! Резко остановилась, поскользнулась, отползла на заднице к низкой стене, перекатилась через нее. Царапаясь о колючки, пробираясь через кусты.

Жар ударил в лицо. Горящая церковь, стропила черными линиями на фоне пламени. Кладбище. Мшистые надгробия со стертыми именами. Фигура впереди — каменный ангел на богатой могиле.

Удобное место для смерти. Успеешь вовремя и сэкономишь гробокопателям труд, шлепнувшись прямо в могилу.

Свет факелов мерцал, тени надгробий тянулись по мокрой траве. Алекс прижалась к дереву. Кто-то преследовал? Неясно. Она металась между камнями, не зная, где спрятаться. Где-то звенело стекло, кто-то кричал, смеялся. Голова дергалась на каждый звук. Сердце стучало в висках, больно, будто вот-вот выскочит. Рука горела. Сломана? Каждый вдох прерывался стоном.

Пальцы наткнулись на что-то мягкое. Сгорбленная фигура. Труп. Она дернула руку назад, пальцы в липкой крови, черной при свете пламени. Дерево загорелось, смола шипела, листья кружились в огне. Где-то визжали свиньи. Или люди?

Крыша церкви рухнула с грохотом, пламя вырвалось из окон, искры взметнулись в небо. Алекс вдохнула дым и закашлялась, спотыкаясь. Каждый вдох вызывал новый приступ, ее вырвало, и она упала на стену кладбища, плевала, рыдая. Глаза слезились так, что пришлось идти наощупь, выбраясь на улицу.

Навстречу бежали люди. Мужчины, женщины, дети. В мерцающем свете они слились в кричащую массу. Алекс, уже на грани, подхватила их ужас и побежала с ними, не зная куда. Ее прижали к стене, стукнули головой, оттолкнули. Что-то дернуло за локоть. Ее потянули в сторону. Она сжала кулак, боль пронзила костяшки, но это была Санни.

— Не оглядывайся, — сказала та, и Алекс, конечно, оглянулась.

Сквозь толпу она увидела группу — спокойных, жестких, целеустремленных. Впереди шел высокий мужчина с лохматой бородой и меховым плащом. Глаза тонули в тенях нахмуренных бровей, но на лице виднелись татуировки.

Предупреждения.

— У них оборотень? — захныкала Алекс.

Санни будто знала это заранее. — Сюда.

Ее втолкнули в здание, дверь захлопнулась. Это была кузница: наковальня тускло блестела, инструменты валялись на полу. Тело солдата лежало в луже крови, молот у головы.

— Его грохнули, — Санни отпихнула шлем ногой.

— Похоже. — Алекс на цыпочках последовала за ней к другой двери.

Та выходила на площадь с фонтаном. В рыночный день тут, наверное, было мило. Но не в ночь грабежа. Солдаты повсюду — десятки ублюдков, обшаривающих дома как саранча. Одни ломились в двери старинного особняка, другие тащили добычу из здания, похожего на ратушу. Повозки грузили шторами, подсвечниками, кроватями — всем, что можно унести.

— Украдешь кошелек — ты вор, — прошептала Алекс. — Украдешь город — герой.

Сломанная мебель и доски от ларьков горели кострами, освещая адскую сцену. Огни преображали фасады в демонические лики, окна — в глаза, двери — в орущие рты.

— Как, черт возьми, нам пройти? — она сглотнула.

— Солдат слишком много. — Санни прикусила кончик языка. — Может, вернемся, обойдем...

— Назад? — Алекс зашипела. — Нет. Оборотни и так страшны, когда на нашей стороне. — В переулке за площадью мерцала вода. Так близко. — Назад? Нет.

— Ты не умеешь исчезать.

Алекс вдохнула и выдохнула. — Придется обойтись вторым вариантом.

Она подошла к трупу солдата, перевернула его и расстегнула пряжку плаща. Стона́я от боли в руке, стащила плащ и накинула на плечи. — Теперь я здесь по праву.

— Он весь в крови, — сказала Санни.

Правда: плечо плаща было покрыто коркой. Алекс пожала плечами. — Здесь у всех кровь хоть где-то есть.

Она заметила рукоять кинжала за поясом мертвого солдата, вытащила его. Простая потрепанная вещь, не чета изящному клинку с змеиной гардой от герцога Михаила, который теперь, наверное, покоится на дне Адриатики. Но Алекс симпатизировала потрепанным вещам. Может, потому что сама такая.

— Это плохая идея, — сказала Санни.

Алекс сунула нож за пояс, зачесала грязные волосы. — Если есть лучше... — Надела шлем. — Я вся внимание. — Накинула плащ, чтобы скрыть очертания, и вышла на площадь, прежде чем страх одержал верх.