Кэрэр, пусть и с неохотой, всё же обнажил Вихрь, отдав его Страннику, по лицу которого тут же расплылась понимающая улыбка: ария готовился в случае чего воспользоваться клинком, потому заранее избавлялся от ножен, не дающих мечу менять форму.

Подойдя, Корэр с вызовом поднял глаза к лицу возвышавшегося над ним собеседника, тот, хмыкнув, поинтересовался:

— Ты чей сын?

— Ра и Фор, — ответил Корэр, отметив, что у мужчины в глазах поблёскивали искорки, похоже, кто-то из его весьма далёких предков был арией.

Словно в поисках ответа, глава встречавших обернулся на своих спутников, но те только неопределённо пожали плечами.

— Ты из перворождённых?

— Что значит перворождённые? — переспросил Корэр, не став уточнять, что арии не рождаются, а являются.

— Те у кого отец или мать был пришедшим со звёзд.

— Я и есть пришедший со звёзд, — ухмыльнувшись, ответил Корэр. Он не смог удержаться от того, чтобы прихвастнуть, раз уж здесь были и потомки арий: — Часть звёздных странников ушла вслед за моим отцом к звёздам. Я пришёл отыскать оставшихся, в поисках знаний, что они сохранили.

Мужчина кивнул:

— Я отведу тебя к старейшине, он будет говорить с тобой. Но отдай свой клинок, это ведь не обычное оружие. И пообещай, не использовать магию в пределах селения, а ещё, что твой спутник не станет чинить нам зла. Мы знаем что вы, чистокровные, не можете нарушать обещаний.

— Я не могу отдать меч — это последняя память о моём, вроде бы покойном брате. Но я обещаю, что не обращусь к силам миров и не обнажу клинок, пока не покину вашего поселения или же не получу на то разрешения кого-то из его жителей, а так же мой попутчик не станет делать ничего, что может нанести вред вам или вашему имуществу, пока так же находится в пределах селения или не получит разрешения одного из вас — в противном случае, я сам лишу его жизни.

Удовлетворённый такими словами, мужчина, наконец назвав своё имя: Рако́р, махнул им, предлагая следовать за ним. Все прочие отрядники вновь разбрелись по деревне, а провожатый довёл путешественников до общинного дома, велев немного подождать у входа. Вскоре вернувшись, он провёл путников в избу.

Старейшина пригласил Корэра разделить с ним трапезу, попросив удалиться всех прочих, включая и Странника. Провожатый хотел было что-то возразить, но встретившись взглядом с Со́риком, вытолкнув прочь попутчика Корэра, уже успевшего прихватить со стола кувшин с надом и ножку жаренной дичи, вышел прочь.

Странник в ожидании Корэра уселся прямиком на деревянном крыльце, и под гневнм взглядом Ракора, принялся за трапезу, проворчав в ответ на попытку сделать замечание:

— Делиться не стану, самому мало, — тут же хлебнув выпивки прямиком из горла.

Ракор ухмыляясь ответил:

— Ты ешь, ешь. Мне хоть следить не придётся, за тобой прохвостом.

— С чего это я прохвост? — с деланной обидой поинтересовался Странник, обсасывая остатки плоти с каркаса.

— По глазам вижу, что ворюга.

— Всё, что будет рассказано в стенах этого дома не покинет их, потому не стесняйся, расскажи свою историю, развлеки старика. Я в догу не останусь, расскажу всё, что знаю, — проговорил старейшина, поглядывая за тем, как Корэр, управляясь только левой рукой, оторвал от тушки на блюде вторую ногу.

— Я скиталец, покинувший родные земли чтобы постичь магию. Всё это потому, что силы миров так неохотно подчиняются мне, что зачастую первым пострадавшим являюсь я, — хохотнув ответил Корэр, продемонстрировав забинтованную руку.

— Ты назвался сыном Ра, но мы слышали, что дитя Императора хорош в магии. Это ведь благодаря нему выиграли великую войну с отступниками.

— Вы про первую войну с упырями?

На лице старейшины отразилось искреннее изумление, но он промолчал, ожидая, что же скажет ария.

— Речь о моём старшем брате, — с неприязнью объяснил Корэр. Ария вскипал от гнева из-за того, что его умудрились спутать с Экором! И ещё более неприятно для него оказался тот факт, что брат правда был хорош, гораздо лучше него. Этого просто нельзя было не признать: — Он несомненно таков, как о нём говорят. Действительно, во многом благодаря ему в первой войне мы одержали победу. И можно сказать, из-за него же, проиграли вторую. Тот, кого он считал верным другом перешёл на сторону упырей, убив брата. Но на третьей, и надеюсь завершающей, войне, мы с сестрой прикончили перебежчика, а отец остановил все процессы жизнедеятельности в телах упырей. Их сейчас почти не осталось, в основном только те, кто не участвовал ещё в самой первой войне да три дочери предателя. Одна сейчас делает вид, что приличная аристократка, учится этикету да скачет по балам. На вторую я наткнулся здесь, смог убить, хотя это оказалось не просто.

Старик в задумчивости потёр лоб, проговорив:

— Если ты разишь столь сильных врагов, то зачем тебе вообще магия?

— Я побеждаю только благодаря клинку, что сделал для меня брат, — кивнул на Вихрь, — но правитель ведь не может всю жизнь опираться на костыли.

— Правитель?

— Сейчас в мирах живых остались только я и моя младшая сестра.

Старик приподнялся, покряхтывая подошёл к Корэру, опустив руки ему на плечи, проговорил сочувственно:

— Сил тебе, мальчик. Я вижу, ты достаточно молод. Могу только посочувствовать, родной.

Вернувшись на место, вальяжно раскинувшись в кресле, старец начал рассказ.

Арии, раньше жили на пустынному материке. Земли там были плодородные, так что частенько то с одной стороны, то с другой пытались совершить набеги. Последняя попытка была самой масштабной. Тогда в мир просочилась вера пяти. По их мнению миры творило пятеро богов.

Один из них создал пространство, другой твердь, вместе же они творили основу для мира, воздух и воду. Во главе пантеона стоял тот, кто создал жизнь, потому, что жизнь есть самое ценное, что только существует, а в символике их веры, он размещён над остальными. А немного ниже его двое: тот кто создал холод и мрак, тот кто — тепло и свет.

После создания мира, боги отправились посмотреть на то, что получилось. Они оказались неудовлетворенны собственным творением и ещё долго меняли, уничтожали и создавали всякие мелочи, кевелов например.

Конечно же, по их мнению их вид был белее достойным, чем всё прочие, а народ так и вообще — избранным среди лучших. Так, войну за плодородные земли облекли в поход против нечестивых язычников.

Они и раньше пытались совершать набеги, но и арии сложа руки не сидели. Твои сородичи раз в пару ходов проходились по землям соседей, когда те начинали наглеть и просматривать на арийские территории. Так, три с половиной сшода ходов арии сохранялись свободу и относительный мир. А потом советником королька их соседей стал молодой, амбициозный епископ, самолично возглавивший святые походы.

Арии, какое-то время давали отпор, а потом, следов вид, что покорились, и готовы сдаться, в одну ночь перенесли крепость, служившую им столицей то ли под землю, то ли под воду. Но этот мир они не покинули, видели их периодически среди кевелов.

Ходили слухи, что Варо́г воспользовался камнем, что ему ещё творцы миров оставили, чтобы перенести град. На месте столицы их сейчас осталась выжженная земля, но огонь тот поглотил и воинов начавшего праздновать победу храмовника.

Корэр задумчиво хмыкнул, в исторических записях времён ЭВиА он находил упоминания Варога как мага, уровня мироздателей, вроде бы это именно он уже после конца творения придумал способ выращивать новые небесные тела на основе камней, напитанных энергией. Найти бы и его, вот уж кто точно смыслил в контроле сил миров. Но вот знаком ли Варог с Ра? И захочет ли помогать его никчёмному сыну? А может быть Винсе, обещая тогда помощь, говорил о поручительства перед кем-то более могущественным?

Старец, заметив что гость его погрузился в размышления, поинтересовался:

— Ты же ария, чего же тогда вырядился в платье вяжатьского княжества?