— До изнеможения! — совершенно серьёзно ответил Корэр.

На прощание Тиллери приобняла Корэра, шепнув: «До новой встречи, моя сладкая, но вредная булочка». Выйдя через дверь, она переместилась в подвластные ей земли Империи.

Прорезав плоть реальности, Корэр шагнул в мир, что был Колыбелью арий.

Вышел из междумирья Корэр в каком-то переулке. Первым же делом он отправился обменять часть ценных металлов на деньги, лишь на мгновение задержавшись, чтобы обратить зов к хранителю планеты, не сильно рассчитывая получить хоть какой-то ответ. То, что он в момент падения Империи каким-то немыслимым образом умудрился перехватить разорванную связь брата и перевесить её на себя, чтобы сохранить хотя бы несколько планет и звезду системы, где располагалась столица арий, ещё не ставило Корэра на одну ступень с настоящими хранителями. Даже его планеты не соглашались слушать его, чего уж говорить о хранителях? Если бы только на его месте была бы Ар, она бы смогла и внимание к себе привлечь и расположение поселений оставшихся арий выведать, но увы…

Шёл он уверенным шагом, точно помня тщательно изученную перед отправлением карту.

Бывший Император, переодевшись в тёмно-синюю рубаху, сапоги, к его великому сожалению на очень низком каблуке да штаны с курткой из грубой кожи, почти не отличался от обычных путешественников, каких в городе было даже больше, чем коренных жителей. Только Вихрь, засунутый в более дешёвые и потрёпанные ножны, всё же привлекал внимание, но никто из любопытных к Корэру не решился подойти — пусть он выглядел не знающим жизни юнцом, он всё же был юнцом с мечом.

Перед тем как зайти в лавчонку ювелира, Корэр вспомнил научение младшей сестры: «Никогда не показывай торгашам всё, что у тебя есть. Достань что-нибудь одно, а остальное припрячь. Иначе могут у тебя выкупить какую-нибудь безделушку, а потом подослать убийц, да присвоить всё остальное задаром».

Он тогда ещё поинтересовался: не пришлось ли ей узнавать эту мудрость на собственной шкуре? На что Ар ответила хохотнув: «Нет конечно, я не настолько глупа. Не раз видела дураков, разболтавших о своих богатствах на всю округу, а потом валявшихся с пробитой головой в придорожной канаве».

Золото здесь было совсем иным: более белёсым, более мягким и, с точки зрения Корэра, не имевшим никакой ценности, но к его удивлению оценивавшимся куда дороже, чем Имперское в тех же около окраинных мирах.

Корэр бесцеремонно распахнул дверь в лавку ювелирных дел мастера. На него поднял взгляд недовольный хозяин и тут же переменился в лице, признав в госте аристократа по тому, как он вёл себя, по простой, но явно не дешёвой одежде, по мечу на который хватало денег далеко не у всякого богача — большинство воинов ходили с дре́вковым оружием, более простым и дешёвым в изготовлении.

— Чего желает знатный господин? — заискивающе поинтересовался ювелир, учтиво кланяясь вошедшему.

Корэр, выложив на стол один самородок местного золота размером примерно с фалангу его пальца — около полутора пэ, поинтересовался:

— За сколько купишь?

В глазах ювелира промелькнула жадность, которую он тут же прогнал прочь, взглянув на Корэра уже равнодушно, ответил:

— Как и полагается — беру по весу. Здесь будет примерно три золотушек, с пять серебрушек, да могу ещё двадцать рунюшек накинуть — кусок всё же большой, редко когда такой встретишь.

Корэр слегка улыбнулся, подобно тому, как улыбалась Тиллери, показывая что ей прекрасно известно: её пытаются обмануть. Заговорил он негромко, почти по-дружески:

— Ну вот последнее ты сказал правильно. Мало где такой большой самородок найдёшь. А он при том почти идеально чистый, без вкраплений и жилок. Тут нужно добавлять не руню. Готов уступить только за шесть золотушек.

Брови ювелира поползли на лоб от такой наглости, он попытался возразить, надеясь убедить мальчишку аристократа, посчитавшего, что цены здесь диктует он, в ошибочности суждений, но всё же не желая, чтобы принесённая ему красота досталась конкурентам, а клиент вернулся вновь:

— За семь я бы продал изделие из него, но работа стоит не золотушку. Согласен отдать за четыре.

Корэр настоял на своём прежнем требовании, и заставляя торгаша поднять цену сначала до четырёх с половиной, а потом и до пяти, вытребовав напоследок ещё и тринадцаток сребрушек, за обещание, что в следующий раз Корэр тоже пойдёт к нему.

Глядя на то, как гость сметает ушедшие от него денежки в карман, ювелир заметил его удивительные перчатки, потянул руку желая пощупать тончайшей выделки кожу, но его остановил недовольный взгляд холодных, словно бы самая лютая стужа, пронзительно-синих глаз. Торговец попятился, поняв, что заявившийся к нему господин вовсе не был кеве́лом, а возможно являлся тварью потусторонней — нечистью. Только теперь ювелир догадался, что волосы гость вовсе не выбелил по столичной моде, они просто были светловато-голубыми…

Корэр неспешно ушёл, оставив забившегося от ужаса в угол ювелира в одиночестве, рассчитывая зайти к нему ещё завтра, перед тем как окончательно распращаться с городишкой.

Внимательно оглядываясь по сторонам, рассматривая в живую улицы, расположение которых он заучил по картам, ария прошёл в библиотеку, рассчитывая разыскать следы Ви́нсе или хоть кого-нибудь из представителей его вида в книгах по истории, записанных легенда и сказках, ведь не могли же оставшиеся на планете арии затаиться, отказываясь от привычного им уклада, не воспользоваться преимуществами своего происхождения.

Библиотекарь смерив Корэра пренебрежительным взглядом, потребовал пятнадцать серебрушек за шесть уров времени доступа к ресурсам библиотеки, а на возражения, что разумная цена должна быть как минимум раза в два меньше, ответил:

— Юнец, кто гарантирует, что ты вообще умеешь читать в таком-то возрасте? Книги это великая ценность, что если ты мне страницы порисуешь?

Корэр в гневе скрипнул зубами, проклиная свою неспособность к контролю энергии, из-за которой он и носился со всеми этими поисками, выложил потребованные деньги, и уже собрался было пройти в читальный зал, как библиотекарь, остановив его, потребовал имя, для бланка регистрации. Немного подумав, Корэр решил назваться именно так, как его назвали при явлении в миры живых. Записав продиктованное по буквам имя, библиотекарь проговорил:

— Из-за моря что ли?

Хафэр тут же поинтересовался:

— С чего вы это взяли?

Библиотекарь осмотрел его с подозрительностью, нехотя объяснил:

— У нас такие имена не дают, да и волосы у тебя светлые и глаза синие. У нас таких не бывает, а вот за морем…

— Покажите на картах, о каких краях говорите?

Зло хохотнув, библиотекарь поинтересовался:

— Как можно не знать откуда ты?

— Мой отец чужак, вот и хотел узнать из каких он мест. — Увидев в глазах библиотекаря следующий вопрос, Корэр тут же ответил и на него: — Я не могу у него спросить, нынче он отравился в иные миры.

Немного подумав, библиотекарь сходив за картой, проворчал:

— Если уж ты мне пол золотушки выложил, иди покажу.

Развернув карту тот указал Корэру на город, в котом они находились сейчас, провёл пальцем по дороге, к соседнему, портовому городу, объяснил:

— Вот здесь возьмёшь корабль, до Ксеньяра, — ткнул пальцем в крупный город на противоположном берегу, — от него поедешь дальше по Девятому направлению, если границу пересечь пустят, будут земли арыхо́й, ты на них похож.

Корэр, заметив сходство звучания названия народа с именем его вида, хотел было уже помчаться прочь, но всё же остановил себя, заставив исполнить первоначальный план: изучить сказания и легенды. Поблагодарив библиотекаря, он объяснил, какие бы книги хотел прочесть, и собрав их, уселся отмечать места, в которых на основе историй он мог бы отыскать оставшихся арий. Просидев до самого вечера, Корэр составил план путешествия по всему материку, с концом в городе, из которого можно было быстрее всего перебраться за океан. Если бы только можно было задержаться ещё немного дольше, он бы планировал путь и по соседнем материку, но на это ушло бы слишком много времени, ведь записи их историй были слишком отрывочны и нечётки, а библиотекарь уже несколько раз настойчиво попросил покинуть заведение, ведь близилось время закрытия.