— А мы же не далеко, да он и не узнает, раньше никогда не узнавал — у него дела государственные, всё не до меня. Ну а так, ты странник, тебя он не найдёт, а на меня руки не поднимет, любит всё ж.

Хмыкнув:

— Что-то не хочется в недругах ещё одного царя иметь… — направил джоня к воротам.

Девушка тут же нагнав его, принялась щебетать:

— А давай поговорим, а то с тобою такие дикие страшилы ездят, что и поболтать наверное не с кем, а я учёная, да и симпотичная.

Корэр с интересом оглядел девушку, пусть тело её и скрывали слои одежды, была она и вправду хорошенькой: круглолицей и румяной, но не слишком полной, хотя и с телом, более рыхлым, чем у тех же девиц Синоры, но тех-то работа обязывала, а эта была настоящей барышней, наверняка и жизни не знавшей.

— Звать-то тебя как? — поинтересовался Корэр, всё же обвиняя себя в слабохарактерности, а то ведь и царская дочка, и Няша, и тот же Янь на самом деле вертел им как хотели, а он и радовался, ведь впервые на него не смотрели как на ущербного — позор всего вида, никчёмного Императора, не способного ни страной править, ни магию подчинить.

— Керго́ра. А ты Корэр? Очень необычное имя, что оно означает?

— Оно образовано от слова «Кор», которое на ваш язык переводится как понятие разворота, изменения изначального маршрута, обхода общих устоев.

— А почему не поехал со своими спутниками? Они тебе настолько надоели?

— Нет, мне просто нужно ещё в одно место заглянуть.

— А куда ты едешь? Что ищешь?

— Свою родину, — ответил Корэр, уже начиная уставать от не замолкающей трескотни Кергоры.

— А ты чужеземец? У тебя глаза красивые.

— Да, я приехал издалека. Может быть Встречала кого-то с такими же глазами? — решил, наконец, Корэр получить хоть какую-то пользу от девчонки.

— Только у колдуна, что отцу про артефакт рассказал. Но он не говорил откуда родом. А ты тоже колдун? Я слышала, ты тварь пустоши голыми руками убил. Тот колдун так не мог, у него при себе был кинжальчик.

— У меня были стрелы. А куда тот кинжальчик делся?

— Как куда? Он же его при себе всё носит. Он режет всё, и металл и каркас, он им сурона как-то раз разделывал, что папенька на охоте поймал.

Корэр нахмурившись скрипнул зубами. До того, как арии переселились на Ренто они использовали совершенно иные металлы, и понятия не имея о гоузерте, клинки из которого были способны разрезать почти всё. Если кинжал был у колдуна при себе, получалось, что Корэр своими же собственными руками похоронил на данный момент единственную зацепку о месте положения арий. Хотя, что бы он делал с клинком?

— А у колдуна кинжал откуда был? Неверю, что со своим любопытством так и не вызнала.

— Его матери его же отец на память оставил. Предвкушаю твои расспросы, скажу что на лезвии клинка была надпись какими-то странными рунами, могу попробовать нарисовать.

Оглянувшись на постепенно удалявшийся город, Корэр отыскал в заплечном мешке, с которым никогда не расставался, планшет и пишущее перо — единственное, на чём можно было что-то записать. При виде того, как ария развернул сложенный в трубку планшет, Кергора поражённо вскинула брови, на что Корэр успокаивающе пробурчал: «Магия это».

Начертанные подрагивающей рукой девчонки символы походили на буквы Первого языка, и явно обозначали имя, а значит не имели для Корэра никакой ценности — обзавестись именным кинжалом — дело не хитрое…

До леса они доехали болтая о всякой чепухе: Корэр рассказал царской дочке про свои странствия, стараясь опускать все действительно невероятные события, и вообще ограничиваться только скитаниями по Колыбели, не особо вдаваясь в специфику магии, ведь всё же это искусство, которое может использовать каждый, но не каждому дано понять его, а без понимания магия обращается в слишком опасное оружие даже для своего мира. Ведь не зря же волшебники всех миров и рас вот уже девсы ходов бьются над уменьшением энергозатратности на исполнение. Неразумное использование запросто может истончить саму реальность.

Царская дочка слушала его рассказы затаив дыхание, а Корэр, не желая разочаровывать девочку, отпускал всё самое грязное и мерзкое, не рассказывал, как его несколько дней выхаживали после встречи с упырицей, каким жалким и мерзким было тогда его искорёженное тело, начавшее гнить изнутри. Возможно он зря не договаривался, ведь Керкора видела лишь романтизированную картинку, слишком далёкую от действительности, но как же приятно было хотя бы в её глазах выглядеть героем: бравым воином, бесстрашным странником.

Корэр проследив за тем, как Кергора доехала обратно до Вендара, ведя за собой и его джоня, сделал над городом ещё несколько кругов, после устремившись к пустынному материку.

Ветер, принесённый холодным сезоном неприятно бил в лицо, заставляя от мороза сильнее стискивать зубы — до скрежета, лишь бы унять дрожь. Кофтан пороть оказалось жалко, потому он порезал дыры для крыльев на спине уже потрёпанной куртки. Вспоминая о том, как ещё несколько дней назад он за неё торговался, рассчитывая носить до самого окончания холодов, заставили залиться не хорошим, печальным смехом.

Он прекрасно осознавал, что теперь, будучи не до конца исцелившимся, вряд ли сможет долететь на прямую до материка, потому первую остановку сделал перелетев, через ренгорский залив в неподалёку от той самой крепости Ренгор, давшей название и заливу и перешейку. В саму крепость Корэр заходить не стал, прошёлся по селению, её сокрушавшему, наблюдая за суетившимися кевелами.

Пролетая над полуостровом ария видел разорённые города, занятые тварями пустоши, стаи монстров, истреблявших остатки зверья, оставшегося в окрестных лесах, неся за собой опустошение. Несколько раз он вылавливал небольшие стайки тварей, истребляя их, воспитываясь энергией. И с каждым новым убитым созданием он, в укор себе, отмечал, что такой способ получения энергии не трудозатратен, быстр, удобен и выгоден по всем параметрам. А ведь так же когда-то посчитали те, что теперь звали себя нэсу. Отступники нарушившие заветы мироздателей, подкупленные лёгкой выгодой, про́клятые упыри.

Но ведь у него же всё совсем иначе… Для него, поглощение чужих этэ — способ выжить. У него нет другого пути, его вынудили, не оставив выбора.

Упыри же, из необходимости, сделали развлечение. Ведь в основе же лежала история великой любви двух весьма не слабых магов. Как всё благородно начиналось: он, отдал свою жизнь для спасения истратившей жизненно энергию любимой. Это уже потом твари стали жрать всех и вся упиваясь силой, получаемый из чужих этэ и фэтэ.

Пересекая пролив между двумя материками Корэр получил ответ на давно уже занимавший его вопрос: а как же всё-таки твари пустоши перебрались через воду, ведь они же явно не были водоплавающими.

То, что тварями пустоши называли несколько видов ну или же один, но содержащий несколько различных классов, живущих совместно, с оставляя свою определённую иерархию, ария понял ещё только повстречавшись с первой статей созданий, несущих разруху, что сильно отличало их от одомашненных собратьев из соседних миров. Ведь в каждая группка насчитывала примерно одинаковое количество существ одного вида, тех самых, что были покрыты тонкими защитным пластинами, именно одну из таких он прикончил в Вендаре. А во главе этих отрядов были создания по массивнее, с бронёй покрепче, имеющими немного другое строение, и вроде бы даже с зачатками речи.

А теперь, оказалось, что среди тварей пустоши были ещё и летающие. Зато сразу объяснилось от чего орды, уничтожали не все постройки. У самых больших и прочных зданий они выламывали вход, и постоянно юркали в них с добычей. Корэр, при виде этого посчитал, что в отвоёванных убежищах селятся королевы-матки, за которыми ухаживают, чтобы те плодили новых воинов, но теперь оказалось, что в укрытия селился «транспорт», доставщики нескольких небольших отрядов с одного материка на другой. Одна из таких тварей, громадная перевозящая на своей спине пару тренадцатков рядовых и трёх командиров, напала на него в воздухе. Биться с махиной, позабывшей о своих наездниках, захваченный азартом охоты, не было смысла. Быть может Вихрь и способен разрезать почти всё, что существовало в мирах живых, от плоти самой реальности, до самых твёрдых камней и металлов, но к монстр предстояло ещё подобраться. А это, даже при учёте того, что Корэр был куда меньше и манёвреннее, не обещало обернуться приятным занятием.