Отпивая дорогой выпивки, купленной его нежданной гостьей, Янь что-то плёл про их благородную миссию, которую просто никак нельзя не выполнить. В рассказах от него зависела судьба целого мира, а быть может и не одного. Девица всё слушала, похлопывая глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами. Но на лице её отражалось всё большее недовольство и в попытке утешить её, Янь проговорил:

— Ты не переживай, дело это не долгое, и как-только я вернусь, то обязательно посвящу тебе всего себя, останусь прикован к тебе, как покорнейший слуга. Если захочешь, увезу в далёкие края, покажу весь мир.

Девушка прильнула к его губам своими, пухлыми и сочными, подарив долгий и страстный поцелуй, скользнула к шее, слегка прикусив за обнажённую ключицу, прошептала над самым ухом, обжигая горячим возбуждённым дыханием:

— Но куда же поедет мой герой? Удовлетвори моё беспокойство, приотвори завесу тайны.

Янь не знал точного маршрута, но несколько ближайших городов на пути, успел разведать, о чём тут же рассказал девице, поглаживая нежную кожу на её упругом бедре.

Что было дальше Янь не помнил. Странная, обволакивающая дрёма окутала его, заглушив остатки пьяного сознания. От того очнулся он ошарашенным и не сразу разобрал, что происходило, а разобрав, ещё долгое время не мог уместить это в голове.

Его прекрасная дама, уже одетая, сидела на стуле, со связанными за спиной руками, а над ней с обнажённым клинком склонялся Корэр. Янь собирался было надавать зарвавшемуся колдуну, да спасти возлюбленную, но маг смерил его настолько леденящим взглядом, что отпало не только всякое желание причинять ему какой-то вред, но и вообще двигаться.

Прижав клинок к горлу девицы, Корэр прорычал:

— Признавайся, поганый выродок, с кем твоя мразотная мать смешала кровь?

— С собратом твоим, никчёмный ублюдок, позор арийского рода.

С превосходством усмехаясь, девица плюнула Корэру в лицо, от чего того перекосило в отвращение и гневе. Больше она ничего не успела сказать. Вихрь лёгким движением снёс голову, разрезав каркас.

Корэр искоса взглянул на тело, уже лишённое этэ. Он был арией, а они славились своими любопытством и стремлением познать всё и вся. Возможно ему бы стоило изучить мертвеца, чья анатомия не совпадала со строение нэсу. Брат или Ар обязательно разобрали бы предоставившийся опытный образец на составные части, но у него всё же победило отвращение, потому, решив что скорее всего как раз таки мать тварины и не была упырицей, а она просто солгала, благо кровожадные паскуда это умели, ушёл прочь. Задумываться о том, что мужчины нэсу обычно были безумны и редко способны мыслить о чём-то кроме жратвы, ария не стал, мало ли какие исключения бывали в мирах.

Госпожа, тяжело вздохнув, выругалась не сдерживаясь, используя слова из всех известных ей языков.

Проклятый мальчишка умудрился натаскать свой клинок на её комбинацию элементов, так что артефакт обнаружил частицу её в девчонке. Она не успела ничего предпринять и натолкнувшись в коридоре на сына Империи очень скоро оказалась обездвиженной, успев только шпильку ему в бедро вонзить. Проклятый ария протащил девчонку по полу за полосы и несколько раз приложил головой о стену, чтобы не сопротивлялась.

Дочь Сэрбы никак не ожидала, что Никчёмный Император окажется всё же несколько способнее, чем о нём говорили.

Это было интересно!

Теперь убийство пацана обращалось в настоящее испытание испытанием. И если раньше она могла сослаться на истечение обстоятельств, теперь стало понятно, что кудрявый идиот не так уж и прост.

Возможно она бы не пережила этой встречи не реши перестраховаться. Хотя первоначальной причиной было то, что она была полной противоположность обоих видов, от которых происходила: арий и нэсу, высоких, светлокожих и способных к метаморфозам те́ла. Если маленький рост и быстро темнеющая под светом дневных звёзд кожа не сильно мешали, отсутствие возможности подгонять тело к биологии иных видов, накладывало некоторые ограничения. Даже маски были придуманы из-за того, что ни один полукровка не способен хоть немного изменить лицо, даже если нэсу мешает кровь с безликими или перевёртышами. Таков был последний «дар» от ЭВиА отступникам.

Корэр, не желая больше находиться в одном помещении со смердящем кровью трупом, выложил на стол золотушку, проворчав, обратившись к Яню: «Потребуй, чтобы тело убрали, я компенсирую». После чего поплёлся слегка прихрамывая вниз.

Хозяина Корэр нашёл очень скоро, и тут же спросил:

— У вас можно где-нибудь вымыться, но так, чтобы с комфортом?

— Могу дать провожатого до общественных бань.

Корэр скрипнул зубами:

— Я спросил, можно ли у вас!..

— Три золотушки и мы проводим Вас в комнату, где наполним небольшую купальню, предоставим все средства и полотенца.

Корэр удовлетворённо кивнул, добавив:

— А ещё пришлите служанку, которая сможет мне всё выстирать и заштопать одежду.

— В Вашу комнату, господин?

— Нет, сразу к купальне.

— На её наполнение понадобится время, может подождёте у себя или в обеденной зале?

Корэр мотнув головой, поплёлся следом за управляющим, который отдав указания служанкам, предложил проводить гостя самолично.

Потребовав так же принести ширму, которой можно было бы загородить купальню, и опустив на лавку заплечный мешок, который он так и не решился оставить в комнате, тяжело выдохнул.

Слуги всё суетились, бегали туда-сюда, а Корэр наблюдал за ними из-под полуприкрытых век. Вот уже несколько дней он толком не спал. Раньше считал, что усталость не ведома, но видимо ошибался. Перед глазами всё понемногу плыло, обозримый мир застилали бесцветный кляксы, нагло расползавшиеся, накрывая собой всё, словно покрывалом. Из-за этого упущения упырица подловила его, так дальше продолжаться не могло…

Очнулся Корэр от того, что кто-то бережно тормошил его за плечо. В сонном забытьи к арии не сразу пришло осознание происходящего. Первым порывом он слегка обнажил лезвие Вихря, но увидев испуганное лицо служанки тут же загнал клинок обратно.

— Господин, всё готово. Меня отправили помочь Вам с одеждой. Что выстирать нужно? — затараторила служанка в страхе отшатнувшись.

— Я и сам могу раздеться. Протри тряпкой какой рукава плаща и наручи, на них кровь. Выстирай перчатки, рубаху, и всё остальное бельё. Штаны выстирай и зашей как-нибудь аккуратно, — похлопал по бедру, откуда совсем недавно вытащил шпильку, — они кожаные, поэтому просто так ниткой стянуть не получится, может клеем каким… Отожми как следует, да развесь на стуле в моей комнате. Сушить не нужно, с этим сам разберусь. А где полотенца и прочее?

Говорил Корэр очень быстро, потому, служанка, отчаянно пытаясь уложить в голове все указания, не сразу осознала, что ей задали вопрос, тут же принялась извиняться, что-то ещё застенчиво мямля, из чего Корэр с трудом разобрал, что очень скоро всё принесут.

Зайдя за ширму ария положил завлечный мешок у борта деревянного чана, достаточно большого, чтобы Корэр спокойно мог сесть в него, вытянув ноги, Вихрь поставил рядом. Услышав участливый вопрос служанки: «Может быть давайте я Вам табурет принесу, вещи положить?», проворчал:

— Сам как нибудь разберусь. Не задавай лишних вопросов. И выйди из-за ширмы, я как разденусь, вещи на неё повешу, просто возьми с той стороны и нечего тут выглядывать. А ещё предупреди, как всё принесут.

Девушка, кивнув, тут же шмыгнула обратно, сгорая от любопытства. Ведь где это видано, чтобы знатный господин не просто справлялся сам, но даже требовал не помогать ему? А мальчонка явно был из тех, кто с детства привык к деньгам: личико ещё совсем детское, пушная коса до пояса, которой она завидовала почти в открытую, ну да любая бы девица признала бы, что такое богатство так просто не отрастить, и этот повелительный тон…

Корэр, убедившись, что служанка не станет подглядывать, неспешно разделся. Вытащив из походного мешка пишущее перо, ария, разобрал его и, облизав корпус с обратной стороны, воткнул в рану, хорошенько провернув, сцедив через полый стержень ещё слюны. Рана постепенно перестала кровоточить, а после и вовсе стала стягиваться, оставив после себя лишь звёздный шрам с углублением, как после затянувшейся язвы.