После обеда (Тед с тревогой подумал, что им стоит разжиться чем-то съестным, иначе в скором времени путь их станет немного грустным и голодным) снова пустились в путь. День был не жарким, солнце периодически скрывалось за огромными кучевыми облаками. По обеим сторонам железной дороги колыхалось необозримое поле всевозможных трав и цветов. Если бы хоть один из путников (кроме Валианта, очень образованного коня-детектива) разбирался в ботанике, он бы смог назвать многие из них: и шалфей, и тимьян, и зверобой, и тысячелистник... Иногда вдалеке или даже совсем близко попадались маленькие группки деревьев, будто случайно занесенных сюда неведомым ураганом прошлого. Видимость вокруг была на столько хороша, что можно было разглядеть все плавные складки рельефа до самого горизонта.

- Красотища какая! – сказал Тед. – И видно так далеко…

- Ага, - рассеянно согласилась Сабин. Она была занята очень важным делом: считала бабочек, порхавших рядом. Насчитала уже десять белых, две коричневых, одну жёлтую, красную, синюю и, вроде бы, чёрную. Либо это была очень грязная коричневая.

Еще через некоторое время путники приблизились к небольшой роще. Железнодорожная ветка шла через нее прямо, будто во времена строительства здесь не было ни единого дерева. Тед, Сабин и Валиант осторожно ступили под сень лиственных деревьев, росших вокруг. Они невольно ускорили шаг: слишком привыкли к отличному обзору по сторонам и теперь немного нервничали, не имея возможности как следует осмотреться.

Вокруг росли берёзы, огромные дубы, высокие тополя и тонкие липы. Под ними тихо шелестела трава, в которой периодически попадались грибы. Не теряя времени даром, Сабин вынула из багажа маленький продуктовый нож, иглу и нитку. Постепенно, не отходя далеко от дороги, девочка собрала достаточно внушительную коллекцию грибов. Она со сноровкой, говорящей о большом опыте, нанизала грибы на нитку и аккуратно подвесила к седлу Валианта. Конь не возражал.

- Детка, а ты уверена, что они съедобны? – с сомнением спросил капитан. – Просто я в грибах не разбираюсь совсем.

- Я выросла в лесу, - пожала плечами девочка. – И съедобный гриб отличить смогу. Ой, смотри! Еще один!

Как только Сабин собрала очередной гриб и выпрямилась, она испуганно охнула: путники совершенно незаметно для самих себя вышли на поляну. Поляна была завалена чем-то огромным и, без сомнения, металлическим.

- Что это, Тед? – прошептала Сабин. – Это похоже на… на птиц? Огромных.

- Я не имею ни малейшего понятия, что это такое, - покачал головой Тед. Он вновь положил руку на шпагу и внимательно оглядывался по сторонам.

На огромной поляне действительно лежали и стояли какие-то огромные металлические... птицы? Длинные, с крыльями, с окнами в головной части. У каждой такой «птицы» крылья были еще и на хвосте. Какие-то из птиц были небольшими, похожими на трубку с поперечной плашкой-крыльями. Какие-то – треугольные, раскрашенные пятнистой краской. Но попадались и огромные, длиной метров в тридцать, а то и сорок. И все они выглядели действительно мёртвыми: у каких-то отвалились крылья, у некоторых лопнули стеклянные окна. Какие-то просто уже вросли в землю и покрылись пятнами ржавчины.

- Что это, Тед? – прошептала Сабин.

- Хотел бы я знать, - так же тихо ответил Тед. – Может, это дома какие-то? Странные.

- Да нет, вот в этих, - она показала на пятнистые, треугольные, - всего для двух людей есть места. Смотри, вон в том кресло видно. Как в них жить?

- Не нравится мне здесь, - все так же тихо сказал Тед. – подозрительно тихо и не двигается ничего.

- Давай уйдем отсюда? – в глазах девочки плеснул страх. Она подумала о рисунках на стене в покинутом ими недавно городе.

- Давай, малышка, - согласился Тед.

Мужчина взял девочку за руку и быстрым шагом пошел вдоль железной дороги. Через несколько шагов он посадил ее на коня и дальше двигался уже быстрым шагом, иногда переходя на бег. Одной рукой он держал повод коня, другую не убирал с эфеса шпаги.

Дорога, иногда плавно изгибаясь, шла через лес. Порой вокруг росли деревья так густо и плотно, что за ними не было ничего видно. Иногда попадались обширные прогалины, уставленные металлическими птицами. Примерно через двадцать минут путники добрались до начала небольшого обрыва, начавшегося справа от дороги. Обрыв плавно разрастался и, вскоре, деревья перестали цепляться за его все более отвесный край. И тогда Тед и Сабин увидели далеко внизу огромную не поляну, но целое поле, до самого горизонта заставленное полуразрушенными металлическими конструкциями. Большими, маленькими, крылатыми, треугольными, ржавыми, поломанными… зрелище было скорее не страшным, а печальным: будто памятник какой-то великой ушедшей цивилизации, ее достижениям и могуществу. Эти громадины будто кричали: вот они мы! Смотрите! Мы – дети, пережившие творцов и медленно уходящие в реку забвения! Смотрите на нас! Запомните нас!.. Но никто не знал, что это за конструкции и для чего они были нужны. Никто не знал, почему они оказались здесь и почему их так много. И уж тем более, никто не знал, кто построил все это, когда и зачем.

Тед и Валиант на минуту замерли. Сабин, как и ее спутник, пораженно глядела на простирающееся перед нею поле, заваленное техногенным мусором.

- Кошмар какой-то… - пробормотала она. – И ничего не шевелится даже…

- Это да, - кивнул Тед. Он не стал говорить ей, что видел несколько раз в уцелевших окнах этих махин какое-то шевеление и силуэты. Какие-то до боли знакомые жуткие силуэты.

- Давай уйдем отсюда? – попросила девочка.

- Давай, - согласился Тед. Он тоже взобрался на коня и пустил того трусцой. Постепенно обрыв стал понижаться, вновь вернулись деревья по правую сторону дороги…

К вечеру лес остался позади.

Глава следующая.

You just a gutless meat.

Теодор Грэм, по прозвищу Безумный Варвар, верил, что ему повезло со спутницей. На самой границе леса с жуткими заброшенными металлическими громадинами, он смог заколоть неосторожного кабанчика, решившего поближе взглянуть на путников. Девочка, видевшая весь процесс забивания кабанчика, спокойно сидела в седле Валианта и не мешала. Она не кричала и не причитала, лишь молча ожидала конца экзекуции. После того, как Тед закончил, Сабин слезла с коня, достала из седельной сумки острый нож и помогла капитану разделать добычу. Тед постеснялся сказать, что он, весь такой грозный вояка, ни разу не ходил на охоту и, уж тем более, ни разу в жизни не разделывал добычу. Сабин же, с детства привыкшая питаться дарами леса, много раз помогала в разделывании своей Бабушке. Поэтому она умело выпотрошила кабанчика, срезала мясо и даже завернула его в какие-то листья, чтобы дольше хранилось. Вечером, когда жуткий лес остался позади, Тед и Сабин устроили привал в небольшой роще неподалеку от железной дороги. Во время привала капитан под руководством маленькой девочки смог закоптить большую часть мяса. Меньшую часть они поджарили на огне и съели.

- Ну вот, теперь нам на несколько дней еды хватит, - довольно сказала Сабин. Она лежала на одеяле и смотрела на звезды. – Вкусный был мистер кабанчик. Удачно он нам попался.

- Знаешь, - задумчиво проговорил Тед, - ты жила странной жизнью, девочка. Я видел в городе многих маленьких детишек, но ни один из них не то что разделать тушу не смог бы, но даже отличить поганку от сыроежки.

- Я жила в лесу, - Сабин пожала плечами. – Бабушка… - Она на миг умолкла, а потом продолжила, - Бабушка всегда говорила, что раз мы живем в лесу, то должны уметь пользоваться его дарами. И должны ухаживать за ним, чтобы дары не кончались. Так я и научилась аккуратно собирать грибы, ставить силки и разделывать мистера Кабанчика, если он решал заглянуть к нам на огонёк.

- Ха, мда, - хмыкнул Тед. В последние дни он понимал, что его мнение о девочке меняется, но на какое? На более хорошее? Или наоборот? Порывшись у себя в душе, Тед пришел к выводу, что правильным словом будет «уважение». Он начал уважать Сабин. Уважать, как равную.