Джейк не добежал до темного шара – мир сменился раньше, чем он успел приблизиться. Теперь мальчик попал в какой-то странный лес. Нет, не в том смысле странный, что ветви деревьев были странно искривлены, рядом было болото и что-то шептало в темноте меж стволов, нет. Странный в той вариации этого слова, когда ты скорее чувствуешь, чем видишь что-то. У мальчика сложилось ощущение, что он находится в каких-то красивых и древних предгорьях. Что в этом лесу есть небольшое поселение, где сейчас идет какой-то праздник или фестиваль. Какое-то таинство, обряд. Где-то далеко. И отголоски этого священного почтения разлиты в воздухе и от того Джейку казалось, что вот-вот из-за дерева появится камлающий шаман, а за ним – вереница странных существ.

Но всего этого не было. Больше не было. И то, что чувствовал Джейк – это всего лишь память, воспоминание леса о том, что когда-то тут и правда жили люди, почитавшие некую священную силу, правившую лесом, деревьями, всем, что жило тут.

А теперь этого нет.

Кажется.

Джейк осторожно шел сквозь лес и почему-то думал о том, что лес к нему прислушивается и прислушивался в ответ. Через некоторое время он увидел первого человека: метрах в пятидесяти от него стоял мужчина в пиджаке, брюках и шляпе. Стоял незнакомец к мальчику спиной и не шевелился.

- Эй! – окликнул его Джейк. Тот не сдвинулся с места и никак не показал, что услышал оклик. Тогда Джейк осторожно начал двигаться в сторону этого человека.

На миг фигуру незнакомца закрыло дерево, а когда Джейк обошел это препятствие, он не увидел человека там, где тот стоял минуту назад. Человек сместился далеко вперед. Джейк нахмурился и двинулся к незнакомцу. И вновь: стоило отвести взгляд от фигуры хоть на миг, как та резко переместилось вперед и немного в сторону.

Вскоре Джейк увидел между деревьев, то тут, то там, еще силуэты людей. Все они были разного роста, но носили одинаковую одежду. И все стояли спиной к мальчику.

Джейк поёжился – жуткое место. Жуткие люди. Но мальчик все же упрямо двинулся в сторону ближайшей фигуры. Каждый раз, когда он смотрел по сторонам, люди, стоявшие к нему спиной и не шевелившиеся, неведомым образом перемещались в пространстве.

В лесу стояла тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом ветра, дыханием Джейка и его же шагами. Как перемещались люди – мальчик не слышал.

Внезапно между деревьев он заметил новую фигуру. Ее можно было принять за человека в костюме: тело, две руки, две ноги, голова. Только вот казалось, что тело его состоит сплошь из обрывков ткани, спутанных волос, деревянных прутьев, и чего-то похожего на шерсть. Руки и ноги – длинные и тонкие, покрытые шерстью. На концах рук – острые длинные пальцы. Конечности выглядели как сухие, но прочные древесные ветви.

А вместо головы у существа был то ли лосиный, то ли олений череп с рогами.

Казалось, существо шло через лес по своим делам, когда Джейк наткнулся на него. Заметив друг друга, мальчик и существо остановились. Джейк стоял молча и с испугом смотрел на черепоголового: он никогда не встречал никого похожего на это и даже не слышал о том, что такие твари вообще существуют. И не знал, чего от него ожидать.

Рогатый, казалось, тоже был немало озадачен, обнаружив здесь мальчика: он склонил голову на бок и смотрел на Джейка. Если бы череп мог выражать эмоции, то там можно было бы увидеть крайнюю степень удивления. Джейк заметил, что на запястьях существа – браслеты, а на поясе – человеческие черепа. Причем как-то странно обработанные и перетянутые ремешками, будто это были открывающиеся шкатулки или кошели. Мальчик немного расслабился: если существо достаточно разумно для того, чтобы носить украшения и какие-то приспособления, значит, с ним можно договориться.

Теоретически.

Рогатый молча смотрел на мальчика и не двигался. Ребенок смотрел на него в ответ и тоже не двигался. Существо переменило позу, повернувшись к мальчику чуть боком. Оно вновь склонило голову на бок и, протянув руку вперед, указало пальцем куда-то за плечо Джейка. Тот, мгновенно вспомнив о молчаливых людях, стоявших вокруг него лицом к лесу, испуганно обернулся и внезапно оказался уже в другом месте: лес, существо и странные люди исчезли. Джейк огляделся и даже сделал шаг назад, но лес не вернулся. Его место занял длинный коридор внутри какого-то дома.

Пыльный бордовый ковер поверх скрипучего пола, канделябры на стенах, обшитых деревянными панелями, красивые массивные двери по обе стороны прохода… и картины на стенах.

Ближайший к мальчику холст – двойной портрет. Какой-то мужчина в военном мундире и бледная женщина в красивом платье. Джейк подошел ближе и увидел, что изображена на картине не совсем женщина. Вернее, женщина, но не человек: бледная кожа, заостренные уши, острые, выпирающие изо рта зубы-клыки, черные глаза, выражение неизбывной печали на лице, длинные тонкие пальцы со страшными когтями и пятна крови на платье. А у мужчины в мундире головы и вовсе не было. Вместо нее было бесформенное кровавое пятно, будто тот выстрелил себе в голову чем-то, что обладало невероятной разрушительной силой. И содержимое его черепа попало на картину изнутри.

От того у дамы такой грустный вид. Наверно.

На соседней картине нарисованы мама и ее ребенок – совсем еще кроха, она держит его на руках. В глазах у нее – грусть и вина. Лицо – будто белая маска, где губы переходят сразу в неровные, гипертрофированные, острые квадратные зубы. Вокруг глаз – глубокие тени. Лицо ребенка – точно такая же маска, только вместо грусти и вины на лице у него ехидство и самодовольство, будто это он повинен в том, что они выглядят именно так.

Джейку стало страшно и он поспешил прочь от жутких полотен.

Внезапно и совершенно не к месту он вспомнил, как случайно в трактире услышал разговор двух посетителей. Один из них – гоблин. Темно-зеленая кожа, невысокий, длинные руки с тонкими пальцами и остроконечные уши. Второй – человек. Небритый, усталый, весь какой-то поношенный. Человек сказал, что слышал, будто раньше универсальной валютой во всей Vallée de l'ombre, Долине Теней, было золото. А потом почему-то всем стало наплевать на этот металл.

Гоблин ему и ответил, что да, раньше так и было. И золото было универсальным – все его ценили и считали важным. Только вот потом отыскался город, где золото стоило дешевле камня. Им буквально мостили улицы – просто потому, что его было чересчур много. Долгое время город этот считался сказкой, мифом. А потом туда пришли искатели сокровищ – команда из четырех храбрых существ: громилы, вора, снайпера и чародейки. Они преодолели немало трудностей на своем пути, имели дело со многими носителями разума и порой чудом оставались в живых. По крупицам собирая информацию, они-таки смогли прийти к этому мифическому городу. А придя – обомлели. Люди там действительно ценили золото не больше, чем песок. Наворовав там золотой тротуарной плитки, герои ушли восвояси, где и стали сказочно богаты и скончались в довольстве и роскоши, убитые поодиночке завистниками.

А потом по их следам в город пришли другие.

И тоже набрали там золотых безделушек. Жители города искренне не понимали, что такое творится в головах их гостей – воруют тротуарную плитку, ограду в парках, всякие декоративные штуки… А потом пришли новые гости. И новые. И еще. И еще. И они все брали и брали, выменивали и покупали, отдавая за килограммы желтого металла смехотворные суммы. Жители города не унывали: рядом с их городом залегала практически не иссякающая золотая жила и добывался этот металл чуть ли не быстрее, чем его уносили.

В итоге все взятое в том городе золото попало в остальной мир и попросту обрушило рынок – оно стало никому не нужно. Отчасти ведь его высокая цена обуславливалась тем, что металл этот встречался довольно редко. Поэтому все перестали ценить золото, а замену ему так и не нашли. Поэтому не существует единой твердой валюты. В каждом городе есть малое количество собственных денег, но они не ценятся другими городами.