Этот посох являлся подарком наставницы и был создан из неизвестного самой Кайне металла, но она уже не раз на практике видела, что своими техниками может с помощью этого посоха гнуть стальные листы, а при удачном колющем ударе даже пробивать их.

У её же противника, похоже, щиты тоже были не из простого металла. Пока за всё время столкновения удавалось лишь высечь сноп искр, но не то, что сделать вмятины, но даже поцарапать их не получалось. Это уже начинало раздражать.

Кайна надеялась быстро справиться со своим противником, чтобы помочь Эйко, но ей, как назло, попался такой неудобный противник, который, наоборот, будто специально тянул время.

К сожалению, как бы правильно ни питалась Кайна, и через какие бы тренировки ей ни доводилось проходить, чтобы повысить выносливость организма, но она прекрасно понимала, что так долго размахивать посохом всё равно не получится. Неизбежно она начнёт уставать, а значит, и снизится скорость атак. Вполне возможно, её противник так стоически и держится под градом её атак, выжидая, когда наступит этот момент.

Проигрывать Кайна не собиралась.

Вернув посох в исходную позицию, она подняла его над головой и стала стремительно раскручивать, пока он не превратился в сплошную полоску. Масочник, было, сунулся вперёд, но тут же получил сокрушающий удар справа, от которого удалось спастись, только выставив сразу два щита, принявших посох на себя. И всё же весь импульс он так компенсировать и не смог, и его протащило на несколько шагов назад.

И тут же, не давая ему возможности на перестройку, посох прилетел с другой стороны и с такой же скоростью. Такого сложно было ожидать, и Кайна это прекрасно осознавала.

Эта атака, наконец-то, достигла своей цели, и теперь её противник схватился за левый бок и сгорбился, пережидая вспышку боли. Может, кости она ему так и не переломала, но обширный ушиб точно обеспечила.

Этого оказалось достаточно, чтобы несокрушимая оборона масочника тоже стала давать сбои. Как бы он ни хотел показывать свою усталость, но Кайна прекрасно знала, насколько тяжело принимать все её атаки.

Каким бы сильным ни был её противник, но это всё равно отражается, пусть не на самом уроне, но в передающемся во время соприкосновения импульсе. Приходилось напрягать мышцы и тело в целом, чтобы компенсировать воздействие, да и каждый раз принимать на защиту подобные атаки увеличивало усталость мышц и постепенно ослабляло саму оборону.

Вполне возможно, надо было просто немного подождать, когда эту защиту можно было попытаться расшатать, но рисковать Кайна не хотела.

Удар следовал за ударом, и теперь её посох не бил плашмя. Нет, сейчас это были колющие удары, которые проникали сквозь оборону противника или же заставляли его ждать удар оттуда, откуда он уже не придёт.

Пусть копьё и было металлическим, но в руках Кайны он был гибким, словно древесная веточка. Поворот ладони, направление пальцев и, собственно, сама позиция рук на посохе позволяли изменять его траекторию настолько быстро, что в глазах противника он должен был уже казаться подобным змее, которая так и ищет слабые места, чтобы ужалить противника.

Очень сложная техника, которая не всегда удавалась девушке в полной мере, но сегодня она смогла превзойти саму себя, и вот масочник не выдерживает её напора, подставляясь под всё большее количество жалящих ударов.

Он попросту не успевает предсказать, куда в следующий момент «укусит змея» и получал все больше «укусов», которые ослабляли его и делали защиту парня слабее с каждым мгновением. У него были все шансы справиться с Кайной, если бы он с самого начала не решил осторожничать, но в этот раз его попытка просчитать противника подвела его, и это привело в итоге к поражению.

Еще минуту Кайна возилась со своим противником, но было видно, что это уже отчаянные попытки удержать лицо при уже проигранном бое. Как бы плохо ни относилась она сама к масочникам, но ей приходилось признавать, что ей достался достойный противник. И всё-таки недостаточно сильный, чтобы остановить её.

В итоге последняя её атака проскочила сквозь скрещённые щиты, которые просто не успели удержать сокрушительный удар посоха. Он, казалось, только коснулся груди парня, как того снесло на два метра в сторону. Сила удара была такова, что масочник не смог удержаться на ногах и кубарем покатился по земле. И всё же, спустя пару оборотов, он смог остановиться и даже попытался подняться, но Кайна ему этого не позволила, аккуратно ударив того по голове.

Убивать она никого не хотела, но и вырубить его необходимо было качественно.

На этом её бой был завершён.

Девушка оглянулась по сторонам и поняла, что её помощь никому не требовалась. Были, к сожалению, раненые, но они отступали под прикрытием остальных бойцов. Да и среди тех, кто пришёл с масочником, на ногах осталось лишь двое. Они и так уже были изрядно избиты и, похоже, держались на чистом упрямстве, и всё же их хватило ненадолго.

Кайна быстро отдала распоряжения насчёт поверженных противников и раненых и вместе со своими двумя валькириями отправилась на помощь Эйко. Слишком много времени она потратила на этого противника и, вполне возможно, сейчас её помощь очень требуется одной блондинке.

Эйко почти не помнила своего раннего детства. Образы родителей были весьма смутными, и она их больше знала по фотографиям, что остались у дедушки. Да и некогда ей было отвлекаться на эти мысли. Дедушка настолько нагрузил Эйко тренировками, что она даже сама не поняла, как втянулась в них, и уже спокойно воспринимала их частые переезды, связанные с какими-то делами старшего родственника.

Девочкой она росла умной, поэтому никогда не задавалась вопросом, почему дедушке вообще нужны были эти поездки. Главное, что во время них можно попробовать завести новые знакомства и узнать, как живут люди в новом месте.

Поначалу ей удавалось достаточно легко находить язык с детьми, но чем старше становилась сама Эйко, тем сложнее почему-то остальные с ней шли на контакт. Каким бы хорошим воспитателем ни был её дедушка, но, к сожалению, он не мог учесть всего и, привыкнув к определённому уровню жизни, Эйко искренне не понимала, почему остальные не могут жить так же. Как не могут быть способны на вещи, которые ей давались так же легко, как прыжки через скакалку, а ведь у кого-то и с этим могли быть проблемы.

Наверное, где-то в этот период и стала зреть её проблема с социализацией, и дедушка окончательно вернулся в додзё, в котором за время их путешествия добавилось жителей, принявших девочку, как свою. С ними она не чувствовала себя иной и могла не скрывать своих возможностей, чтобы не отталкивать людей.

Постепенно она вроде даже стала справляться с этой проблемой. В этом ей очень помог Адриан, который, несмотря на её всё ещё не совсем обычное поведение, нисколько не побоялся с ней заговорить и даже подружиться.

Кто бы знал, но, наверное, Адриан был первым её другом-мальчиком, которого не оттолкнуло то, что Эйко умела. Наоборот, её умения вызывали у него неподдельный восторг, что, честно говоря, очень льстило поначалу самой Эйко.

И вот постепенно и сам Адриан стал стремительно продвигаться по пути боевых искусств. Все мастера додзё взялись за его обучение, чего, по словам дедушки, никогда ещё не происходило. Да, бывали уникумы, с которыми пробовали работать двое-трое мастеров, но не было тех, кто бы выдержал тренировки сразу ото всех.

Что-то они видели в обычном на вид пареньке, чего не видела сама Эйко и эта загадка захватывала её. Может, это и послужило первоначальным интересом к нему? Кто знает.

В любом случае, Адриан стал ей действительно другом, с которым она готова была разделить свою привычную жизнь, ту её часть, которую приходилось сдерживать в школе. Там она, конечно, тоже выделялась, но не так сильно, как если бы продемонстрировала всё, что умела.

Незаметно Адриан стал занимать в мыслях молодой девушки всё больше места. Ей была приятна его забота и то, что он вовсе не боится её. А ведь она знала, насколько могут плохо относиться парни к тем девушкам, которые их побеждают. Адриан же это воспринимал вполне нормально и считал, что просто мало тренировался.