— Я знаю о вас почти все.
Пауль высокомерно рассмеялся.
— Поделись. Очень любопытно.
— Мне все перечислять?
— Конечно, — ухмыльнулся Пауль, откидываясь на спинку стула. — обещаю выслушать и не перебивать.
— Это вы собрали и взорвали бомбу на «Летящем», чтобы мы не смогли добраться до запланированной точки высадки. Потом вы сообщили в ЦРУ наши координаты и предполагаемый маршрут движения колонны по пустыне. Подкупили Ковтуна, чтобы тот угнал грузовик в пустыню во время пыльной бури, снабдив его координатами места встречи со связником. Вы даже не предполагали, что за ним следом увяжутся еще два автомобиля, но так даже лучше вышло, не так ли?
Пауль молча ухмылялся.
— Затем вы уговорили Быкова форсировать мертвые озера вброд в расчете, что будет множество невинных жертв. Погибших, правда, оказалось значительно меньше, чем вы рассчитывали, и тогда вы подожгли МАЗ Иваныча, чтобы уничтожить наиболее ценный груз. И вновь вам не повезло, личный состав сумел справиться с огнем, а груз по большей части остался цел и невредим.
Пауль нахмурился, но продолжал молчать, слегка поигрывая скулами.
— Чуть позже вы убедили Быкова напасть на людей Джарваля, оставив обоз практически без охраны. Вы знали или по крайней мере догадывались, что шейх не простит уничтожения своих людей и очень серьезно подготовится к нападению на колонну. Поэтому настояли на версии, что бандиты слабы и дезорганизованы. Тем самым ввели Быкова в заблуждение, сильно преуменьшив опасность. Как результат, обоз оказался захвачен, а многие убиты.
Пусть и косвенно, вы стали виновником смерти политрука Геймана, его помощника Чернецкого, профессора Жмышенко, капитана и боцмана с сухогруза, а также — тяжелого ранения лейтенанта Шибарина. После смерти Быкова от прежнего командования экспедицией не осталось никого, кроме вас. Таким образом, вы взяли под контроль весь конвой, устранив неугодных или нелояльных вам людей.
— Это весь список обвинений? — уточнил Пауль, когда Стив закончил, — или еще что-то припасено?
— В остальных фактах я не уверен, возможно, часть происшествий, всего лишь досадные недоразумения или случайные совпадения. Но и того, что я успел назвать, вполне достаточно.
— Достаточно для чего?
— Для обвинения вас в измене.
— Надеюсь, доказательства моих преступлений у тебя тоже имеются? А то ведь слова — это только слова…
Стивен старательно проигнорировал вопрос.
— Но в двух вещах вы просчитались, господин капитан.
— Интересно, каких же?
— Вы не рассчитывали, что Быков каким-то непостижимым образом сумеет найти общий язык с шейхом, вернет обратно весь захваченный груз, да еще и притащит с собой два десятка наемников, которые вам совершенно неподконтрольны.
— А второй просчет в чем?
— Вы не ожидали, что ваш личный куратор Джон Шеридан внезапно объявится в Африке собственной персоной. И тем самым поставит жирный крест на всех ваших планах.
— Так-так… а поподробнее можно? Жуть как любопытно.
Стивен пожал плечами.
— Я могу только догадываться.
— Все равно интересно послушать.
— Мне нечего вам сказать. Да это и не важно. Я думаю, — Стивен нахмурился, — что вы, Пауль, возомнили себя эдаким богоизбранным спасителем человечества. Быков слишком часто твердил о великой миссии, и вы подсознательно в нее поверили. А теперь злитесь и нервничаете, потому что придется делить лавры Спасителя с ненавистным Джоном, мною и китайцами. От подобного соседства ваше имя может слегка потускнеть через призму веков, и вас это категорически не устраивает.
— Очень смешно! –констатировал Пауль, скабрезно ухмыляясь. — теперь, точно все?
— А разве мало? — удивился Стивен.
— Да нет, вполне достаточно. Работа была проведена серьезная, сразу видно деловой подход.
Стивен почувствовал по интонациям голоса подвох, но пока не понимал, в чем он.
— Однако, во всех твоих рассуждениях есть одна маленькая ошибка.
— Какая же? — Стивен уже догадался, что самостоятельно лезет в хитро расставленную ловушку, но не мог остановиться.
— На самом деле шпион не я, а ты.
— Может быть, соберем Совет и вызовем американца для дачи показаний?
— Почему бы и нет? — ухмыльнулся Пауль, — только не сейчас. Позже. Да и вряд ли это тебе поможет. Твой сообщник арестован и будет допрошен в самое ближайшее время. Мне кажется, через пару часов он все расскажет. Как ты долгое время работал на него, совершая все ранее перечисленные диверсии. Как ловко убрал Быкова, пытаясь свалить вину на наемников. А когда не выгорело, решил обвинить меня. Ну как тебе моя версия событий, Стив?
— В это никто не поверит.
— Поверят, Стивен, еще как поверят. Уж я постараюсь быть убедительным. И в отличие от тебя предоставлю неопровержимые доказательства в виде чистосердечного признания твоего сообщника — Джона.
— У вас ничего не выйдет.
— Я всегда считал, что ты, Стивен, просто дурак, но теперь понял, что ты очень опасный дурак. Дурак с инициативой. А значит, договариваться с тобой я не буду.
Пауль достал из кобуры пистолет и нажал на спусковой крючок…
* * *
Стивен вздрогнул и открыл глаза.
Да, именно так все и будет. Задним числом Пауль повесит на меня всех дохлых собак. Еще и наврет с три короба. Поди — проверь. А пока суд да дело, время дневки закончится, все погрузятся в машины и поедут дальше, а мое тело навсегда останется лежать в безымянной могиле.
Не провоцировать драку, если ее можно избежать.
Отпустить ситуацию, доверившись воле Божьей? Опустить руки и подставить левую щеку, когда совсем недавно прилетело по правой? Нет! Это не в моих правилах. Я всегда привык идти до конца. К тому же я не верю в Бога.
Стивен поправил автомат, затем перевел взгляд на задумчивого Асура.
Перебить охрану у входа, ворваться в палатку и застрелить Пауля к чертовой матери. Нет человека — нет проблемы. Или еще проще — отдать приказ на ликвидацию Асуру. А потом самому убрать японца, чтобы тайна никогда не вышла наружу. А что? И Быкова и Пауля убил один и тот же человек — якудза. Из личной неприязни, по приказу шейха, либо по какой-то другой причине, не суть важно. Политрук случайно проходил мимо, увидел расправу, и был вынужден взяться за оружие…
Стивен вздохнул, опустил голову и посмотрел под ноги.
Эх, если бы все было так просто…
А ведь Гейман так и не дал мне ни одного совета. Только предупредил, как поступать не надо. Вот как раз обвинять Пауля — не надо. Это плохо закончится.
Так что же мне, прикинуться дурачком и промолчать? Сделать вид, что я ни о чем не догадываюсь?
Наша основная задача — обеспечить доставку груза в точку назначения. Все остальное — вторично.
Гейману легко рассуждать, он сейчас спокойно лежит в могиле. А мне нужно принять решение, от которого зависит будущее всего человечества.
…оставь Пауля в покое. У тебя в лагере и других проблем полно…
Проблем, действительно, выше крыши. А я вынужден прогибаться под шпиона, диверсанта и предателя, вместо того, чтобы поставить его к стенке.
— Я пойду один, — сказал он Асуру. На эту маленькую фразу словарного запаса хватило.
В глазах японца ничего не отразилось — ни страха, ни сомнений, ни жалости.
Стивен дошел до охраны у палатки, молча снял и протянул им свой автомат.
— Пауль у себя?
— Так точно, господин политрук. Ожидает.
Стивен откинул полог и вошел внутрь палатки. Пауль оказался один. Хмыкнул многозначительно в ответ на воинское приветствие, кивком головы указал на раскладной стул. Видимо, разговор будет продолжительным.
— Твои успокоились?
Стивен про себя невольно отметил вот это — «твои», но оспаривать формулировку не стал. Пусть говорит, что хочет. Плевать! Он специально будет меня провоцировать, постарается зацепить словами и вывести из себя. Ни в коем случае не подавать виду. И вообще, я дурачок, который ни о чем не догадывается. Я обыкновенный тупой солдафон. Придется научится притворяться, даже если тебя самого воротит от сказанных слов.
