Соваться на раскоп ночью смысла не имело, но очень хотелось прогуляться перед сном и поглазеть по сторонам. Стивен заглянул в скорую, забрал с собой Василия и вместе с ним направился к видневшимся неподалеку останкам строительной техники, насыпанным терриконам вынутого грунта и углубленному почти на десять метров котловану. Асур, как всегда, пристроился следом.

Василий предложил взять с собой и Реввеля на «первичный осмотр места археологических изысканий», но тот внезапно оказался чем-то очень сильно занят. Выглянул из броневика, крикнул — «идите без меня, я чуть позже подойду», — и скрылся обратно в салоне.

Стивену его поведение показалось немного подозрительным, но он решил не заострять внимание на мелочах. Ученые, они же как дети, закопаются в своей науке, как в песочнице, могут запросто пропустить и обед и ужин. Кто знает, чем занят Эдуард Васильевич на самом деле? Может, он как раз сейчас готовит открытие мирового масштаба? Не нужно ему мешать. Закончит, сам придет.

Очень быстро выяснилось, что осмотреть раскоп в темноте сложновато. Не видно ни черта! Вся местность перекопана и перепахана бесчисленное количество раз пересекающимися траншеями, уступами, а иногда даже небольшими шахтами, уходящими вниз на несколько метров.

Вот, где можно спрятать в засаде целый полк, — подумал Стивен и, поразмыслив секунду, велел Василию возвращаться.

— Мы что, вот так просто развернемся и уйдем?

— Вот именно, — нахмурившись ответил Стив, — и пока не взойдет солнце, мы сюда даже не сунемся.

— Это еще почему? — попытался спорить Василь.

— Слишком опасно!

— Вздор, — младший научный сотрудник был настроен решительно, — Стив, вокруг никого. Все сотрудники давно разбежались. Археология в Африке никому не интересна. Расслабься. Нам никто не угрожает.

— А вот это сомнительно, — проворчал Стивен, — возвращаемся. Это приказ!

Василий скривился, поправил руку на перевязи и попытался предъявить последний козырь.

— Мы не будем спускаться вниз, сверху посмотрим и все.

— Нет, — жестко отрезал Стивен, — уходим. Немедленно!

Асур напрягся, рука привычно скользнула к рукояти меча.

— Дамаре, — едва слышно произнес он, — урусай.

— Что случилось? — шепотом уточнил Василий.

Асур поднес указательный палец к губам, затем быстро хлопнул себя в грудь кулаком и, сделав шаг в сторону, извлек меч. Мгновение, и он исчез в темноте…

Поздний вечер

Ну вот мы и приехали. Наконец-то закончилась бесконечная Сахара, раскинувшаяся почти на половину континента, и началась Эфиопия — плодородная земля, родина кофе, и чего-то там еще, не помню. Но это все в теории, на деле же особой разницы я не заметила. Никаких тебе джунглей, покрытых зеленью лугов и засеянных сорго полей. Да, под ногами уже не только песок, хотя и его хватает с избытком, а в основном высохшая и растрескавшаяся глина, сквозь которую тут и там пробиваются жалкие зеленые ростки. А еще камни, различной формы и размеров, коими усеяно все вокруг до самого горизонта. Впрочем, камни нам попадались и раньше, но в какой-то момент их стало слишком много. И с каждым шагом будет становиться все больше, вдали уже видны горы и скалы, начисто лишенные растительности. Вот никакого желания двигаться дальше нет совсем. Безжизненная земля. Мертвый континент.

Колония сильно разочаровала. Два десятка полуразвалившихся от времени и стихии домиков оказались совершенно пусты. Ни одного археолога, ни обслуживающего персонала, ни местных жителей, используемых в качестве подсобных рабочих и проводников. На всем оставленном оборудовании лежит многолетняя печать забвения. Удивляться тут нечему. Нет людей, нет и поселения. Может, мы сбились с пути и приехали не на то место? Ну бывает же так. А что? Мало ли в Африке заброшенных мест? Давным-давно приехали археологи, расковыряли землю, ничего стоящего не нашли, да и убрались восвояси.

Я уже почти сумела себя убедить в этой совершенно безумной теории, когда заявился Стивен и вызвал Василя пошептаться наедине. Впрочем, они особо и не секретничали, мне удалось почти без палева подслушать весь разговор от начала и до конца. Молодой и амбициозный политрук возжелал немедленно взглянуть собственными глазами на цель нашего длинного и трудного путешествия. Нетерпение молодости вполне понятно, да я и сама была не прочь прогуляться по раскопу. Вот только до утра там делать совершенно нечего, ибо не видно ни фига. Луна с Юпитером в этом деле не помощники, а ползать с фонарями по траншеям — дело рискованное, можно и руки-ноги переломать. Лично я рисковать не стала бы, но и запрещать не в моей власти. У пацанов своя голова на плечах имеется.

Одним словом, ребята ушли, а вместе с ними, словно тень, скользнул и неразлучный самурай-телохранитель. Дядька взрослый, серьезный, ответственный, хотя и бандит. И ножичек у него — будь здоров, взмахнет — мало не покажется. Одним словом, под охраной самурая ребятки в полной безопасности. Так я подумала и решила заняться самыми неотложными делами. А поскольку таковые временно отсутствуют — то я внутри выделенного под медблок домика расстелила спальный мешок прямо на полу и бессовестно завалилась спать. На предыдущей дневке Стивен мне так и не дал глаз сомкнуть, так что имею полное право.

Проснулась я примерно через час, и даже сама не поняла, что стало причиной внезапного пробуждения. То ли мой голодный желудок, сигнализирующий о скором приближении позднего ужина, то ли подозрительная тишина вокруг и твердая почва под ногами, а не раскачивающееся и прыгающее по ухабам и колдобинам днище скорой.

Василий еще не вернулся, и это было немного странно. На мои настойчивые расспросы Ашвани отвечал односложно и максимально расплывчато. Оно и понятно, сам ни черта толком не знает. И все же…

И все же, пора бы моим ребятишкам воротиться назад. Ну нечего им там рассматривать в темноте битый час. Какое-то щемящее чувство сформировалось в груди. Еще даже не тревога, а просто нехорошее предчувствие на пустом месте.

Я решительно встала и вышла из домика. Лагерь освещался прожекторами автомобилей и светом нескольких костров. Что жгли — непонятно, но явно не солярку, ибо коптило неимоверно, и вонючий запах горелой пластмассы затянул всю долину. Сдается мне, прибрались немного и таким нехитрым методом избавляются от мусора, оставленного предыдущими жильцами.

Незаметно для себя я оказалась около командирского броневика, и как раз вовремя: хлопнула дверца, из кабины выбрался нахмуренный японец, все еще бормоча на ходу невразумительные проклятья. Резко, отрывисто, недовольно. Смысла слов я не понимала, но интонация была вполне доходчива.

Когда якудза попал в яркое пятно света прожектора, стало ясно, что он совсем недавно побывал в хорошей передряге. Об этом красноречиво говорили несколько свежих ссадин и царапин на лице, разорванная одежда, неумелая повязка на левой руке. Я попыталась окликнуть Асура, все-таки рану необходимо обработать и правильную повязку наложить, но самурай грубо отмахнулся, и вновь мне перевод не понадобился: и так понятно, что сказал — «не до тебя сейчас, женщина». Если наше общение и дальше пойдет в таком ключе, то я скоро японским языком овладею.

Я еще секунду поразмышляла, куда же запропастились политрук и мой помощник? Неужели до сих пор у Пауля с докладом зависли? Нет ничего проще узнать, постучать в окошко броневика и спросить. Но внезапно сомнения одолели. К Родиону я бы постучала без всяких размышлений, а Пауль вовсе не тот человек, с кем приятно общаться на досуге. Честное слово, даже Лев Исаакович был намного приятнее и интеллигентнее в общении, чем этот солдафон.

Пока я сомневалась и раздумывала, невольно проследила за действиями Асура, и они мне показались весьма подозрительными. Самурай чуть ли не бегом рванул к складу, где расположились на ночевку его люди, и во всю глотку скомандовал тревогу. То есть я в принципе не поняла, что он прокричал на арабском, но проследив за действиями подчиненных, догадалась, что это была команда общего сбора, построения или чего-то подобного. Все-таки армия, она и в Африке — армия, даже если в составе полное отребье и дикари. Наемники быстро выстроились в подобие шеренги, не очень ровной и красивой, но все же вполне узнаваемой, а якудза принялся им что-то втолковывать. Слишком тихо, чтобы понять смысл по интонации.