С тем же успехом он мог бы заклеймить меня горячей кочергой. Его губы перекатываются через букву «р», как будто им было поручено это сделать. Безумный взгляд в его глазах сменяется чем-то гораздо более опасным.

Голод.

Его взгляд медленно падает на мое декольте, где моя грудь все еще непристойно выставлена напоказ благодаря Дагни. Я наблюдаю, как буря проносится по его чертам, искажая их от такого сильного желания, что на этот раз я делаю шаг назад.

— Не смотри на меня так.

Он снова поднимает свой взгляд на меня, на его лице все еще сохраняется то же возбужденное выражение. — Как я на тебя смотрю?

— Как… как будто ты изображаешь меня обнаженной.

Он вдыхает, как будто впитывает мои духи, и его глаза на мгновение закрываются. Когда они открываются, зрачки настолько расширяются, что золотистый цвет составляет не что иное, как внешнее кольцо его радужной оболочки.

— Я не представляю тебя обнаженной, — мурлычет он.

Я отвечаю трясущимся голосом: — Хорошо.

— Я представляю, как красиво ты будешь выглядеть, стоя на коленях, с широко открытыми глазами и глядя на меня, пока я трахаю твой рот. Да, — хрипло добавляет он в ответ на мою реакцию с открытым ртом. — Именно такое лицо я себе и представляю.

Я делаю еще шаг назад, и он следует за мной, те же ленивые шаги выглядят гораздо более хищными, чем раньше. Его взгляд соблазнительно падает на мое декольте.

— Теперь я думаю о том, как я буду трахать эти сиськи и покрывать их своей спермой.

Я протянула руку, чтобы он не подошел ближе. Мои пальцы касаются его груди, и толчок пронзает мою руку. Я отдергиваю руку от ожога.

Моя спина упирается в один из вложенных экспонатов. Мне некуда идти, я действительно в ловушке.

— И я одержим тем, как ты будешь стонать из-за меня, когда я впервые погружусь в твою тугую киску.

Абсолютный шок пронзает мою грудь. Никто никогда раньше не говорил со мной так. Моя предательская киска сжимается в ответ.

— Я бы предпочла, чтобы ты убил меня.

— Уверена? — шепчет он, касаясь моего лица.

Я ныряю под его руку и поворачиваюсь к нему лицом. Я сглатываю, когда рука, держащая пистолет, движется, но он просто убирает его в кобуру.

— Не трогай меня, — рычу я. — Все в тебе мне противно.

Он фыркает, смеясь надо мной. — И поэтому ты пришла меня искать? Потому что я тебе противна?

✽✽✽

Глава 9

Тьяго

Ее красивые голубые глаза расширяются. У нее нет немедленного ответа, она не может достаточно быстро соврать. Я наблюдаю, как ее щеки краснеют от смущения от того, что ее поймали.

Я не принуждаю ее к этому — редкая доброта, которую я не буду предлагать в будущем. Она все еще в шоке от того, чему стала свидетелем, очевидно, и сегодня вечером, и в своем офисе. Теперь я знаю, почему ее запах насмехался надо мной в тот день. Она все время была прямо за дверью.

Приятно узнать, что у Тесс есть характер. Она не кроткая светская девушка. Она не делает того, что я говорю, только потому, что боится, что я ее убью. Она не бросается на меня, зная, что это может спасти ее, зная, что пребывание со мной может дать ей защиту и силу.

Нет, она безрассудна в своих словах и действиях. Как я.

Она идеальна.

Так чертовски идеальна, что у меня перехватывает дыхание.

— Кто тот мужчина, с которым ты танцевала?

Я пришел на благотворительное мероприятие и обнаружил, что она стиснута в объятиях какого-то престарелого ублюдка, прижата к нему так сильно, что не может пошевелиться. Примитивный гнев наполнил меня, когда я подумал, что она добровольно бросается на него. Это переросло в откровенную ярость, когда я увидел ее лицо и понял, что она была скорее пленницей, чем кем-либо еще.

Артуро дернул меня за рубашку, когда я двинулся к ней, напоминая, что мы здесь, чтобы последовать за Адрианой

Марко нашел Дадуряна на следующий день после Флоренции и выбил из него признание. Он быстро признался, что видел Адриану той ночью два года назад. Он был ответственным за то, чтобы подсыпать что-то в ее напиток, но не был тем, кто похитил и в конечном итоге убил ее.

Этот человек был итальянцем, которого Дадуриан не назвал перед смертью, просто сказав нам, что он Леоне.

Семья капо Аугусто Леоне.

Анджело Леоне, дальний родственник Аугусто, сейчас лежит мертвым у моих ног. Оказывается, он тоже был не тем человеком, которого я искал, понятия не имел, о чем я говорю и кем вообще была Адриана, но, тем не менее, он получил пулю в голову.

В произвольном порядке я собирался уничтожить каждого члена семьи Леоне одного за другим, пока не найду человека, ответственного за смерть Адрианы.

Логично, что это были итальянцы. Они ни за что не позволили бы армянам прийти в их клуб и устроить такой бардак без их участия и надзора. В отличие от них, у них есть силы и огневая мощь, чтобы сразиться со мной.

Артуро был прав, помешав мне устроить сцену, вместо этого перенаправив меня на выставку редких видов, где Марко забрал Анджело с благотворительного гала-концерта и держал его в плену.

Тем не менее, в ту же секунду, когда мы отошли от мероприятия, я ударил Туро в челюсть за то, что тот встал между мной и Тесс.

И теперь в ее взгляде пылает гнев, но он, кажется, не направлен на меня. По крайней мере, не совсем.

— Он коллега.

Она выплевывает это, как будто это оскорбление. Она прекрасна, когда злится, ее щеки краснеют, ее восхитительные сиськи стремятся вырваться. Если я ее достаточно разозлю, выскользнет ли она наконец на свободу, обнажив один из сосков, который я так отчаянно хочу укусить?

— Ты позволяешь всем своим коллегам так прикасаться к тебе? — Если она это делает, то все прямо сейчас прекратится.

— Нет. — Она смотрит на выставку тысячелетних насекомых. Мягче она добавляет: — Он думает, что женится на мне.

Мысль о том, что этот мужчина или кто-то другой схватит ее, заставляет мои глаза опасно дергаться.

Я так не думаю.

— Он ошибается.

Она невесело смеется и ничего не говорит. Мой член болезненно пульсирует в брюках. Он наконец-то нашел кого-то, кого хочет трахнуть в следующем году, и он не ценит, что ему не позволили это сделать.

Я позволил тишине затянуться между нами, пока в конце концов она снова не заговорила.

— Тот человек, которого ты убил, — начинает она, кивая подбородком в его сторону. — Он ничего тебе не сделал?

— Не конкретно, нет.

— И ты все равно его убил?

— Да.

Она смотрит на меня как на мерзость.

— Ты монстр.

— Да.

В отличие от нее, я не буду отрицать правду.

Ее глаза сужаются, когда я подхожу к ней. — Не подходи ко мне. Я буду кричать.

— Я бы предпочел, чтобы ты кричала по-другому поводу.

Она смотрит на меня, от удивления приоткрыв рот. — Что с тобой не так? Ты действительно думаешь, что я собираюсь переспать с тобой после того, как увидела, как ты напал на моего отца и убил невиновного человека?

Высокомерная улыбка украшает мои губы. — Разумеется.

Она сжимает челюсти и поднимает подбородок, бросая мне вызов. — Значит, ты планируешь на меня напасть.

Я смеюсь, в моих глазах светится настоящее веселье. Мне нравится игра, в которую мы играем; Не знаю, с какой целью, но я развлекаюсь больше, чем когда-либо за последние годы.

— Мы оба знаем, что ты охотно меня трахнешь, даже если пока не готова признать это. — Я подхожу к ней, и на этот раз она остается на месте. Ее голова откидывается назад, чтобы не отрывать от меня взгляда, обнажая открытое горло. Мой взгляд падает на ее кожу. Я отчаянно пытаюсь заявить права на нее, обозначить ее таким образом, чтобы идентифицировать ее как принадлежащую Тьяго Де Силве. Мой взгляд снова поднимается вверх и обнаруживает, что ее глаза затуманены похотью. — Не просто охотно, Тесс. Неоднократно. Я могу сказать это по тому, как ты трахала меня глазами с тех пор, как вошел. Ты будешь умолять меня заставить тебя кончить, а потом ты будешь умолять меня прекратить заставлять тебя кончать. В зависимости от того, насколько милосердным я буду себя чувствовать в тот день, от того, насколько хорошей девочкой ты будешь для меня в тот день, я решу, использовать ли твое удовольствие в качестве награды или в качестве пытки.