Кто, черт возьми, этот парень?

— ГДЕ МОЯ ЖЕНА? — кричит он на проходящую мимо медсестру, злясь от ярости. — Меня не пустили с ней в машину скорой помощи. Она здесь уже двадцать минут, и никто не говорит мне, где она, черт возьми, и как у нее дела. — Двое мужчин хватают его за руки, удерживая от разрушения стойки регистрации. — Отвези меня к ней, прежде чем я начну разносить эту больницу на части и найду ее сам.

Медсестра замирает от страха, напуганная его грозным присутствием, но уже потеряла его интерес.

Взгляд мужчины останавливается на мне, когда он замечает, что я стою в холле. Он бросает взгляд на мою одежду и на то, как я смотрю на него в ответ, и бросается ко мне. Когда он нападает на меня так целеустремленно, это все равно, что стоять перед разъяренным быком и размахивать большим красным флагом, но я не позволяю ему напугать меня.

Раздражение, которое сковало мой позвоночник с тех пор, как я увидела, как он кричит на персонал и устраивает сцену, улетучивается в одно мгновение, когда он приближается, и я смотрю в открытые лужи отчаяния, которые являются его глазами. В его измученном взгляде заключено огромное количество боли, боли, которую он не пытается скрыть. Это исходит от него.

Я прочищаю горло. — Вы муж Тесс Ноубл…

— Она умерла?

Мое сердце подпрыгнуло к горлу от его резкого прерывания. Вопрос имеет клиническую формулировку, но задан с такой интуитивной, грубой эмоциональностью, что это бьет меня под дых. Воздух вокруг него напряжен, сгущен от его страданий.

Его взгляд дико скользит между моими глазами, отчаянно ища в них ответ, который я ему еще не дала. Его плечи напряжены, как будто он готовится получить худшие новости в своей жизни. Оно рассказывает мне все, что мне нужно знать о нем; это человек, который не переживет смерть своей жены.

— Нет.

Его лицо морщится, выражение трескается, как тонкий фарфор.

Прерывистый стон сорвался с его губ, а затем все его тело с облегчением обвисло вперед. Его плечи опускаются, а голова склоняется, когда гнев внезапно покидает его, оставляя после себя только мучительную комбинацию жестокой печали и хрупкой надежды. Он проводит дрожащей рукой по лицу, закрывая от меня глаза, делает глубокий прерывистый вдох и приходит в себя.

— Вы ее муж? — нежно спрашиваю я.

Он кивает, стараясь контролировать свои эмоции.

— Да Силва, — наконец говорит он, все еще закрывая лицо рукой. — Ее зовут Тесс да Силва. Она моя жена.

Его голос дрогнул на слове «жена».

Я уже знаю, что так оно и есть, но он говорит это с горячностью человека, который использовал слово «родственная душа», скорее как обозначение того, что именно она для него значит, чем юридическую классификацию их партнерства.

Фамилия запоминается лишь во вторую очередь, как и осознание того, с кем я имею дело. В этом городе есть только один человек с такой фамилией, и с ним нельзя перечить.

Но для меня не имеет значения, случайный ли он человек с улицы, король Англии или сам Папа, стандарты ухода, которые получает Тэсс, одинаковы, независимо от того, кем он является.

— Она умрет? — спрашивает он хрупким, как выдутое стекло, голосом.

Судя по тому немногому, что я знаю о Подземном мире, эти люди должны быть почти непобедимыми. Наблюдать за таким человеком, как он, проявляющим такие обезумевшие эмоции, явно поставленным на колени из-за того, что случилось с его женой, шокирует.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что, возможно, именно поэтому у нее пуля в животе и она сейчас борется за свою жизнь. Должно быть, она была целью, чтобы добраться до него.

Это работает.

— Нет, если мы будем иметь к этому какое-то отношение. — Его глаза наконец возвращаются к моим. Он смотрит на меня так, будто видит меня впервые. — В этой больнице работают самые талантливые врачи страны. Она находится под самым лучшим уходом. Я доктор Кавано. Кэсси, — добавляю я, остановившись на мгновение, прежде чем решиться сказать ему, — я встретила вашу жену несколько недель назад, очень кратко, когда ее мать поступила в больницу. — В его взгляде просачивается осознание. — Я полюбила ее. Она казалась сильной. Боец.

Призрак улыбки касается его губ, первый признак выражения, отличного от опустошения.

— Так и есть.

— Тогда есть очень хороший шанс, что она это переживет. — Прежде чем я продолжу, в моем тоне появляется сталь. — Но мы не можем сосредоточиться, не говоря уже о том, чтобы как следует выполнять свою работу, когда вы здесь разрушаете нашу комнату ожидания. Пока мы говорим, вашу жену отправляют на операцию, так что пройдет несколько часов, прежде чем вы получите какие-либо новости. Предлагаю вам отправиться в нашу гостевую зону, принять душ и привести себя в порядок. Веди себя презентабельно, чтобы, когда жена выйдет из операционной, вы ее не напугали.

Один из мужчин позади него бросает на меня предупреждающий взгляд, а глаза другого расширяются от шока, когда я приказываю их боссу. Мне плевать, кто он там, но здесь он будет следовать моим правилам.

— Я не оставлю ее, — рычит он.

Я поднимаю к нему подбородок. — Хотите, чтобы первое, что она увидела, когда проснется, были вы весь в ее крови?

Он недоверчиво смотрит на свое тело, по-видимому, забыв о состоянии своей внешности. Черный цвет его одежды, возможно, скрывает большую часть крови, но она также повсюду на его руках и до шеи, непристойно контрастируя с замысловатыми татуировками на его коже.

Один из мужчин, пожилой парень с пузатым животом, кладет ему сильную руку на плечо.

— Шеф, я останусь.

— Мы все, — добавляет другой, подходя к нему.

— Мы присмотрим за ней, — уверяет третий, и мне интересно, знает ли Тесс, что ее возвращения ждет целая армия людей.

Он медленно кивает, горло сжимается. — Спасибо, — говорит он своему окружению, прежде чем снова посмотреть на меня.

— Я дам вам знать, как только появятся новости, — говорю я ему прежде, чем он успеет спросить, а затем добавляю: — К вашему сведению: вашей жене, скорее всего, потребуется переливание крови из-за массивной кровопотери.

— Возьми мою, — говорит он, тут же протягивая ко мне предплечья, как будто я собираюсь извлечь это из его вен прямо здесь.

— Какая у тебя группа крови?

— вторая.

На моем лице появляется жалость, но я быстро ее скрываю. — Мне жаль. У нее первая отрицательная, так что вы не подходите. Не волнуйтесь, мы посмотрим, что у нас есть, и позвоним в другие больницы, чтобы найти то, что нам нужно.

— Блять, — ругается он, протирая лицо другим.

— Идите, — приказываю я, указывая в сторону душевых для гостей.

— Вы меня уведомите, как только появятся новости?

— Да.

— Хорошо, — говорит он, и я смотрю, как он уходит с одним из своих людей и говорит ему: «Tráeme un cambio de ropa». — Принеси мне чистую одежду

Когда я оборачиваюсь, я обнаруживаю, что остальные все еще смотрят на меня.

— Что?

— Ты знаешь, кто это? — спрашивает один из младших охранников.

— Я поняла это примерно через две минуты разговора.

Более пузатый пожилой мужчина тихо посмеивается. — Тогда ты смелая женщина. Ты хорошо поладишь с нашей Тесс, когда она проснется.

✽✽✽

Глава 66

Тьяго

Я решил быстро принять душ, чтобы вернуться к Тесс. Когда вода попадает на мое тело, меня преследует количество крови, которая смывает мою кожу и собирается у моих ног, прежде чем исчезнуть в канализации. Я внезапно не могу вынести, чтобы это было на мне. В итоге я трачу почти час на то, чтобы вытереть каждый сантиметр своего тела, пока кожа не станет сырой, а вода снова не станет кристально чистой.

Душ имеет приличное давление, и я склоняю голову, позволяя ему массировать мышцы моей спины в течение долгих минут, надеясь, что он также смоет страх и мучения из моего тела.

С момента, когда Тесс посадили в машину скорой помощи, и до того, как я поговорил с ее врачом, я тридцать минут думал, что она мертва.