Последняя женщина, которую я трахал, была скучной и это было скучной встречей. Она стояла на коленях и говорила о том, какой у меня огромный член, отчаянно пытаясь напрячь его рукой, ее рот двигался со скоростью тысячу миль в час, извергая какую-то бессмысленную чушь. Только один раз я заклеил ей рот скотчем и трахнул ее сзади, лицом вниз на матрас, и мне удалось держать его поднятым достаточно долго, чтобы накачать ее пять раз, прежде чем наступила самая разочаровывающая кульминация в моей жизни.

Ее фальшивые крики удовольствия прошибли мне голову. Я выбросил ее с одеждой в руках и с тех пор ни с кем не трахался.

Это было больше года назад.

Заметьте, это произошло не из-за отсутствия возможностей.

Нет, женщины на меня постоянно бросаются. Быть королевой картеля Де Силва — желанная должность, особенно в наши дни, и у меня не было недостатка в предложениях.

Секс теряет свой блеск, когда киску бесплатно предлагают только ради власти. Едва взглянув в их сторону, женщины раздвинули передо мной ноги, их глаза сияли от возможности стать моей женой.

Я не могу их винить.

Моя семья когда-то выкарабкивалась из бедности и грязи, поднимаясь по окровавленной лестнице власти, ступень за ступенькой, смерть за смертью, пока мы не достигли вершины. Итак, игра распознает игру, и я не сужу их за это. Но ничто так не убивает мою эрекцию, как запах отчаяния от женщины.

Зажатие члена в кулак и оргазм таким образом принесли столько же волнения, сколько и бесчисленные безликие свидания на одну ночь, с дополнительным бонусом в виде ясности после оргазма без головной боли, когда мне не нужно было никого выгонять, они не пытались торговаться, оставаясь на ночь.

Кажется, мне придется к этому привыкнуть, если я собираюсь выбрать одну из этих скучных дебютанток себе в жены. По крайней мере, я понимаю аргумент Артуро относительно ценности, которую такое соглашение может принести бизнесу.

И картель, моя семья, всегда на первом месте, даже выше моих собственных интересов.

Кто знает, может быть, я найду невесту, достойную внимания.

Я не задерживаю дыхание.

— Я подумаю об этом, — говорю я наконец.

Марко в шоке присвистывает, пораженный тем, что я вообще об этом думаю.

Артуро отрывается от телефона и удивлённо смотрит на меня. — Спасибо.

— Не благодари меня, я далёк от того, чтобы согласиться на это, — огрызаюсь я. — Но если я это сделаю, я буду выбирать.

Он поднимает руки вверх.

— Это само собой разумеется, шеф , — говорит он, когда двери открываются в большую приемную. По обе стороны от стойки консьержа есть два коридора, в каждом из которых находится большой конференц-зал в углу, напротив которого есть еще два коридора, ведущие к дополнительным офисам.

Артуро выходит, за ним следует Марко, который бросает мне ухмылку и быстро говорит: — Дай мне знать, если тебе понадобится помощь с покупкой жены, шеф . Рад протестировать товар для тебя, прежде чем ты примешь решение.

Они вдвоем идут через шумную приемную к месту, где, как мы знаем, находится офис генерального директора.

Я иду за ними на десять шагов сзади, все еще глубоко задумавшись.

В меня врезается пьянящий, угрюмый аромат звездчатого аниса и черной лакрицы, отбрасывая меня назад и вырывая из самоанализа.

Я останавливаюсь как вкопанный, дезориентированный и сбитый с толку внезапным, неожиданным нападением на мои чувства. Меня застали врасплох, и меня никогда не застают врасплох. В этом разница между жизнью и смертью в моей работе.

Я немедленно нахожусь в состоянии повышенной готовности.

Мои зрачки расширяются от сильного запаха. Он витает вокруг меня в этом открытом пространстве, дразня меня и заставляя отчаянно требовать большего. Я обнюхиваю воздух, как собака, ища источник чарующего запаха. Мои глаза отслеживают людей, путешествующих между двумя разными частями этажа, в поисках чего-то, я уверен, что узнаю, как только найду это.

И тут я вижу ее.

Она пересекает комнату и идет в противоположном направлении, постепенно удаляясь от меня и унося с собой свой запах. Он следует за ней, как тень, лишая меня захватывающего опыта, который почти поставил меня на колени.

Она стоит ко мне спиной, поэтому я не вижу ее лица, но мой член, тем не менее, дергается впервые за несколько месяцев. Она пробудила мой интерес и пробудила давно дремавшее любопытство, и только поэтому я хочу последовать за ней.

Длинные ноги выглядывают из-под узкой юбки, которая мешает ей двигаться, но подчеркивает изгиб ее восхитительной попки. Сшитый на заказ жакет облегает и подчеркивает наклон ее плоского живота и упругой груди. Интересно, застегнула ли она его до самого верха или оставила видимым намек на декольте, чтобы мучить окружающих ее мужчин и женщин?

Я не мог не заметить ее, даже если бы ее запах не вызывал во мне катастрофической реакции. Она одета в розовое с головы до пят, от шпилек до заколки, удерживающей ее длинные светлые волосы, чтобы они не падали ей на лицо. Эта девушка не гармонирует с окружающей обстановкой, всплеск цвета среди моря унылых темных тонов.

Она слегка поворачивает голову в сторону, чтобы понять, что говорит ее коллега, и я впервые вижу ее черты лица. Притягательные голубые глаза, подчеркнутые темным макияжем, выглядывают из-под густых ресниц и покоятся над высокими скулами. Слегка вздернутый нос сморщивается в ответ, и намек на улыбку искривляет ее полные губы.

Это всего лишь кусочек профиля, и у меня перехватывает дыхание.

«Красота» — слишком узкое понятие, чтобы описать ее. Это обозначение использовалось для описания слишком многих людей.

Она из тех совершенных людей, которые заслуживают отдельного слова, которое принадлежит только ей и не описывает никого другого.

Кто она, черт возьми?

Вопрос снова и снова отскакивает от стен моего мозга, становясь все громче и шумнее.

Мои глаза не отрываются от нее, необходимость моргать давно ушла. Она не замечает меня, почему-то не чувствует тяжести моего взгляда, который прожигает ее.

Мой член в брюках твердый, как камень, и требует, чтобы я пошел за ней. Но еще больше беспокоит чужеродное покалывание, которое сжимает мою грудную клетку и душит меня. Есть ущип, почти болезненный и совершенно неузнаваемый.

Я качаю головой, чтобы избавиться от этих мыслей.

Может быть, мне пора переспать. Прошло чертовски много времени, поэтому у меня такая запутанная и слишком драматичная реакция на незнакомку.

Тем не менее, я планирую последовать за ней.

Я сделал всего один шаг, прежде чем голос вернул меня к реальности.

— Тьяго. — Я оглядываюсь через плечо и вижу Артуро, стоящего, засунув руки в карманы, и насмешливо нахмурив брови. Марко нигде не видно. Очевидно, я отстал от них, и, судя по растерянному выражению лица Артуро, он хочет знать, почему. — Ты идешь?

Я оглядываюсь туда, где видел ее, надеясь увидеть вдалеке фигуру в розовом, но ее уже нет.

Мои кулаки сжимаются от раздражения, и мое настроение портится из ниоткуда. Что это за реакция у меня? Это необъяснимо. Это заставляет меня нервничать и теряться, оба чувства мне чужды.

Чтобы успокоиться, сунув в рот конфету с корицей, я прохожу мимо Артуро и иду по коридору, прежде чем широко распахнуть дверь в шикарный угловой офис.

Он отскакивает от стены и дребезжит на петлях, когда взгляд человека, сидящего за большим столом, находит мой взгляд. Они расширяются от ужасного страха, прежде чем ему удается превратить свое лицо в бесчувственную маску.

Но уже слишком поздно. Он накормил меня своим страхом, и мой гнев готов им насладиться. Марко ухмыляется, когда я достаю нож и открываю лезвие, серебро сияет убийственной точностью под ярким светом. Моя садистская ухмылка тянет мои губы, когда я поворачиваюсь лицом к человеку, который не может оплатить свои долги.

— Александр Ноубл, — объявляю я, и голос эхом отдается от стен офиса. — Скажи мне, ты готов встретиться со своим создателем?»