Частота сердечных сокращений была высокая, очень. Это означало, что датчик нашёл и зарегистрировал сердцебиение не Яры. Это билось сердце ребёнка. Он был жив и, судя по показателям, которые я смогла понять — был в порядке.

Яра замолчала и не моргая смотрела на экран. Её лицо застыло, а в глазах появился блеск, которого я до этого не замечала у неё. Она сделала резкий вдох, моргнула, а потом растерянно посмотрела на меня.

Взгляд этот длился ровно секунду, но он меня поразил. Было в нём что-то такое… Совсем новое, неизведанное. Невероятный шок, попытка осознать, метаморфоза. В это мгновение внутри Яры что-то произошло, я была в том совершенно точно уверена. Нечто грандиозное случилось в её внутреннем мире, полном ярости и жестокости.

— Время идёт, — она моргнула и вновь стала собой. — Уходим.

Яра одёрнула свитер и вскочила с кресла. Наклонилась к медсестре, которая начала приходить в себя и глухо застонала, приподняла её голову и сжала ладонью подбородок.

— Стой! — я бросилась к ней, когда поняла, что Яра хочет попросту свернуть той шею. — Не убивай её. Не надо.

— Она нас сдаст, — отрезала Яра и сжала пальцы, чтобы сделать рывок, но вдруг замерла и нахмурилась. — Мать вашу, — выругалась сквозь зубы и просто зажала на несколько секунд сосуд на шее девушки, снова сталкивая ту в обморок, а потом перетащила её в небольшую кладовку и закрыла там.

Мы снова вышли в коридор и направились в её комнату, чтобы я могла переодеться. Времени, которое командор отвёл нам на сборы, оставалось всё меньше.

— А вдруг мы снова встретим Идаю. Что тогда? — обеспокоено спросила я Яру, пока мы шли.

— Я сверну ей шею, — пожала плечами Яра. — Тут уж кладовкой не обойдёмся. Зелёная сучка меня бесит.

Ох, наместнице в зелёном уж точно не стоило бы попадаться на нашем пути. Может, беременность и влияла на Яру, но уж не настолько.

Через несколько минут мы были в комнате Яры. Выглядела она намного проще, чем моя. Никаких тяжёлых штор, покрывал и деревянной мебели. Всё очень аскетично и с минимумом деталей. Как комната настоящего солдата.

— Снимай свои тряпки, — кивнула она мне, а сама подошла к серебристому шкафу, встроенному в стену и нажала на сенсорную панель.

На самой панели высветилось изображение одежды. Яра стала перелистывать, выбирая подходящее. Ещё раз посмотрела внимательно на меня, потом снова на панель и остановила выбор на чём-то. На чём именно, мне было не видно.

Через несколько секунд раздался сигнал, часть шкафа открылась и выехала полка, на которой лежала сложенная одежда. Яра взяла её и стопкой положила на кровать.

— Надевай. Бельё там тоже есть. И надо будет обрезать волосы.

— А волосы зачем? — я замерла и посмотрела на неё с удивлением.

— Затем, чтобы хотя бы немного сбить ориентировку. Камеры будут считывать образ, который должен соответствовать описанию, этот процесс идёт первым перед аналитикой данных подробного изображения.

Кажется, я примерно поняла. Да и в любом случае, спорить тут было совершенно не о чём. Если нужно отрезать волосы, чтобы это увеличило шансы на спасение, я и налысо побреюсь.

Я сбросила своё платье и положила его на кровать, туда же и бельё. Надела чистое, которое мне дала Яра, а потом развернула одежду.

Это был белый комбинезон из гладкой плотной ткани с серебристыми вставками. На меня сел, словно влитой, хотя Яра была выше меня, шире а плечах и крепче в руках.

— Ткань подстраивается, — пояснила Яра, заметив моё замешательство, а потом забрала мою одежду и отправила туда же в шкаф, отдав голосовую команду “утилизация”.

Я застегнула комбинезон до самого горла, обула ботинки, которые мне также дала Яра, и подошла к зеркалу.

Я выглядела… иначе. Мне нравилось носить платья, да и не принято было женщинам в нашем гетто брюки носить. В штанах я стала ходить уже когда попала в бункер к повстанцам. Там все одеты были одинаково: и мужчины, и женщины. Не до платьев было. Это, как минимум, было непрактично.

Яра встала сзади и стащила заколку с моих волос. А потом взяла лазерную бритву и провела её чуть выше моих плеч, прочертив прямо по полотну волос ровную линию.

Волосы безжизненным каскадом осыпались к ногам, а в зеркале на меня смотрела новая я.

Другая.

Больше не Лили Роуд с планеты Земля.

Вместе с волосами будто дала трещину моя связь со всем тем, что было мне знакомо и дорого. С моей расой, с моей планетой, с моей историей.

И словно ставя точку, на шее ярко блеснули спириты.

Я перевела взгляд на Яру и поняла, что она внимательно смотрит на меня. Совсем не так, как раньше. Без бешеной злобы и жалящего презрения.

— А ты в нормальном виде ничего так, — она приподняла бровь и хмыкнула. — Моему брату понравится. Хотя, ему и так, судя по всему, нравилось. И… уж явно лучше этот ледяной зелёной мымры.

Я покачала головой и отвернулась, пытаясь скрыть от неё смущение. И, наверное, не только от неё. Но и от себя самой тоже.

Яра тоже переоделась. Только костюм у неё был немного другого кроя, и живот не виден, хотя он и так весьма мало заметен был.

Мы вышли из её комнаты и снова проследовали по бесконечным коридорам. Спускались по ступеням ниже и ниже, а потом остановились у двери, Яра набрала какой-то код на панели, и дверь пропустила нас в другой коридор. Но он уже отличался. Был схож с тоннелем бункера повстанцев. Освещался слабо и казался заброшенным или неиспользуемым.

— А разве нам не нужно ждать Тайена? — я остановилась. — Куда мы идём?

— К скрытому кораблю, — ответила Яра. — Тайен будет ждать нас там.

— А Шейн? — я почувствовала холодок за грудиной. Представить, что командор решил обмануть меня так жестоко, я не могла. Это было совсем не то же самое, что в бункере. Тогда он и не лгал мне, собственно.

— Он будет с ним, — кивнула Яра. — Не переживай, цветочек, твоего брата я теперь из своих рук не выпущу. Слишком он лакомый кусочек.

Я откашлялась, потому что то, как подала мне своё мнение о моём брате Яра, было немного… ну, в общем, мною воспринималось иначе.

— Тем более, он теперь папочка первого межмирового ребёнка, прикинь? — ухмыльнулась Яра, заметив моё замешательство. — Вы с Тайеном опоздали, ха-ха, мы первые.

Яра. Просто Яра. Что ещё сказать.

Я покачала головой, и мы пошли дальше.

И вдруг раздался громкий сигнал, похожий на сирены. Он был коротким, но Яра вдруг напряглась.

— Это тревога. Быстрее, — бросила она и пустилась бегом.

Я побежала за ней. Сердце ускорило темп, пульс поднялся до предела. Паника поднималась по горлу, душила, но я понимала, что сейчас ей не место. Паника равно ошибки. Мы и так висели на волоске, и любая ошибка могла стать роковой.

Звук тревоги больше не рвал перепонки, но звук собственного пульса забивал любые другие звуки, разрывая виски. Мы с Ярой бежали быстро — страх лизал пятки. Спасибо тренировкам с Томом, иначе бы я уже валялась с коликой в боку и ни за что бы не выдержала такой темп.

Яра, конечно, была тренированным солдатом, и для неё это было несложно. Но она была беременна, и я волновалась, чтобы такая гонка не принесла последствий.

Но выхода у нас не было, если нас поймают, Яру и их с Шейном нерождённого ребёнка ждёт куда большая беда.

— Тормози! — вскрикнула Яра, и я останавилась настолько резко, насколько вообще получилось.

Сама она что-то лихорадочно стала искать на стене, а потом нажала основанием ладони. Неожиданно из покрытой плесенью и трещинами стены выехала небольшая платформа с панелью. Яра что-то набрала на ней, и через секунду мне показалось, что земля под ногами завибрировала.

Я опустила глаза и увидела, как перед самым носом моих сапог приподнялась широкая пластина.

— Становись, — скомандовала мне Яра и сама встала на неё. — Держись крепко.

Я встала рядом и сжала её протянутую руку. Почувствовав под ногами вибрацию, я вздрогнула и ещё крепче сжала пальцы Яры, когда мы медленно стали проваливаться вниз. Словно на лифте опускались во узкую тёмную шахту.