Меня спросили, сколько мне лет, где я родилась, что знаю о своих родителях. Спросили, какие изменения произошли во мне после реверсивного переливания крови, которое провёл тогда командор.

Я старалась отвечать чётко и коротко, на присутствующих в зале не смотреть, но всё равно заметила, как наместница в зелёном поджала губы.

— Вы были активной участницей повстанческого формирования. Это карается смертью, — проговорила женщина-судья. — Но фицу Тайен Яжер утверждает, что вы можете быть ценной для нашей расы. У нас есть сомнения на этот счёт.

В животе запекло. Сердце будто вниз упало, и в грудной клетке стало как-то слишком тихо. Я бросила взгляд на Тайена.

Он же выглядел абсолютно беспристрастным. Прямой твёрдый взгляд, плотно сжатые в полоску губы. Командор сделал несколько шагов и встал сразу за мной. Я чувствовала его тепло, и оно меня согрело под стрелами ледяных взглядов всех остальных.

Ладони командора легли мне на горло. Я вздрогнула, но осталась недвижима. Он не сделает ничего, чтобы было хуже — это я уже понимала.

Однако, когда он расстегнул верхнюю пуговицу на горле моего платья, я не смогла сдержаться и схватила его за руку. Пальцы командора замерли, и я услышала негромкий шёпот.

— Позволь, Лили. Так надо.

Прикрыв глаза, я выполнила его просьбу и опустила руки. Он же расстегнул ещё несколько пуговиц, а потом раскрыл ворот платья, обнажив мою шею и верхнюю часть декольте.

Присутствующие в комнате потеряли дар речи, уставившись на мои спириты, которые блеснули внезапно так ярко, что я почувствовала жжение.

— Эта девушка — наполовину кроктарианка, — громко сказал Тайен, снова встав рядом. — Её геном соответствует обеим расам и дал биологический ответ на мой. При выборе источника я обратил внимание, что показатели её крови намного больше совпадают с нашими, в сравнении с показателями землян.

И среди судей, и среди присутствующих в комнате поднялся гул. Они обсуждали, что это невозможно, говорили что-то ещё, но для меня всё слилось в единый шум.

— И повторю то, что говорил уже тебе, отец, — продолжил Тайен, и все снова смолкли. — Она фертильна. Лилиан Роуд может стать матерью первого зачатого и рождённого естественным путём наследника Кроктарса. В этом её ценность. У меня и у Лилиан пробудились метки, которые подтверждают мою теорию. Это наш шанс — тот самый, который мы так долго искали, ради которого избороздили Вселенную. Лилиан Роуд — ключ к нему.

Когда дверь комнаты, где проходил суд, за моей спиной закрылась, я почувствовала ужасную слабость. Остаться на ногах было невероятно сложно. Хотелось привалиться к стене и сползти по ней вниз.

И пришлось очень постараться, чтобы идти в сопровождении “чёрных плащей” в свою комнату.

Совет изъявил желание обсуждать решение без моего присутствия, и меня увели.

Пока шла, я обдумывала всё, что я сказала им. Как отвечала. Анализировала выражение их лиц.

А может, мне стоило быть убедительнее? Стоило сильнее постараться? Может, я сделала не всё, что могла, недостаточно приложила усилий…

Хотя, как я могла это сделать? Они особо и не разговаривали со мною. Только вопросы задавали. А падать на колени и умолять я просто… просто не смогла бы. Мне кажется, это бы вызвало только большее раздражение. Меня ведь судили как кроктарианку, а кроктарианцы горделивы и чтут своё достоинство.

Так или иначе, мне оставалось только ждать.

“Плащи” оставили меня в моей комнате и ушли, я же подошла к окну и просто смотрела вдаль. Мысли кружились, сердце стучало быстро. Ни на что другое, кроме как смотреть в окно, вглядываюсь в тёмное звёздное небо, я сейчас способна не была.

Дверь за спиной распахнулась, и я, затаив дыхание, обернулась.

Но в проёме был не Тайен и не “чёрные плащи”.

В дверях стояла Яра.

Выглядела она очень странно.

В те моменты, когда я имела несчастье с ней встречаться, Яра была собранной, каждая эмоция выверена, внешне каждая деталь была на своём месте. Волосок к волоску, как говорится.

Сейчас же её волосы были растрёпаны, одежда надета простая, явно первое, что под руку попало, в глазах паника. Не такая, как в прошлый раз, когда она пыталась обмануть меня. Настоящая. Это ни с чем не спутать.

Она влетела в мою комнату и захлопнула дверь. Пальцы, которыми она цеплялась за рукава свитера, дрожали, в уголках глаз видны были следы наскоро стёртой косметики.

Она, что, плакала? Яра?

— Я не знаю, к кому ещё пойти… — прошептала она, а в голосе можно было различить необычайную смесь ярости, гнева, злости, страха и мольбы. — Я не понимаю, что со мной. И… я не знаю, почему пришла именно к тебе.

— Что случилось? — я почувствовала, как и у самой задрожали пальцы. — Что-то с Шейном?

— С ним всё нормально, — Яра покачала головой. — Тут другое…

Я видела только одну её руку, а сейчас она показала мне вторую. На пальцах её была кровь.

— Это… это оттуда, откуда у нас не идёт кровь, понимаешь? Не бывает. Я знаю, что у земных женщин бывает, но не у кроктарианок.

— Вы бесплодны, я в курсе.

— Да. Должны вроде бы…

Яра приподняла свитер и немного приспустила резинку штанов.

— Что это нахрен такое? — она посмотрела на меня в панике.

Я зависла, в шоке глядя на её живот. Он… был выпуклым. Не сильно, едва-едва, но у меня сомнений не вызывало то, что выглядеть он так у неё не должен.

— Болит вот здесь, — он показала с левого боку внизу. — Помоги мне, ты же вроде бы врач у землян.

— Я медсестра, только училась… — я растерянно моргнула.

Мозг заработал. Сначала медленно, словно тяжёлые жернова старой мельницы, но потом я вдруг осознала, почему Яра пришла именно ко мне. Не к своим кроктарианским медикам, обладающим знаниями и высококлассными инструментами диагностики и лечения, а ко мне.

Потому что… её вероятная беременность — от Шейна. От моего брата.

— Ох, Боже мой… — выдохнула я поражённо, когда мысль оформилась. Подошла ближе к Яре и осторожно прикоснулась к её животу. — Когда появилась кровь?

— Сейчас. И боль тоже. И вообще, я чувствую себя странно! Я хочу… хочу плакать! Что, мать твою, твой брат сделал со мною?

На этих словах нос у неё немного покраснел, а глаза наполнились слезами.

— Я не понимаю, — я покачала головой. — Даже если всё так, то срок должен быть совсем маленький. Если только… сколько кроктарианские женщины вынашивали детей раньше? Земные — сорок недель примерно, плюс минус.

— Я не знаю точно, — Яра закрыла лицо руками. Сейчас она выглядела не как жестокая и хладнокровная убийца, сейчас она была просто испуганной женщиной. — Это было очень давно. Очень. Я, знаешь ли, не сильно внимательно изучала всю эту историю… Мама вроде бы говорила, что семь солнечных декад.

— Сколько это на земное время?

— М-м… — Яра нахмурилась. — Так просто не перевести, тут временной поток другой. Если учитывать сжатие материи и… где-то пять земных месяцев, думаю.

Яра хотела ещё что-то сказать, но дверь снова распахнулась и в комнату быстрым шагом вошёл командор. Вид его не предвещал ничего хорошего.

Мы с ним замерли, глядя друг другу в глаза, и даже прежде, чем он начал говорить, я поняла, что озвучит он мой приговор.

— Совет считает, что кровосмешение повредит нашей расе, — проговорил он севшим голосом, и я заметила, как у него натянулись желваки, а полосы дали яркий отблеск. Тайен был в ярости. — Они приняли решение, что тебя и Шейна следует казнить.

Перед глазами поплыло. Пол пошатнулся, а воздуха в лёгких показалось мало.

— Когда? — прошептала я, снова посмотрев ему в глаза.

— Никогда, — резко ответил командор. — Этого не будет. Я не позволю никому забрать тебя у меня, Лайлэйн. Даже верховному совету.

— Но… — я хотела спросить, что он собирается делать, когда Яра сделала шаг вперёд, а Тайен будто только сейчас заметил её.

— У нас тут ещё проблемы, братец.