— Говорите как есть, — пожал плечами Терри, который имел весьма смутное представление о тех историях, которые только что упомянул король.

— Я вынужден просить у вас помощи, — помолчав, выдавил из себя монарх. — Идемте!

Он взял молодого человека под руку и, подойдя к портьерам, решительным движением провел рукой по одной из них. Портьера отъехала в сторону. За нею скрывался стеллаж с книгами. Король вынул одну, и стеллаж тотчас провернулся вокруг своей оси, обнаружив потайную дверцу. Король отпер ее обычным ключом и жестом пригласил спутника последовать за ним по открывшемуся коридору.

Видно было, что этим ходом пользуются нечасто, но регулярно. Он был высоким, но таким узким, что собеседники поневоле были вынуждены идти гуськом — впереди шагал непрерывно оглядывающийся король, а за ним — его «родственник». Кому как, а его величеству Богораду Третьему так было гораздо удобнее, — по крайней мере, не нужно смотреть в глаза своему собеседнику.

— Лейр, — заговорил он, едва за ними затворилась дверь, — мы с вами… нет, не так… ваше семейство долгое время находилось в оппозиции к королевскому дому, несмотря на то что нас связывают родственные узы, а ваш двоюродный дядя, лорд Годован, является Великим магистром Ордена Щитоносцев, защиты и опоры короны. Скажу больше, если бы у вас был брат, один из вас должен был бы однажды вступить в этот Орден, дабы продолжить семейные традиции. Холмогорье — ненадежная провинция, в том смысле что… О прах! Вы же сами помните историю, с чего все началось!

— Да, разумеется! — с готовностью согласился Терри, который о богатой истории Холмогорья услышал только что из уст короля. — С самого раннего детства я…

— Не надо! Прошу вас оставить все это в прошлом. Вы нужны нам, Лейр!

— Но почему я? Есть же мой дядя и…

— Да потому, что ваш дядя не справляется! — воскликнул Богорад, всплеснув руками. — Послушайте! — Он обернулся и схватил молодого человека за руку. — Сто лет назад король Гертикс решил сменить вероисповедание в Эвларии. Это привело к гражданской войне и разрыву между нашими семействами. Одновременно с нами порвал дипломатические отношения Радужный Архипелаг — эльфы не одобряли проводимой тогда политики. Вера в Единого требовала отречения от прежних богов и магии, связанной с ними. А теперь все вернулось.

— Магия и древние боги?

— Да откуда мы знаем? Весь Орден Щитоносцев, сначала созданный для того, чтобы сражаться с творениями языческих богов, из кожи вон лезет, чтобы объяснить, в чем дело. Неведомая опасность грозит моему сыну и наследнику! — Король говорил взволнованно и то и дело встряхивал руку Терри, — Зловещие знамения начались, когда моя супруга, королева Алипейда, была еще в тягости. А сейчас они усилились! И никто ничего не знает! Рыцари-щитоносцы изучают древнюю магию, но даже они не могут сказать, что это — то ли какой-то древний бог замыслил и начал осуществлять месть, то ли это нечто новое, с чем нам не приходилось сталкиваться прежде. Вы меня простите, кузен, — король огляделся по сторонам, но в коридоре было пусто и темно, — но иногда мне кажется, что Единому нет дела до моих проблем!

— Я вас понимаю, — кивнул Терри, — но при чем тут я? Вы мне писали, что это дело срочное и таинственное и что вы все подробности расскажете при встрече. Я уже многое понял, кроме одного — какое ко всему этому имею отношение лично я? Или вы думаете, что это все мои проделки?

Брякнув эти слова просто так, он вдруг напрягся, ощутив, что это-то как раз и может быть истинно королевским решением проблемы. А чего проще? Отыскать козла отпущения, свалить на него вину и показательно казнить в назидание другим! Коридор, как назло, мрачный и пустой. Мало ли куда он выведет? Молодой человек почувствовал себя болваном — ввязался в чужие дела, как бы теперь не пришлось отвечать за чужие преступления!

— Что вы! — улыбнулся король. В темноте только по голосу и можно было угадать его улыбку. — Если бы это было дело рук кого-то из семейства Косоглазых, сэр Годован давно бы мне все рассказал. Нет, я прошу вас о помощи. Вы же потомок Хьюга Косоглазого, как, впрочем, и я… Но вы потомок по прямой линии, и только вы можете справиться с тем злом, которое ползет на нас.

— Но почему?

— Хьюг Косоглазый, — голос короля задрожал от сдерживаемых чувств, — был первым в истории Эвларии и единственным в своем роде ведьмаком, охотником на чудовищ. Их магия не могла причинить ему вреда, он чуял монстров и нечисть издалека. Семьсот лет тому назад, когда здесь еще не было Эвларии и сопредельных государств, он вместе с моим давним предком и немногими соратниками практически в одиночку разгромил Темную Империю Ма-Гри, империю колдунов и магов. Благородный и великий воин Хьюг Косоглазый… В ваших жилах течет его кровь, и может статься, что вы справитесь там, где потерпел поражение весь Орден Щита. Станьте новым защитником династии, как когда-то ваш предок!

— Но я в некотором роде… — начал говорить Терри, решивший, что сейчас настал самый благоприятный момент для того, чтобы признаться в обмане, но его перебили с истинно королевской самоуверенностью:

— То, что вы не владеете магией, ничего не меняет! — Король Богорад остановился перед глухой стеной и начал наощупь нажимать какие-то рычаги. — Я изучил хроники. Хьюг Косоглазый тоже почти не пользовался колдовством, — во всяком случае, он не применял магию там, где мог действовать исключительно оружием. Но и в простой битве ему не было равных. Один против двадцати, причем четверо из них были лучниками, а еще два — копейщиками. Он выстоял против них и убил шестнадцать из двадцати, прежде чем подоспела помощь! Если же вы, кузен, боитесь, что не выстоите в сложных ситуациях, я уже подписал указ — по первому вашему слову весь Орден Щита будет в вашем распоряжении! Ага, есть!

С этими словами король с силой надавил на последний рычаг — и в стене образовалась щель. Щель начала медленно увеличиваться и в результате выросла до размеров обычной двери, в которую они и вошли.

Путь короля и Терри закончился в круглой комнате, свет в которую лился через забранное слюдой отверстие в потолке. Комната была разделена колоннами и лепниной на двенадцать неглубоких ниш, в каждой из которых был выставлен чей-нибудь портрет, под которым на специальном столике лежали вещи и регалии. Где-то рыцарские перчатки, украшенные шипами и чеканкой, где-то кольца, где-то меч или рог, а в одном месте — свернутая кольчуга и поверх нее — шлем с причудливой личиной. Только один столик был пуст — там не было ничего, кроме старого, выцветшего знамени. Но ведь и знамя тоже может быть реликвией!

К нему-то и шагнул король Богорад, жестом подзывая своего спутника.

— Хьюг Косоглазый, — произнес он.

Терри подошел ближе.

Художник сильно польстил оригиналу, — во всяком случае, от косоглазия осталась лишь надпись внизу картины. Да и не мог человек, только что изрубивший в капусту целую толпу чудовищ — неслучайно весь задний план занимали отрубленные и раздробленные части туш, — похвастаться такими чистенькими доспехами и белым, без единого пятнышка крови или грязи, плащом. Но в остальном сходство было таким, что Терри застыл с разинутым ртом.

С портрета на него взирал ректор Школы Магии, его собственный отец.

Сэр Годован привык смотреть правде в глаза, какой бы горькой она ни была. Именно благодаря тому, что никогда не питал лишних иллюзий, он смог занять высокий пост в Ордене Щита. При нем Орден вплотную и едва ли не в открытую стал заниматься исследованиями, которые при прежних Великих магистрах велись от случая к случаю и часто втайне от высших чинов и первых лиц королевства. Годован понимал, что рано или поздно знания могут пригодиться. «Многие знания — многие печали, — говаривал он, — но только для тех, кто не умеет ими пользоваться!»

Сейчас именно эти знания сыграли с ним дурную шутку. Ибо сэр Годован прекрасно знал свое будущее. Знал так же явно, как если бы главный астролог Ордена, брат Гуцар, расписал ему грядущее до малейших тонкостей.