— Ну же, — Гаммла вся извивалась от нетерпения, — иди ко мне!

— Прямо тут, вместе со свиньями? — фыркнул Брехт, невероятным усилием воли пытаясь себя сдержать. — Ты настолько низко себя ценишь? Что скажут твои дети?

Орчиха отшатнулась. Брехт, воспользовавшись ее замешательством, поспешил удрать. Удрать, пока хлев не показался ему самым подходящим местом.

Разувшись, чтобы лучше чувствовать опору под ногами, и сняв рубашку, дабы не стесняла движений, Брехт без устали вращал копье, перехватывая его то одной, то другой рукой, то сразу обеими. Тренировка длилась уже довольно долго, пот блестел на смуглой коже орка, мышцы иногда ощутимо ныли, но он не останавливался.

Уже не первый день уединялся он в небольшой нише-пещерке над горным озером, чтобы без помех отдаться совершенствованию воинского искусства. С некоторых пор он полюбил приходить сюда и тренироваться до полного изнеможения, а с тех пор как однажды ночью Гаммла забралась к нему в постель, молодого орка практически невозможно было застать дома.

Он заметил ее краем глаза, но был до того увлечен, что даже смутно знакомый запах не заставил его остановиться.

— Здравствуй! Вот ты где?

Рука дрогнула, проводя прием. Будь у него напарник для спарринга, тот бы не замедлил воспользоваться явной оплошностью противника.

— Здравствуй… — Голос тоже его подвел.

— Я все это время искала тебя. Но застать тебя дома невозможно…

— Я…

Она подошла совсем близко, улыбаясь так, как умела только она.

— Орра, — произнес он. — Ты…

— Изменилась?

Молодая орчиха небрежно откинула назад длинные распущенные волосы. Низкий вырез рубашки из серого льна открывал ее груди ровно настолько, чтобы притягивать мужские взгляды.

— Да! — выдохнул Брехт, не сводя с нее глаз.

С Оррой они дружили с раннего детства. Его сестры везде ходили стайкой, принимая в свою группу еще нескольких соседских девчонок. У одной из соседок была младшая сестренка Орра, которую навязали старшей, чтобы та присматривала за малявкой. Брехт, которого старшие братья редко принимали в свои игры, иногда таскался за сестрами, подсматривая, как девушки купаются. Там он и познакомился с Оррой. Она и Кхетт были его самыми близкими друзьями, но, когда у Орры начались обыкновенные женские дела, ее перестали пускать на улицу к мальчишкам. И до недавнего времени они практически не виделись.

Сейчас она стояла перед ним в нижней серой рубашке, которая мало того что отличалась низким вырезом, но еще и, мокрая, прилипла к ногам. Черные волосы ее пахли водой, сыростью и немного травой.

— Ты… изменилась! — промолвил Брехт не своим голосом.

— Правда? — Орра улыбнулась, демонстрируя ровный ряд крепких зубов.

Молодой орк только кивнул.

— Ты меня помнил?

— В-всегда! Я думал, что ты…

— Что я — что? Вышла замуж? — Она хихикнула. — Мне предлагали много раз. Но я свободна. Пока!

Сделав новый шаг, она положила руки ему на плечи.

Копье с глухим стуком упало на камни. Горячие ладони нащупали и стиснули податливую талию, а потом ожили, задирая подол и стремясь добраться до широких, призывно расставленных бедер.

— Ох… — Орра хихикнула. — Какой ты горячий…

— Иди ко мне!

— Пусти!.. Не здесь. — Упираясь ладонями ему в грудь, Орра тем не менее крепко обвила ногами его бедра. — Пошли…

Горячая пелена желания затуманила рассудок Брехта, и он послушно поставил девушку на пол, позволив взять себя за руку и увлечь от берега горного озера.

Эта пещера была довольно просторной по сравнению с нишей, кроме того, она не имела потолка и представляла собой глубокую расщелину, склоны которой поросли настоящим, не пещерным, мхом и даже кое-какой растительностью. Дно было засыпано всяким мелким мусором. Он пружинил под босой ногой, как ковер.

— Стой! — Брехт сильным движением притянул девушку к себе.

— Что, прямо здесь? — Только что откровенно с ним заигрывавшая Орра вдруг начала отбиваться.

— Да! Здесь и сейчас! — Не в силах противиться желанию, Брехт подхватил подругу детства на руки, торопливо укладывая на жесткий ковер из увядших растений и без затей устраиваясь сверху.

Неожиданное сопротивление Орры только раззадорило молодого орка. Горячая кровь ударила в голову. Мелькнула и пропала мысль, что вот на Орре он мог бы жениться: она нравилась ему больше снох. Жесткий жадный поцелуй заглушил готовый сорваться с губ крик.

— А ну отойди от нее!

В затуманенном страстью мозгу что-то щелкнуло, но тело не успело среагировать. Чувствительный удар сапогом в копчик заставил Брехта вскочить. Орра поспешила натянуть на голые ноги подол рубашки. Над ними стояли шестеро молодых орков — судя по татуировкам и шрамам, старшие и средние сыновья из менее знатных и древних родов, хотя тоже из касты воинов. Двух Брехт немного знал — это были старшие братья Орры, судя по знакам на мощных кулаках, оба женатые.

— Ты какого гоблина к нашей сестре пристаешь? — процедил сквозь зубы один из братьев. — Давно по роже не получал?

Оба родственника Орры были старше Брехта, у обоих имелись татуировки ветеранов — они воевали за Золотую Ветвь и вернулись победителями.

— Она сама… — попытался возразить Брехт.

— Сама? Орра не такая! — воскликнул младший брат.

— А хоть бы и сама, — старший смерил девушку взглядом, и та поспешила отползти на четвереньках прочь, — это не дает тебе права ее лапать!

— Она не для таких, как ты! — подал голос третий парень.

— Для каких «таких»? — прищурился Брехт, догадываясь, что услышит в ответ.

— Для маменькиных сынков, которые ни капли своей крови не пролили, а туда же…

Говоривший был отпрыском одного из самых незнатных родов, которому наверняка было завидно, что младший член клана аш-Эль-Бран в одночасье стал полновластным владельцем всего семейного состояния.

— А ты знаешь, что говоришь? — прорычал Брехт.

— Да что с ним рассусоливать! — Брат Орры выразительно хрустнул кулаками. — Давай!

Краем глаза молодой орк увидел лицо Орры: девушка прижалась к стене и пятилась все дальше и дальше от места схватки. Взгляд ее не отрывался от группы мужчин. И было в нем что-то, отчего Брехт почувствовал разочарование и злость.

Кто-то из шестерки попытался зайти ему со спины. Позволив наглецу занять позицию, Брехт внезапно и без предупреждения первым ударил ногой, метя в пах…

Драки среди молодых орков — явление обычное. В мирное время многие представители этой воинственной расы — тем более из касты воинов, для которых такое поведение было нормой жизни, — решали свои проблемы кулаками. Существовал даже день в календаре, когда все желающие могли собраться в одном месте и сражаться между собой хоть на мечах и талгатах, хоть на кулаках. Тем более когда дрались из-за девки. Но чтобы один орк разделал под орех сразу шестерых, причем трое получили серьезные травмы, — такого не случалось уже давно.

И собственно, еще и это не было поводом для высшего суда, но обидчик оказался единственным представителем своего рода, последним взрослым мужчиной в семье, следовательно, ответственность за содеянное тоже увеличивалась. По закону это уже была война между кланами, грозившая междоусобицей и кровавыми разборками.

Вот почему через некоторое, весьма непродолжительное, время последовал вызов в Цитадель.

Императора Хаука Золотую Ветвь Брехт видел всего один раз — в далекий день, когда тот выступал с небольшой, довольно энергичной речью перед добровольцами, пожелавшими переселиться на территорию Радужного Архипелага и жить равноправными свободными гражданами новой империи там, где их предки долгое время влачили существование рабов. Для большинства орков переселение на равнины означало возвращение на родину предков. Лишь некоторые шаманы и, волею случая, с недавних пор сам Брехт знали, что настоящая родина орков находится не к западу, а к востоку от Орочьих Гор, где-то на берегах Внутреннего Моря, там, где века спустя возникла Темная Империя Ма-Гри.