На почтительной дистанции от варанов отдыхала стая других диковинных животных, по всей видимости являвшихся разновидностью глорхов. Эти двуногие длинношеие рептилии, обладали внушительных размеров пастью и были заметно крупнее привычных мне тварей. Кроме того, цвет их тоже отличался как от обычных, так и от драконьих глорхов – они имели неравномерный серо-чёрный полосатый окрас, благодаря чему лежащих неподвижно особей было сложно заметить на фоне каменистого, практически лишённого травы грунта. Стая насчитывала никак не меньше десятка держащихся вместе бестий – ни один охотник не смог бы совладать с ними, и у меня даже были сомнения, сможет ли пущенная из лука стрела пробиться через их грубую кожу. Чтобы противостоять этим хищникам необходим был хорошо вооружённый отряд бывалых воинов, желательно с ног до головы закованных в непробиваемую броню.
Да, в хорошеньком местечке, поселился отшельник. Поистине, здесь даже дополнительная защита в виде его непобедимых големов едва ли была необходима. Совать нос в такую глушь не решился бы не то что ни один человек в здравом уме, но даже и бесстрашный орочий воин. Оторвавшись от наблюдения за лениво передвигающимися рептилиями, я повернулся в сторону высокой зубчатой, словно пасть мракориса, башни. От балкона, на котором я стоял, её отделяла массивная дубовая дверь. Что-то подсказывало мне, что именно за ней и находится кабинет некроманта. Я задумался, о чём буду говорить с ним, но ничего конкретного не шло в голову: от волнения я позабыл все вопросы, которые хотел задать раньше, размышляя над происходящим в мире или над написанным в посвященных магии книгах. Планировать что-то при разговоре с отступником было бессмысленно – я знал, что он ответит лишь на те вопросы, на которые сам захочет, и как бы я ни был красноречив, тон и тему беседы всё равно Ксардас будет задавать единолично. Потому, переборов сомнения и страх, я постучал и, не дождавшись ответа, распахнул незапертую дверь и шагнул внутрь.
Передо мной открылся рабочий кабинет, почти такой же, какой был в старой башне некроманта. Несмотря на то, что на улице царил день, здесь, как и в зале для телепортации, всё создавало ощущение ночи. На массивных железных цепях к потолку была подвешена большая люстра в форме пятиконечной звезды, в каждой вершине которой полыхал огонь. Либо Ксардас уже совладал со своей слепотой, либо свет ему был нужен по иным, неясным мне причинам. Возможно даже, что он зажёг его специально для меня. Как я и ожидал, Великий Магистр был здесь – он стоял и листал огромный, лежащий на пюпитре фолиант, будто искал в нём какую-то конкретную страницу, но никак не мог найти. Мельком я успел заметить, что для отшельника, не имеющего никакого доступа к благам цивилизации, комната обставлена слишком уж хорошо – были и низенький стол, в высоту чуть выше колена, на подобие тех, что аристократы используют в качестве подставки для предметов декора; и кровать, и добротные, возвышающиеся до самого потолка книжные шкафы. На отдельных столах располагались аппарат для создания рун и алхимическое оборудование. Чего я не заметил, так это ни одного стула.
– У меня много помощников, – неожиданно произнёс Ксардас в ответ на невысказанный мной вопрос, – для них добыть, либо сделать любую вещь ничего не стоит.
Отступник отложил книгу и повернулся ко мне лицом. Он был таким же, каким я его запомнил при последней встрече. Всё те же седые волосы, заострённые черты лица, немного крючковатый нос. Одежда тоже не изменилась, плечи его иссиня-чёрной мантии вздымались, будто крылья готовящегося к атаке ястреба. Я боялся, что чёрная магия могла разрушить тело чародея, состарить его или превратить в монстра. Однако ничего этого не случилось, и я вздохнул с некоторым облегчением.
– Откуда Вы узнали, о чём я подумал? – вместо приветствия ответил я, поддерживая манеру разговора, начатую Ксардасом.
Чародей улыбнулся:
– Есть существа для которых человеческий разум не более, чем место обитания. Стоит открыть дверь и незваного гостя уже не выгонишь.
Я похолодел. Без сомнений, Ксардас имел в виду демонов. То, что он писал о них в книге, как нельзя точно совпадало с его теперешними словами. Если же он знал мои мысли, это могло значить лишь одно – демон был здесь, незримо присутствовал при нашем разговоре и докладывал свои наблюдения хозяину. На мгновение мною овладел страх: что если демон уже засел в моей голове? Я попытался сосредоточиться и почувствовать чужое присутствие. Мысли путались, а почти осязаемый липкий страх, мешал сконцентрироваться на своих ощущениях. К счастью, строки запретной книги по демонологии крепко засели в моей памяти. Я вспомнил, что страх лишь усиливает недруга и ослабляет мага. Когда я это осознал, то страх сменился злостью. Что за шутки вытворяет Ксардас? Кто дал ему право играть со мной, будто кошка с мышкой? Страх испарился, и тогда я ощутил незримого гостя. Нечто чужеродное и неясное касалось края моего сознания, впившись в него, словно пиявка. С каждой секундой пагубное влияние разрасталось, как яд, от места укуса уходящий по кровеносным сосудам.
«Я – господин своего сознания. Лишь моя воля имеет власть над телом! Ни у кого нет права вмешиваться в мои решения! Изыди, чужак!» Мои мысли, словно копьё, загнали пришельца в угол, вытеснили прочь. Воля взяла осознанный контроль над сознанием, непроницаемой стеной защитив его от всякого рода посягательств. Я ощутил сопротивление и неясное бормотание в своей голове, будто ещё один разум шевелился в моём мозгу. В ярости, я смял врага, словно клочок исписанной бумаги и выкинул вон. И тогда, я увидел его…
Сначала проявился неясный контур, лишь нечёткий силуэт. Но весьма быстро он оформился в некое подобие живого существа. Явившееся моему взору создание было коричневого, земляного цвета, имело мощный торс, короткие когтистые лапы и довольно большие, неспешно хлопающие крылья. Снизу эта странная фигура оканчивалась заострённым хвостом, в который плавно переходило туловище. В результате по форме существо напоминало падающую вверх каплю. Возможно, создание могло бы быть и довольно безобидным, однако уродливая, торчащая прямо из мускулистого тела голова весьма напоминала морду кротокрыса или ещё какого-нибудь мерзкого зубастого существа. Две дыры вместо ушей и плоский, почти отсутствующий нос тоже не придавали демону привлекательности. Я инстинктивно потянулся в карман и зажал в руке руну с боевым заклятьем, ожидая нападения в любой момент. Ксардас рассмеялся:
– Похоже, я тебя недооценил! Успокойся, он совершенно безобиден.
Я ещё раз оглядел порхающего в воздухе демона, и мне с трудом верилось в правдивость слов некроманта. Беззвучный голос, рождающийся прямо в моих мыслях, подтвердил:
– Я не причиню вреда. Хозяин не разрешил.
Теперь этот голос уже не вторгался в мой разум непрошенным, не пытался, да и не был способен распространить своё влияние. Теперь он был парламентёром, послом, стоящим у неприступных ворот.
– К чему вся эта игра? – стиснув зубы спросил я, стараясь не показаться излишне агрессивным.
– Всего лишь небольшое испытание. Или ты думаешь, что я буду вести дела с кем попало? – ответил Ксардас. Его прислужник больше не подавал голоса, оставив, наконец, мои мысли в покое.
– Нет. Однако же Вы уже много раз испытывали меня. К чему все эти фокусы с демонами?
– Это не фокусы. Мой слуга встречает всех гостей. Его задача убедиться, что они не замышляют против меня какой-нибудь подлости. Кроме того, вторгаться в человеческое сознание – его предназначение, образ жизни. Разве можно ругать рыбу за то, что она живёт в воде? Также и он является сутью иного плана, проявляясь физически лишь изредка. Например, когда какой-нибудь упрямый маг выставит его прочь из своей головы. И тогда он вынужден прозябать в этом искусственном, уродливом, рождённом магией теле.
Слова Ксардаса звучали обыденно и в них не читалась ни угрозы, ни злобы. Это успокаивало, однако расслабиться я больше не мог ни на мгновение. Моё сознание превратилось в утыканный кольями, готовый к любому штурму острог. Мои мысли, словно вооружённое ополчение, встали на стражу, намереваясь изрешетить стрелами любого агрессора – будь то ещё какой демон, или же сам некромант. Я знал, что вряд ли смогу противостоять магистру, однако это не означало, что я сдамся без боя.
