Ольга Игоревна не на шутку пугается. Всхлипывает и закрывает рот ладонью, едва увидев сына.

***

Обстановка настолько натянутая, что, кажется, вот-вот дойдет до предела и лопнет.

Внимание гостей открыто направлено в нашу сторону — из-за чего я неприятно ёжусь.

— Вижу, бой прошёл так себе, — усмехается Олег Вячеславович, когда приближается Ратмир.

На лице Авдеева-младшего нечитаемая маска. Ноль эмоций. Кажется, что ему и не больно вовсе — он спокоен и задумчив. Медленно обводит взглядом всех присутствующих в кольце, сунув руки в карманы и вклиниваясь в компанию.

К слову, по мне проходится так же равнодушно, как и по всем остальным. И в глубине души это довольно неприятно царапает.

— Ага, не рассчитал сил, — отвечает Мир.

— А говорил, что точно выиграешь, — продолжает напирать Авдеев-старший. — Мне иногда кажется, что ты назло всё это делаешь. Чисто подосрать отцу.

У Олега Вячеславовича часто проскальзывает подобная манера общения, в которой важно сломать и подавить собеседника. Я на себе это проверила. Тактика сработала. И вроде бы с Янкой мне нравится проводить свободное время, но, когда сегодняшняя встреча насильно навязана, от былого удовольствия не остаётся и следа. Только каплю тошно.

— Я же приехал, как и обещал, — пожимает плечами Ратмир. — В чем проблема?

Мне неожиданно хочется вступиться и прервать разворачивающуюся дискуссию отца и сына. Извиниться за опоздание Мира. За его внешний вид. Такого развития боя никто не предполагал.

Олег Вячеславович залпом осушает бокал виски. Глаза лихорадочно поблескивают. Щёки раскраснелись.

Мне — пить больше не хочется ни грамма, поэтому я отставляю бокал на поднос.

— Приехать то приехал, но в каком виде? Слышишь эти мерзкие перешептывания по дому? Это обсуждают тебя.

Я опускаю глаза в пол и смотрю на носы своих туфель, впервые став вынужденным свидетелем семейных разборок.

Приятно, что меня считают почти своей. Доверяют и знают, что никому и ничего не расскажу, но я всё равно предпочла бы раствориться и исчезнуть, только бы не слышать ни единого слова.

— Тебя тоже обсуждают в довольно отвратительном ключе, — недобро скалится Мир. — И что с того? Тебе похуй. Мне тоже.

Стоящая рядом со мной Ольга Игоревна не выдерживает — встревает в перепалку и нападает на мужа:

— Олег, прекрати! Ты старше! Ты должен быть мудрее! Мог бы для начала спросить: не нужен ли тебе врач, сынок?

Авдеев-старший тянет губы в улыбке. Похоже, о таком он даже и не думал.

— Ты правда считаешь, что Мир нарочно попросил кого-то разукрасить ему лицо только для того, чтобы тебя позлить?

Грудная клетка женщины нервно и часто вздымается, а голос срывается на крик. Кажется, что шепот в доме становится отчётливее, но это уже мало кого волнует.

— Ольга, не начинай, — лениво отмахивается мужчина.

— Между прочим, если бы ты был хотя бы чуточку лояльнее к сыну — ничего этого бы не было!

Поймав мое замешательство, Янка хватает меня за руку и ведёт в сторону уборной.

— Не обращай внимания, Даш. Они всегда собачатся. Все трое. Отец напирает. Ратмир огрызается, не желая подчиняться. Мать — встает на защиту любимого сына.

Подруга послабляет бретели бюстгальтера, а я отвожу взгляд в зеркало и умываюсь ледяной водой, чтобы смыть на лице следы усталости.

— На самом деле мы с мамой часто пытаемся всучить Миру денег, вопреки приказам отца этого не делать, но брат, сученыш, не берёт. Типа гордый, но по факту — дурной. И, с одной стороны, я чувствую себя некомфортно, потому что хожу и в ус не дую, пока он вынужден самостоятельно зарабатывать, а с другой — думаю о том, что Мир мог бы вести себя чуть мягче. Отцу нужно всего лишь немного степенности и послушания. Я тоже могла бы протестовать против правил, но проблема в том, что минусов в этом случае гораздо больше, чем плюсов.

Я прекрасно понимаю, о чем речь, потому что нахожусь в аналогичной ситуации. Протестовать трушу. Возвращения в прошлую жизнь, где мать пахала на нескольких работах, — до дрожи боюсь. И дело не в том, что я ненавижу бедность. Просто искреннее не хочется, чтобы мама была несчастна.

Янка приводит себя в порядок и достает из сумочки мобильный телефон.

Мы делаем совместное селфи у зеркала, пытаясь отвлечься и забыть недавний скандал, подшучивая друг над другом.

Когда возвращаемся в зал, то обстановка немного разряжается, но не сказать, чтобы сильно. Она до сих пор будоражит и волнует, скользя по позвоночнику ощутимым холодком.

Авдеевы стоят в компании Богомоловых. Олег Вячеславович довольно улыбается. Ольга Игоревна старательно сглаживает положение. Мир лениво допивает минералку, а затем, произнеся что-то на ухо Ане, разворачивается и направляется на выход мимо нас с Янкой.

Я испытываю неподдельное разочарование и вдавливаю ногти в ладони. На заднем сиденье автомобиля лежат медикаменты, но сильно сомневаюсь, что пострадавшему они теперь нужны.

— Ратмир, подожди! — звучит голос Ани.

Девушка пролетает в двух сантиметрах от меня, наступив ногой на носок моих туфель.

Быстро обернувшись, хмурится. Сухо просит прощения и продолжает дорогу, потому что Мир ждёт её на пороге гостиной и прихожей.

— Пойдем ко мне в комнату, — предлагает Яна. — Возьмём еду, посмотрим фильм. Показуха закончилась провалом. Дети Авдеевых не оправдали родительских ожиданий. Можно валить.

Я согласно киваю, блуждая взглядом по многочисленным красивым и представительным гостям. Пытаюсь представить знакомство с кем-то из мужчин и… не могу.

Поднимаюсь на второй этаж, подхожу к окну. Пока подруга суетится и носится по лестнице вверх и вниз — открываю штору и выглядываю на улицу.

Ратмир стоит возле автомобиля. Аня — подходит близко-близко и упирается своими бёдрами об мужские.

Ревность шпарит на максимум и туманит сознание. Сердце дуреет, а пульс отчаянно бьётся в ушах.

Картинка не складывается.

Я не приемлю измен, и казалось бы, что Мир тоже, потому что яро осуждает за это отца. Тогда зачем он вламывался ко мне в спальню, если имеет такую прекрасную девушку? Судя по всему — готовую на всё. И не вызывающую таких противоречивых чувств, как я.

Авдеев-младший кривовато улыбается и нежно проводит кончиками пальцев по щеке Ани. Затем подмигивает и... уходит.

Я удивлённо вскидываю брови. И всё? А дальше? Поцелуи? Объятия?

Автомобиль Мира заводится. Спустя несколько секунд срывается с места и скрывается за поворотом, а девушка, опустив плечи, продолжает перетаптываться с ноги на ногу у ворот.

Чёрт. Я не могу сказать, что мне жаль, потому что внутри всё буквально ликует.

— Я стащила твои любимые канапе из авокадо и креветок, — радостно произносит Яна, возвращаясь в спальню с огромным подносом еды.

Желудок настойчиво урчит.

— О, вау. Спасибо!

Когда я планирую закрыть штору и отойти, Аня поднимает взгляд на окна и во второй раз за этот вечер ловит меня за подсматриванием.

Недовольно насупившись, обнимает себя руками и торопливым шагом возвращается к дому, разрывая недолгий зрительный контакт.

— Что включаем? — спрашивает подруга. — Классику? Мелодраму? Комедию? Ужасы? Боевик?

Я выбираю мелодраму и удобно устраиваюсь на кровати, обложившись подушками.

Фильм новый — этого года. Актёры хорошо знакомые, сюжет интересный, но я никак не могу проникнуться и понять суть.

Мысли крутятся вокруг самочувствия Ратмира. В памяти то и дело всплывает тот мощный сокрушительный удар. Я содрогаюсь от боли, хотя прилетело не мне.

Не удержавшись, достаю телефон и захожу в пока ещё пустую переписку с Миром. Медлю, прикидываю варианты. В конце концов набираюсь смелости и пишу:

«Ты купил себе какие-то лекарства?»

Проходит не больше тридцати секунд, как он появляется в сети и читает.

Моё несчастное сердце тем временем врезается в рёбра. Взволнованно дребезжит и сжимается.