Достойных причин для побега не было. И мне оставалось лишь надеяться на то, что Мир проснётся и уедет из особняка, не прощаясь.

— …но ты всё равно должна была открыть дверь и вразумить меня, — обиженно дуется подруга. — Я полчаса тарабанила всем, чем можно: и ногами, и кулаками. И без толку. Ты, кстати, никогда раньше не запиралась. Почему в этот раз? Испугалась моего брата?

Невинная шутка едва не заставляет меня всерьез захлебнуться чаем. Казалось бы, Яна ткнула пальцем в небо, но неожиданно попала четко в цель.

Брат... Всему виной старший брат, да.

Не успеваю я вовремя собраться и ответить, как в гостиной раздаются отчётливые шаги.

Наверное, потому что я знаю, кому они принадлежат — по мере приближения сердце начинает сбоить, напряжение оцепляет каждую клетку, а по позвоночнику скатываются капельки пота.

Я перестаю адекватно соображать и путаюсь в простых и глупых вопросах. Понятия не имея, какую тактику, кроме страусиной, выбрать для предстоящей встречи с Ратмиром.

Выпрямив спину, я тянусь к чашке на блюдце, чтобы хоть чем-то занять руки. Делаю глоток. Утоляю жажду. Возвращаю с громким звоном, оставляя коричневые пятна на светлой столешнице.

Чувствую себя странно и противоречиво. Мне то хочется провалиться сквозь землю, только бы не видеть Мира, то пригладить всё ещё влажные волосы, чтобы ему понравиться.

— …Арсен мне много чего наговорил, — продолжает как ни в чем ни бывало Яна. — И то, что я неблагодарная дрянь. И то, что моему брату не поздоровится. Вроде бы я спустила Сеню с небес на землю, когда выпалила, что тот профессионально занимается борьбой и в два счёта расшибёт его черепушку, но это не точно. Сегодня я страдаю провалами.

— Пьянь, — произносит Ратмир, появившись на пороге кухни и, очевидно, услышав последние обрывки разговора.

Янка подходит к кофейному аппарату, чтобы заварить себе латте. Закатывает глаза и показывает язык, и я сильно завидую её спокойствию, потому что у меня так не получается. Изображение фонит, руки дрожат. Кажется, я вот-вот грохнусь в обморок от перенапряжения.

— Зануда.

Мозг не отстает и вовремя подкидывает дровишек, включая на повторе фрагменты вчерашней ночи: умелый язык на моих сосках, грубые прикосновения ладоней и влажные звуки, издаваемые моим телом. Я проснулась с подсохшей спермой на животе и бёдрах. И это никак не укладывается у меня в голове.

Потому что… Твою мать, разве мог Мир хотеть меня так?..

Я опускаю взгляд на дно чашки, чувствуя, как буквально секунду жжёт щёку. Ратмир совершенно точно смотрит, обходя длинный обеденный стол.

Интересно, он тоже на повторе вспоминает то, как развращал подругу сестры, или для него произошедшее было чем-то обыденным и не примечательным?

Взяв со стола салфетку, комкаю её в руке.

Боковым зрением отмечаю, что Мир одет в серые спортивные штаны и белую свободную футболку. А я, блин, в деталях могу воспроизвести, какой он без одежды. Идеально проработанные мышцы живота и рук. Широченные плечи. И член тоже могу. Теперь я наверняка знаю, что он у него большой и твёрдый с крупным налитым верхом. И чуть темнее, чем его кожа.

— Приготовь-ка мне завтрак, — непринуждённо просит сестру Мир.

Если бы не обстоятельства, я могла бы вызваться и сделать это сама. Тем более есть из чего. Не потому, что хочу впечатлить понравившегося мне парня, а потому что люблю заниматься завтраками. Я всегда отвечаю за их состав и подачу в нашей с мамой обыденной жизни.

— Вот плита, вот холодильник, — будто умственно отсталому поясняет Янка. — Справишься сам. Я, между прочим, с тобой не разговариваю.

— Ты же не ждёшь от меня извинений?

Ратмир достает с полки бутылку воды и, с характерным шипящим звуком, откручивает пластиковую крышку.

— Ты не умеешь этого делать, — фыркает подруга. — Просто знай — я обижена и на тебя, и на Дашку — за то, что не услышала и не впустила меня к себе ночью в спальню.

Если бы можно было измерить уровень стыда датчиком, то мой прибор давно бы сломался от зашкаливающих показателей.

Янка добавляет в кофе сахар, а Мир, утолив жажду, подходит к барной стойке, где я сижу, и упирается в неё ладонями, возвышаясь сверху.

Сначала я смотрю на ухоженные ногтевые пластины и выпуклые вены ниже запястья. Затем молниеносно плыву вверх по животу и груди. Застываю на уровне выпирающего кадыка. И, переводя дыхание, чувствую под кожей ток.

Телу становится горячо и жарко. Под пупком лава. Если я переживу текущий день — это будет просто чудо.

— Всегда так крепко спишь, Даш?

В голосе сквозят вполне дружелюбные нотки, но по факту — ирония.

Ты же и сам все знаешь.

Это что за издевательство? К чему подобные вопросы?

Мы так не договаривались.

— Только когда сильно вымотаюсь.

Схлестнувшись взглядами, долго и внимательно смотрим друг на друга. Лицо Мира непроницаемо. Глаза спокойные — там почти штиль. И только незаметно дёргающийся уголок губ выдает то, что у нас есть один общий секрет на двоих.

Или уже не один.

— И часто ты так?

Умоляю глазами.

Пожалуйста, хватит. Не мучай меня. Я разве что пятнами не пошла.

— За городом, вдыхая запах чистого воздуха и хвои — впервые.

Я жду что-то по типу: «Тогда тебе надо чаще бывать у нас в гостях», но понимаю, что это уже слишком. Мечты.

Ничего не замечающая Яна толкает брата в бок локтем и требует подвинуться.

К счастью, пытки заканчиваются, потому что искрящую атмосферу на кухне перебивает мелодичная трель домофона.

— Это ко мне, — спохватывается Мир и, подкинув в воздухе бутылку воды, идёт на выход.

— Егор? — бросает ему в спину Яна. — Если хотите — присоединяйтесь к нам, чтобы поплавать.

Сердечный ритм из заоблачного улетает в экзосферу. Боже. Этого только не хватало. Может, уже пора вызывать такси?

— Ты же со мной не разговариваешь, — напоминает Мир.

— Зато буду разговаривать с Егором. И не только разговаривать.

— Ага, будешь. Язык попридержи.

Янка, оставшись довольна собой, коротко смеется.

Все давно знают, что Ратмир не позволяет своим друзьям связываться с младшей сестрой. Не подпускает к ней никогда и никого. Уже не говоря о большем...

Но я почему-то чувствую, что в бассейне и Мир, и Егор рано или поздно появятся.

Как показало время — своей интуиции нужно доверять.

***

— Завяжешь мне верх? — просит Яна, убирая темные волосы.

Я встаю с дивана и подхожу ближе. Справляюсь. Бросаю взгляд в отражение высокого в пол зеркала.

На мне чёрный слитный купальник с широкой надписью бренда на груди. Довольно скромный и закрытый. По меркам подруги — монашеский. С собой я взяла ещё один, но решила, что привлекать внимание незачем.

На Янке — крошечный, едва прикрывающий треугольниками прелести. На тонких верёвках, которых больше, чем самой ткани. Это для того, чтобы зацепить Егора и позлить Мира. В какой-то степени отомстить за вчерашний вечер. Не всерьёз, естественно.

На самом деле подруга сильно любит брата, доверяет ему и его поступкам, а я лишь по-доброму завидую, потому что ещё в школе, терпя издевки и насмешки, мечтала о том, чтобы у меня был собственный справедливый защитник, который бы никогда и никого не боялся.

— Кстати, Егор тоже спортсмен. Да и вообще классный парень. Преданный, постоянный. Недавно вышел из длительных отношений с девушкой, — рассказывает подруга. — Изменила, представляешь?

Я киваю и слушаю вполуха. Переношу ситуацию на Ратмира. Он ведь тоже изменил Ане. Интересно, девушка его простит или Авдеев даже не расскажет?

— Короче, если Егорка тебе понравится — то смело бери. Он мне не особо интересен. Я чисто ради Ратмирушки затеваю спектакль.

— Прости, но я начинаю сильно сомневаться в твоем вкусе, — отвечаю, смеясь.

Для Яны и Тим был хорошим. Оказалось, что наркоман, с которым я бы не стала связываться ни при каких обстоятельствах.