Костя разворачивает меня к залу. Лицом… к Миру.

Трогает. Часто дышит. Нервничает. Судя по невпопад произнесённым словам — сильно.

Карие глаза берут меня в фокус и цепко рассматривают. Особенно сосредоточенно, когда чужие ладони начинают ехать по животу.

В ложбинке груди собираются капельки пота. Язык прилипает к нёбу. Степень терпимости — наивысшая.

Ты же знаешь, кого бы я хотела видеть на месте Кости… Знаешь и испытываешь.

Я боюсь лишний раз шелохнуться и почувствовать бёдрами то, что может окончательно оттолкнуть. Мы со старостой друг другу нужны, но не до такой же степени.

Выдерживаю тяжелый зрительный контакт. Загипнотизировано смотрю на выдыхаемый кальянный дым. Остальное — несётся фоном. Люди, слова песни, поцелуй в затылок и висок, а ещё дурацкий шепот на ушко.

— Знал бы, что ты такая… Давно бы, Даш…

Борюсь с раздражением.

Запрокидываю руку за голову и обнимаю Костю за шею. Провожу кончиками пальцев по мягким волнистым волосам. Неумолимо сравниваю.

Со стороны может показаться, что зажмуриваюсь я от удовольствия, но на деле — потому что сложно переломить себя.

Отторжения нет, но и доли возбуждения тоже. Весь танец — это постановка. Фарс. Хотя я от души надеюсь, что другим этого не видно.

— Ох… Что ещё можешь?

На танцполе почему-то полупусто. Не знаю, в чем причина. То ли песня недостаточно популярная. То ли все давно устали. Но нас с Томашем видно, будто на ладони.

Я теряю зрительный контакт с Миром, кручу головой и со свистом выдыхаю.

Остыл, надоело. Активно общается с друзьями, курит кальян и поглаживает плечо Ани. Наверное, ожидаемо, но меня накрывает.

Руки старосты едут к низу живота и находят подол платья. Поддевают, тянут вверх. Становится тошно.

Отрезвляющая брезгливость хлёстко бьёт по щекам. Я перехватываю мужские кисти и резко кривлюсь.

— Кость, только не смей меня раздевать.

Понимание приходит, хоть и не сразу, но до конца трека мы взаимодействуем почти прилично. На расстоянии. Не переходя черту.

После — я сбегаю к столу.

— А где Янка? Никто не видел?

Янки нет. Сокурсники выдвигают каждый свою версию. Кто-то видел её у бара, кто-то в уборной, а кто-то — как садилась в такси.

Не может быть.

Я раз за разом набираю знакомый номер. Проверяю бар. Курилку. Танцпол. Парковку. Направляюсь в уборную и начинаю тихо заглядывать в каждую из кабинок, пытаясь зацепиться за знакомые туфли с серебристой брошкой.

— Если ищешь свою бухую подругу, то она в последней, — произносит девушка, делая фото у знаменитого зеркала.

Внутри холодеет. Я толкаю нужную дверь и ахаю.

— Эй, ты как?

Янка сидит, прижавшись к стене, будучи абсолютно не в адеквате. Подняв на меня стеклянный взгляд, тянет губы в вымученной улыбке.

— Резко накрыло, прикинь? Я уже проблевалась, если что.

Вот чёрт. Едва не стону в голос.

— Давай поедем домой?

Не получив ни отказа, ни согласия, встаю на ноги и вызываю в приложении такси. Когда автомобиль подают к центральному входу, я тяну Янку за руку и пытаюсь поднять, но как бы не так.

Она тяжеленная! И абсолютно не контролирует тело!

— Дах, даже не надрывайся. Я не смогу.

Под громкий хохот падает назад и ударяется лопатками о плитку.

— Но мы всё же постараемся.

Сбиваю вызов от таксиста, прячу телефон в сумку. Заново тяну подругу, будто репку. Это вызывает смех вперемешку со слезами.

— Бесполезно, Даш. Лучше позови Ратмира.

Идея плохая, но действенная. При одном только упоминании — я делаю очередную неудачную попытку поднять Янку. Ругаясь себе под нос. Прикладывая тонну усилий. И не получая желаемого результата.

Приходится выйти из уборной и направиться прямиком к столу, где отдыхает Мир.

Его компания разрослась, и кроме Ани присутствуют и другие куклы — утончённые, дорогие, пафосные. Одно удовольствие такими играть.

Чувствую себя скованно и глупо, когда подхожу ближе и обращаюсь непосредственно к Ратмиру.

— Можно тебя на минуту?

Прервав увлечённую беседу, выражение лица становится жестким и недовольным.

— Нет, нельзя. Он с нами, — шутливо отвечает разукрашенная блондинка, хватая брата Янки под локоть. — Поищи себе кого-то другого.

Кипящая ревность обжигает внутренности. Я сухо поджимаю губы и краснею от макушки до кончиков пят, сдерживаясь от того, чтобы не перейти на хамство.

— Пропусти, Юль, — мягко просит девушку Мир. — Это свои.

Нехотя двинувшись, блонда смеряет меня недовольным взглядом. Аня — и вовсе распинает. Была бы у неё с собой кукла Вуду — протыкала бы иголками просто немедленно.

Ратмир отходит со мной в тихое место. Опустив руки в карманы брюк, выжидающе смотрит и молча торопит.

Не в тему, но я подмечаю, что ему безумно идет белая рубашка. Оттеняя кожу, подчёркивая красивые черты лица. Вызывая у противоположного пола единственное желание — прижаться теснее.

— Янка перебрала с алкоголем. Нужно отвезти её домой.

Темные брови резко взлетают вверх. От былой невозмутимости не остается и следа. Волнение зашкаливает. И меня топит от умиления, потому что каким бы циничным и грубым не был Мир — в его отношении к сестре читается огромная забота и любовь.

Я удивляюсь, когда мою руку обхватывает мужская ладонь. Не спорю. Внешне не реагирую. Только следую по пятам, едва поспевая, но внутреннее — ликую. Прикосновение настолько жаркое и сильное, что низ живота простреливает молниями.

Из длинного коридора попадаем в дамскую комнату и получаем такой громкий женский визг, что дрожат барабанные перепонки.

Приходится кратко оправдаться, что мы ненадолго.

— Пиздец, — выругивается Мир, когда замечает дремлющую на полу сестру.

Выпустив мою ладонь, подхватывает Янку на руки.

Я вырываюсь вперёд и помогаю всюду пробивать проход и открывать преграды.

Когда выходим на улицу, то такси, естественно, уезжает, а подруга начинает медленно приходить в себя. Возмущаясь, что не успела натанцеваться. Бормоча что-то невнятное себе под нос и толкая брата кулаками по груди.

— Отдыхай, — цедит сквозь зубы Ратмир, укладывая Яну на заднее сиденье собственного автомобиля.

Знаю, ему стоит огромных усилий не придушить сестру прямо на месте. Это завтра будет всё — и нотации, и ссоры, и угрозы. Осталось только дождаться.

Мир трёт ладонью грудную клетку и открывает переднюю пассажирскую дверь. Судя по командному: «Поехали» — для меня.

Я не планировала оставлять подругу, но услышанное вызывает ярый протест.

— Это ещё почему? — недовольно возмущаюсь. — Я остаюсь.

Надвигаясь на меня, Ратмир хитро сощуривается.

— Нет. Это я остаюсь. Отвезу вас с сестрой домой, а сам вернусь. У меня были важные планы.

Пф-ф! Возмущаюсь до глубины души!

Скрестив руки на груди, резко мотаю головой и отказываюсь.

Упустили вдвоем. Тогда почему расхлёбываю одна я?

— У меня тоже планы, Мир. И вообще-то это твоя кровная родственница, а не моя. Так что вперёд.

Расстёгиваю молнию на сумке, достаю оттуда телефон. Пячусь назад. Ощущаю, как из ушей разве что пар не валит.

Это я обязана быть сиделкой? Чтобы что?.. Мир вернулся и трахнул какую-нибудь куклу?

— Стой, — шумно выдыхает Авдеев. — Ладно. Давай ни я, ни ты возвращаться не будем. Только поехали, Даш, — сбавив гонор — чуть ласковее добавляет: — Пожалуйста.

____ПС. Сегодня действует 30% скидка на https:// /ru/book/svoi-chuzhie-b366637

первый том бесплатно - https:// /ru/book/ne-rodnye-b358252

***

— Да-аш, а прибавь-ка громкость…

Тонкий голос с заднего сиденья привлекает внимание.

Я ёрзаю и смотрю на профиль Мира, сдерживая приступы прорывающегося смеха. Пока доедем к месту назначения — у него отомрёт последняя нервная клетка. Вангую.

С начала пути приходилось дважды делать остановку. И каждый раз тревога была ложной.