— А вы хотите меня согреть? Вы уверены в своем желании? — он хищно улыбнулся, так что Андре не удержалась и пальцами поправила кончики его губ, чуть опуская вниз.

— Пока я уверена в одном — я хочу изучить ваши рунные цепи, чтобы ликвидировать тот вред, что вам нанесла инквизиция.

Он притворно рассмеялся, уворачиваясь от её руки:

— Вот видите — вы тоже не хотите меня греть. Вам проще меня заморозить, стаскивая свитер — иначе руны не рассмотреть.

Андре сердито сунула руки в карманы своего пальто:

— Вас мало грели, Брендон. Или очень сильно обидели. Или…

— …или я не нуждаюсь в вашем тепле, Андре. Грейте кого-то другого — вы слишком наивны для меня.

Он тоже сунул руки в карманы и молча пошел рядом, подстраиваясь под шаг Андре.

Кажется, прогулка у них не задалась.

Андре бросила косой взгляд на слишком серьезного Брендона — он словно решал в уме уравнения частичных запретов в абсолюте, — и решительно взяла его под руку. Он её не вырвал — наверное, смирился с этикетом. Андре поклялась себе, что не будет кошмарить Брендона — только поможет с рунами, если он разрешит, и все.

В инквизиции было пусто, тихо и мрачновато — простые беленые стены, узкие не пропускавшие свет окна, грустные статуи богов, чьи лица были спрятаны под мраморными вуалями, древняя неудобная мебель: лавки, тяжелые стулья, громадный стол в то ли гостиной, то ли трапезной, куда привел её Брендон.

Отец Маркус их приход не заметил. Может, из-за того, что спал, может, из-за того, что пластинка с рунной цепью все же действовала.

Замирая у огромного зева камина, где лежали приготовленные на утро дрова, и рассматривая старую фреску над каминной полкой, Андре обняла себя руками, признаваясь:

— В таком мрачном, холодном месте я бы тоже, пожалуй, предпочла стать черным колдуном. — Голос её эхом заметался по зале.

На поблекшей от старости фреске были изображены страдающие вдали от богов души.

Брендон криво улыбнулся:

— Ошибка, Андре. Я сперва стал колдуном, а уже потом попал сюда. Присаживайтесь, я сейчас позову отца Маркуса.

В коридоре раздались шаркающие, тяжелые шаги, и в залу вошел сам инквизитор, одетый в простой домашний костюм:

— Брендон, с кем ты тут разгова… — Его глаза широко открылись, выражая крайнюю степень удивления. — Кера Андре… Не ожидал вас тут увидеть…

Продолжая всматриваться в Андре, отец Маркус медленно приблизился к ней. Брендон не сдержался, улыбаясь, как довольный мальчишка:

— Работает, Андре! Ваша цепь все же работает!

Маркус остановился в двух футах от Андре, чуть покачнулся и сделал шаг назад.

Андре понимающе сказала:

— Не работает — при приближении сигнал пробивается.

Отец Маркус бросил на Брендона обиженный взгляд:

— Мой тщательно скрываемый десять лет подряд секрет за последнюю седьмицу распространяется быстрее верхового пожара! Быстрее чумы! Это же надо…

Брендон подался назад:

— Это не я. Андре сама угадала. Я ей не подсказывал.

Она пришла ему на помощь:

— Это Грегори попросил меня попробовать собрать механит против ментального воздействия для себя и Мюрая. Я проанализировала его последние знакомства и обнаружила, что на менталиста подходите только вы.

Маркус, извиняясь перед Андре, выдвинул стул и тяжело сел:

— Простите, последствия взрыва — еще тяжело долго стоять на ногах. Присаживайтесь тоже, прошу.

Андре кивнула и села сама, не замечая пытавшегося прийти ей на помощь Брендона:

— Спасибо. — она достала из глубокого кармана пальто блокнот, с которым не расставалась и положила его на стол перед собой. Рунная цепочка так и мозолила глаза, напоминая о своем несовершенстве.

— И все же… — Маркус серьезно всматривался в Андре. — Менталистом мог оказаться кто-то из свиты принца.

— Не мог, — задумчиво ответила она. — Там нет магов, кроме Каеде, а Ренаров Грегори раньше не избегал. Так что… Только вы и Брендон были под подозрением — вы слишком легко сдались со свадьбой Элизабет.

— Тогда почему не Брендон?

Она улыбнулась:

— Вы же сами понимаете: если бы он был менталистом, он бы знал мои планы на него… — Андре окончание фразы произнесла мысленно: «…и не чурался бы меня так откровенно».

«Это точно!» — болезненно возникло в её голове — Маркус, чтобы она «услышала» его, подался вперед на стуле, уменьшая расстояние между ними.

Брендон кашлянул, напоминая о себе:

— Я еще тут.

— Разожги, пожалуйста, камин, — попросил Маркус. — Здесь холодно.

Андре сосредоточенно всматривалась в рунную цепь — не то, чтобы она надеялась сходу создать антиментальный механит, она не настолько была самоуверенна, но ошибку-то стоит искать! Жаль только, что она не захватила с собой потенцитовый питающий кристалл — сама запитывать рунные цепи она не могла.

Маркус мягко, как довольный кот, дорвавшийся до сливок, спросил, заставляя вздрагивать сразу Андре и Брендона:

— Кера Андре, не хотите стать эфирницей? Тут Аквилита, тут по другому относятся к женщинам-магам. Во всяком случае я вас не потащу на костер.

Она отвлеклась от блокнота:

— Я подумываю над этим. Не хочется подставлять Грегори под удар инквизиции. — Она улыбнулась: — вот вы уедете, тогда я и сдерну печать с себя.

Брендон сложил руки на груди:

— Все не так просто, Андре. Женщинами-эфирницам нужно пройти специальный обряд…

Маркус все так же ласково, как мангуст перед решающим ударом, произнес:

— Брендон как раз его знает…

Тот прищурился:

— У меня запястья полностью татуированы. Негде вывести имя керы, а вот твои запястья, Марк, девственно пусты.

Инквизитор не остался в долгу:

— А причем тут запястья? Ладони-то у тебя чисты.

— Я не… — Брендон осекся под взглядом Андре.

— Я вам тут не мешаю? — напомнила она о себе. — Простите, что вмешалась, но в вашей помощи, чтобы стать эфирницей, я не нуждаюсь. Лекарство нера Аранды позволяет поворачивать вспять последствия потенцитовой интоксикации. Луна-две-три, и лекарство поступит в производство. Мир уже изменился — женщинам, чтобы стать магами, теперь не нужны ритуалы и, надеюсь, разрешения инквизиции, храмов, королей или родителей.

Маркус грустно улыбнулся:

— Наивная вы кера, Андре.

Она ответила самой солнечной улыбкой, на которую была способна:

— Мне говорили. Я знаю.

Брендон угрюмо заметил:

— Аранда еще не решился со стоимостью патента. Он может стоить ройс, и тогда вы, Андре, правы — мир окончательно изменится. А может стоить и сотни ройсов — и тогда неры Аранда озолотятся, но мир не рухнет от потрясений. Аранда даже может оформить исключительные права на лекарство, и тогда мало что изменится в этом мире.

Андре пожала плечами:

— Что ж, если мир не изменится — у меня всегда есть под рукой заряженные кристаллы потенцита, чтобы самостоятельно проводить свои исследования. — Она заметила в рунной цепи символ, который можно было заменить, коррелируя расстояние и силу, питающую рунную цепь. — У вас тут есть мелок и доска, на которой можно проверить новую цепь?

Маркус кивнул Брендону:

— Принеси, пожалуйста. — он мысленно бросил ему вслед: «И не чурайся так Андре — она искренна в своем желании тебе помочь!».

Брендон угрюмо подумал: «И в своем желании попасть в лапы инквизиции?»

Маркус задумчиво осмотрел свои ладони: «Не так они и плохи у меня, между прочим!»

«У тебя — да. У других?» — он оглянулся в дверном проеме на Маркуса. Тот закатил глаза: «Так не попадайся им! И не позволь ей им попасться!»

Андре, продолжая карандашом поправлять руны и рассчитывать коэффициент поправки энергии эфира, напомнила:

— Неры, прошу — говорите вслух.

***

Лиз стойко выпила лекарство и, Грег, сидя в изголовье кровати и придерживая её за плечи, помог ей опуститься на подушку. Медсестра, принесшая лекарство, пожелала приятных снов и вышла из палаты.

Грег, помогая слабой от болезни Лиз устроиться удобнее на подушке, не удержался и просил: