— А вот у меня в мире я была бы сейчас огонь, — ответила она.

— Да у тебя там в мире все шальные, с головами не дружат, хворые им там нравятся, правда, — заворчал он. — Одни кости остались, ведьмочка моя. Ты же обещала мне, Хэла…

И он снова сгрёб её в объятия и ведьма была уверена, что над её головой слал безмолвные проклятия в сторону брата.

— Я тоже очень люблю тебя, братец, — рассмеялась она, обнимая его в ответ. — А теперь отпусти меня посмотреть, что там у нас с нашей беляночкой происходит.

Старший брат Рэтара глянул на ведьму полным сомнения взглядом.

— Так плохо всё, — спросила Хэла.

— Она… очень большая, — проговорил Тёрк. — Эка и Мита с неё глаз не спускают. А Роар уже через меня трёх магов нашёл и своих ещё пару человек.

Она хотела усмехнуться и пошутить, но потом вспомнила с какой болью митар просил её сделать его бесплодным и прикусила язык. Покачала головой и отправилась в дом, но дойдя до башни обернулась:

— Тёрк, дорогой, — проворковала Хэла, — будь любезен, не прибей достопочтенного ферана, пожалуйста. Во-первых, у него тут дело важное, а во-вторых, он мне обещал много всего, хотелось бы, чтобы на всё это здоровьица у него хватило.

Оба мужчины усмехнулись, она сделала реверанс и сбежала вниз по лестнице.

Кажется все, кого чёрная ведьма встречала были готовы рыдать, видя её. От счастья и от того насколько она плохо, по их мнению, выглядела.

Эка, столкнувшись с ней, не сдерживалась:

— Боги, Хэла, милая, — плача, покачала женщина головой, протягивая Хэле руки, чтобы обнять. — Тебя и нет будто. Нельзя же так, родненькая наша. Но мы поправим это, ты главное не бросай нас больше, прошу тебя.

И это тепло и открытость были такими искренними, что Хэла была готова сесть и рыдать не переставая.

Милена была в комнате Роара. Сидела в кресле и вязала. Она была действительно огромна. Кажется Хэла была такой месяце на девятом, а у этой сколько? Четыре, пять?

— Господи, — проговорила чёрная ведьма, останавливаясь в дверях.

— Хэла, — воскликнула Мила, роняя вязание на пол. На глаза ей навернулись слёзы — хоть что-то неизменно.

— Как ты так умудрилась? — недовольно покачала головой женщина. — Серьёзно? Ты когда так глубоко залететь успела?

— Хэла, — белая ведьма обняла свой живот и видимо хотела встать.

— Ой, не надо, не утруждай себя, золотце, — помахала рукой Хэла и зашла внутрь.

— Я не знаю, я не знаю, господи, — запричитала Милена. — И я не вижу кто там, у всех вижу, а тут нет. И не могу вспомнить, когда у меня были кровавые дни последний раз. Мне так страшно, Хэла. Я такая огромная…

Чёрная ведьма подошла к ней и обняла. Девушка вцепилась в неё и взвыла горестно и обречённо.

— Ну-ну, всё, — Хэла погладила её по спине.

— Светок? — Роар не заставил себя ждать, влетел в комнату, наткнулся на чёрную ведьму и замер. — Хэла?

Он её не узнал.

— Да, восстала из мёртвых и вернулась посмотреть, что бывает, когда медведь решил замутить с белкой.

— Что? — нахмурился митар, а Милена сквозь слёзы подавилась нервным смехом.

В дверях возник не менее озабоченный и озадаченный Элгор.

— Что? — фыркнула Хэла. — Лопнет она, как Тузик, прокусивший грелку, накаченную до пяти атмосфер.

— Я думал на мне заговор, — прорычал митар, хоть и не понимая её, но найдясь в своём ужасе и разозлившись.

— А чтобы заговоры работали надо не с ведьмами спать, дружок, — Хэла встала и подбоченилась, принимая удар. — А если без экстирима не можешь, то надо работать так, чтобы в голове у девки не было мыслей никаких, а то небось “а на кого будут похожи наши детки, на меня или на него?”

И она фыркнула, а Милена издала такой странный звук, что Роар и Хэла, да и Элгор уставились на неё. Вид у белой ведьмы был невероятно виноватый, она застыла, прикрыв рот рукой, и хлопая своими огроменными глазами.

— Что и требовалось доказать, — заключила чёрная ведьма, закатив глаза.

— Прости меня, Роар, — всхлипнула Милена и зарыдала с новой силой.

Он сел перед ней на колени, обнял.

— Всё будет хорошо, тише, всё.

— Да, только рожать ей самой придётся всё равно, — заметила женщина, — а не магам твоим, которых ты нашёл — пять или сколько там штук.

— Хэла, — рыкнул на неё Роар.

Чёрная ведьма вздохнула и направилась к двери.

— Ладно, зайду попозже, — буркнула и проходя мимо Милены глянула ещё раз на её живот. Огонь был таким ярким, сильным.

— Хэла, — всхлипнула девушка. — Кто там? Я не вижу, я даже огонь не вижу. Не понимаю, как это так. Я только чувствую, как он шевелиться. Везде.

Чёрная ведьма покачала головой, потому что, когда беременность случилась с ней — так же не видела ничего в себе. Толком осознала лишь по симптомам токсикоза, а потом ещё белянка подтвердила.

Хэла присмотрелась получше, нахмурилась.

— Ого, — усмехнулась она, не понимая кто там на самом деле девочка или мальчик.

— Что? — взволнованно спросила белая ведьма и кажется резко перестала плакать. А вот Роар сейчас Хэлу прибьёт к чертям.

— Ничего. Всё хорошо, — улыбнулась она насколько смогла приободряюще, но судя по виду Милки и её обожаемого Аполлона, получилось как всегда ехидно и с подтекстом.

Женщина всплеснула руками, обернулась на Элгора:

— Ты что-то хотел, достопочтенный бронар? — вцепилась в него, словно он спасательных круг.

— Да, — нахмурился юноша.

— Так пошли, дорогой, — и она вышла, оставив Роара и Милену наедине с их размножившейся любовью.

— Маги не смогли починить глаз? — спросила Хэла, утаскивая за собой Элгора.

— Я не знаю могли или нет, — ответил он. — Я у магов не был.

— Что так? — Хэла приподняла бровь и посмотрела на него с нескрываемым интересом. Парень лишь пожал плечами. — Повзрослел? — ехидно спросила ведьма.

Элгор фыркнул пренебрежительно, став собой.

— Вероятно, — ответил скривившись. Она по нему скучала. Да.

— Глаз-то жалко, — заметила Хэла..

— Не велика потеря, — действительно без эмоций прокомментировал Элгор и это было странно. И вправду повзрослел.

— Хэла, — это уже был Брок, налетел на неё, когда они оказались в главной зале замка.

Она расставила руки и дала себя обнять.

— Боги, Хэла, ты, Хэла, как тебя не хватало, — ещё одна искренняя радость. И чуть-чуть и она сама разрыдается, посильнее Милки.

— Спасибо тебе, солнышко! Роднуля моя, — выдохнула ведьма, стараясь не расклеится. — Завтракал уже?

— Лихты? — по-мальчишечьи очаровательно поинтересовался Брок.

— И булки сладкой с ягодным отваром, — улыбнулась Хэла.

— Сейчас будет, — и сын ферана убежал на площадь.

— Так что у тебя случилось? — обернулась она на ухмыляющегося за её спиной Элгора.

— Мне твоя помощь нужна, — нахмурился он, настроение сменилось моментально. — Как ведьмы.

— Давай, рассказывай.

— Пойдём, — и они пошли в сторону рабочей части дома, туда где были жилые комнаты семьи Эки.

— Понимаешь, это мой сын. Эрин, — начал бронар и Хэла заметила, что говорил парень с трудом. — Думаю на нём заговор. Я показывал его магу, показывал эйолу, но они говорят, что нет ничего. А я не верю, понимаешь? Вот…

Он запнулся.

— А если и я скажу, что нет? — спросила Хэла.

— Тебе поверю, — открыто и очень честно ответил Элгор.

Дойдя до дверей комнат Эки, бронар зашёл внутрь. Там был настоящий детский сад — дети носились туда сюда, визжали, играли и над всем этим возвышалась фигура Миргана. На лице брата Рэтара была такая созерцательная маска вселенского покоя, что смешно стало.

— Мирган? — позвала ведьма и мужчина, очнувшись уставился на неё, как будто призрака увидел.

— Хэла? — потом он улыбнулся. — Ты вернулась. Блага, тебе, хорошая. Хвораешь?

— У меня была магическая диета, вынужденная. Но я завязала, — она улыбнулась его реакции. — Вот Брок побежал за завтраком моим. Буду кушать, честное слово. И помирать не собираюсь, пока.