Хэла села напротив и тихо прошептала ему слова извинения, она его очень любила и вот совсем не хотелось, чтобы он обижался. Конечно он её простил, вильнул хвостом и даже положил ей на плечо свою морду и для него это было высшим проявлением эмоций.

И тут налетел Тёрк. Она уж думала, что всё, конец — мужчина действительно её любил и она чувствовала это, ещё тогда, когда рыдала в него после спасения Роара. Да что там, знала о чувствах намного раньше. Хотя конечно гнала от себя это, в свойственной шутливой манере. Но он тосковал по ней, и тогда ему было тяжело обнимать её и сдерживаться, желая намного большего, оставаясь в так называемой френд-зоне, но вот теперь его отпустило.

Тёрк уступил Рэтару. И хотя от этого было немного не по себе, но что поделать от бессовестного внутреннего триумфа тупой радости, что досталась сильнейшему — все феминистические зачатки утопились в проруби. Привет предкам из пещеры… И как бы — становилось легче от того, что Тёрку стало легче. И ей так не хотелось терять его, как друга.

Уходя, она посмотрела в сторону Рэтара только для того, чтобы унять его чудище, которое даже на таком расстоянии пыталось сгрести её и ревностно от всех спрятать.

“Какой кошмар! — фыркнула про себя Хэла. — Дожила, мать, до лет, когда уже и не думала, что настолько шороху наведёшь!”

Интересно, а было ли так, когда она была моложе и красивее, вот там в другой жизни кто-то вот так же сильно её когда-нибудь хотел?

Она попыталась себя унять, потому что вот сейчас никак нельзя было давать ему понять, что она очень расстроена, что выбралась из его комнаты, из его постели и из его объятий.

Надо было срочно сваливать в поля, чтобы вернуться в своё обычное состояние — взрослой, независимой женщины, которую обожают все тридцать местных кошек, точнее фицр.

Дойдя до реки, Деймос заволновался, а потом Хэла с грустью увидела, что он обнаружил гнездо с тремя птенцами внутри. Очень удивилась, что он решил ей их показать, а не сожрал нафиг, потому что был чертовски голоден. Может хараги не едят птиц? Один из птенцов был ещё жив.

— Хэла, ты чего там? — Брока видимо послали прикрывать её задницу.

К мальчишке Рэтар не ревнует?

— Гнездо, — ответила Хэла. — Кто это, ты же знаешь?

— Гвирга, — юноша присел возле ведьмы.

— Они гнездятся в холод? — спросила она. — Хищники?

— Да, — кивнул он и глянул в сторону реки. — В Зарне их много. Они живут обычно в скалистой местности. Наверное дождём снесло гнездо с камней.

— И оно приплыло сюда? — нахмурилась Хэла. — Мать их не найдёт уже?

— Нет, далеко, две мирты пути, может одна для полёта гвирги, — парень вздохнул, — но она, даже если искала гнездо, так далеко не залетит. Жаль, конечно.

— А гвирги большие? Я их видела в Зарне?

— Хм, — он забавно почесал свою недельную небритость, — наверное видела. Помнишь, как у Миты однажды птица мяса кусок утащила?

— А, помню, — улыбнулась Хэла, вспоминая смешной случай, который случился, когда она пробыла в Зарне уже пару луней. — Большая достаточно. Что будем делать?

— С чем? — Брок посмотрел на женщину в замешательстве.

— Он жив, — Хэла указала пальцем на птенца, который хоть и был мокрым и замёрзшим, но огонёк жизни в нём пока что горел достаточно уверенно.

Юноша повёл плечами.

— А что можно с этим сделать?

Она внимательно на него посмотрела, практически испытывающе.

— Нет, — мотнул Брок головой, понимая, на что она намекает. — Мы не сможем его выходить? Как? Его нужно всё время кормить, и мы даже не знаем насколько часто, и как мы будем перетирать ему мясо? Сырое жевать? Да и феран… Хэла, он нас убьёт!

— Почему нас? — спросила ведьма. — Я возьму птенца, ты не при чём.

— Но я здесь, — и она знала, что парнем сын ферана был достаточно принципиальным.

— Откуда ему знать, где ты был, когда я взяла птенца, — сказала ведьма, зная, что несмотря на принципиальность, воспитывался-то Тёрком, а оттого умел гибко мыслить. — Отвернись и дело с концом.

— Он умрёт, Хэла, — покачал головой Брок.

— Ладно, — она обречённо согласилась.

Парнишка встал и развернулся, чтобы уйти, а Хэла, тяжело вздохнув, накрыла ладонью птенца, который почувствовав тепло встрепенулся и начал пищать, пытаясь выпросить еду.

— Что ты делаешь? — Брок обернулся на писк и нахмурился.

— Забираю его жизнь, — ответила Хэла. — Или ты хочешь, чтобы мы оставили его тут, и он умирал в муках от холода, голода, среди трупов двух других птенцов, или ждал, когда его ледяной дождь добьёт? Очень гуманно.

Парень потупил взор, устыдившись. А она перевела взгляд с юноши на птенца и снова накрыла его рукой.

— Подожди, Хэла, не надо, — он вернулся и взял её за руку. — Не убивай, не надо.

Рука у него была тёплая, глаза, хоть и были как у Рэтара, но кажется взгляд их пока не знал той ледяной жестокости, которая была у отца, лицо было полно сочувствия. Только было не понятно — к птице или к самой Хэле, а может к обоим.

— Ты прав, мы не сможем его прокормить, — успокоила его Хэла. — Да и зачем мучить, если не умеем обращаться. Никто не выхаживает здесь птенцов хищных птиц, да и не надо пытаться начинать.

— Хараг тоже никто никогда не выхаживал, а ты смогла, — возразил Брок. — Может и у гвирги будет шанс, Хэла? И я кажется знаю, чем можно попробовать его выкормить.

Она нахмурилась, а парнишка просветлел гордостью:

— У лекарей есть специальная мясная смесь, которой они кормят бойцов, когда те валяются в лекарской, раненые. Я сам такую ел, когда мне однажды челюсть сломали. Она жидкая, её пить можно.

Хэла улыбнулась. Брок действительно был очарователен, она подавила в себе желание обнять и поцеловать его.

— Хорошо, давай, — и ведьма была счастлива попробовать. — Но ферану буду говорить я, ладно?

— Это не правильно, — заметил юноша.

— На меня он не будет злиться, — парировала ведьма.

— Я не боюсь, что он будет злиться, — взвился он.

— Боишься, Брок. Вы все его боитесь, — Хэла улыбнулась и аккуратно взяла в руки птенца. — Я прям доктор Айболит.

— Кто? — спросил парень.

— Это такой герой сказки для детей — доктор, который лечит животных, — пояснила Хэла. 

 К.И. Чуковский “Айболит”

— Ужас какой, — нахмурился Брок.

Хэла рассмеялась, понимая, что он ни слова не понял. Птенец услышав её смех и пригревшись стал пищать пуще прежнего.

— Только не говори, что мой смех, как крик его мамаши, — усмехнулась ведьма.

— Не буду, — улыбнулся он и Хэла в очередной раз залюбовалась его ямочками на щеках.

У Рэтара таких не было — это у Брока было от матери.

— Что? — смущённо спросил он, заметив улыбку Хэлы.

— Ничего, — качнула головой женщина.

Брок стушевался и потупил взгляд.

— Ты просто напоминаешь мне о старшем сыне, — ведьма решила его успокоить. — Вы с ним одного возраста. Только характер у него как у Элгора.

— Ох, сочувствую, — искренне отозвался юноша и Хэла снова залилась смехом.

— Да, спасибо.

— Хэла, — он замялся немного. — Я хотел спросить…

— Спрашивай, — они медленно побрели к дому.

— Ты меня заговорила, на площади, во время нападения.

— С чего ты взял? — удивилась Хэла.

— Мне лекарь сказал, что у меня рана странная, словно недолеченная, — ответил Брок. — А Тёрк сказал, что ты меня нашла.

— А, — она задумалась, вспоминая момент на площади. Неужели она его заговорила? — Может быть, но я тебя вместе с Тёрком нашла, и я честно говоря не очень поняла, как так получилось, просто я от тебя тени отгоняла, чтобы ты выжил, может это и было лечением, но я немного в панике была в тот момент. Да и на расстоянии не заговаривала никого ни разу. Но если так, то хорошо, что получилось.