Где-то сразу после войны, в начале 1943, состоялось расширенное заседание Политбюро, на котором, помимо постоянного состава, присутствовали первые секретари республиканских ЦК, а также высшие чины Наркоматов обороны, НКГБ, НКВД, ВМФ, Генерального штаба РККА и командующие ВВС и ПВО.

И там, товарищи генералы развернули перед секретарями союзных республик положения секретного доклада товарищей из небезызвестной «группы Мерецкова».

Суть которого сводилась к тому, «как шла бы Великая Отечественная».. если бы все меры, которые успели провести до 22 июня, запоздали бы. И если бы не были произведены первые атомные бомбы.

Приграничное сражение было бы с треском проиграно. Одна из целей первого этапа «Барбароссы» — котёл, смыкающийся в Минске был бы разыгран немцами как по нотам, осенью было бы проиграно сражение на Украине. Враг прорывался бы к стенам Москвы, которую могли бы и не удержать.

Решение по эвакуации промышленности и части населения на Урал, в Сибирь, Казахскую ССР и другие восточные части СССР, усугублялось бы паникой, неразберихой и ударами люфтваффе по узлам железнодорожной сети.

В войну могла бы вступить и Япония, сменившая вариант с нападением на Пёрл-Харбор на действия против СССР..

Советский Союз, несмотря на вероятную и в том случае помощь США и Великобритании, вставал перед невиданной угрозой поражения и выполнения врагом людоедских целей плана «Ост».

И даже в случае Победы в таких тяжелейших условиях оценка жертв СССР вырастала в разы, в самом худшем варианте доходя до 25-30 миллионов..

Поразили тогда главу латышских коммунистов даже не такие «чрезмерные» (особенно в свете «атомного рейда» и итогов триумфальной Победы над Германией) далёкие от насущных дел «теоретические выкладки» про худший вариант событий, а иное:

И большинство первых секретарей, не входивших в Политбюро, сразу, на заседании поняли, что тема обсуждалась ранее, и сегодняшнее «представление» — для них. И для чего-то другого, помимо «теоретически возможной катастрофы 41-го»:

Это были предложения «на будущее», которые были изложены Сталиным лично после краткого обсуждения положений доклада.

И если идея с развитием центров самых важных для существования страны отраслей промышленности в первой и последующих послевоенных пятилеток только в центральных, наиболее защищённых районах страны не встретила каких-либо вопросов, то предложения по будущей административной реформе как внутреннего устройства страны, так и формирования единой компартии (с учётом формирования в течении будущих десятилетий советского человека, без «опоры на национальные кадры») с внесением соответствующих изменений в Конституцию, заставила многих задуматься о будущих крутых, очень крутых мерах со стороны Москвы.

Впрочем, те первые секретари компартий союзных республик, которые не входили в состав Политбюро, потрясённые замахом предполагаемых перемен, касавшихся и лично их, тут же, по мнению Ян Эдуардовича, смогли перевести дух, ибо Сталин, «закинувший идею», и внимательно наблюдавший за присутствующими товарищами из республик, как ни в чём не бывало переключился с гипотетической ситуации из совсем далёкого будущего.

— Товарищи.. наш Советский Союз ныне силён, как никогда. Атомное оружие ныне гарантирует нам защиту от непосредственного нападения. Хоть из-за океана, если Рузвельта когда-либо сменят менее.. разумные политики.. хоть из Европы, которая снова будет смотреть на нас через прицел. Уже не под гитлеровскими знамёнами, а под флагом какого-нибудь гипотетического.. еврорейха или евросоюза.. нет, я говорю сейчас о необходимости подготовить страну к тем изменениям в мире, когда уйдёт наше и следующее поколения. Когда Европа забудет урок, преподнесённый ей, а наши потомки будут считать мир — естественным состоянием и.. расслабятся. Именно тогда.. — лёгкая улыбка на лице Сталина исчезла и он с ожесточением пояснил — ..именно тогда, СССР будет более уязвим, и бить по нам будут по границам республик и под знамёнами.. общечеловеческих свобод новых времён. И именно тогда против нас может сыграть принцип о добровольном выходе из СССР, который мы заложили в нашу конституцию..

Несмотря на нездоровые шевеления и множество вопросов тему эту Сталин больше не поднимал, а республиканские секретари, слушавшие тогда доклад военных, сочли последующие слова Сталина «просто предостережением на будущее» и вскоре успокоились, предположив, что «большие реформы» их поколение не заденут.

Раз уж разговор шёл про «десятки лет спустя, через поколение»..

Так же считал и сам Ян Эдуардович.

Пока не умер Жданов..

Сентябрь 1948-го стал откровением для бывшего революционного латышского стрелка, коммунистического подпольщика, заключённого в тюрьме диктатора Улманиса.. а затем — первого секретаря ЦК КП(б) Латвии и первого секретаря Рижского горкома компартии.. члена военного совета Северо-Западного фронта в войне против германских фашистов.

И именно в сентябре 1948-го Калнберзинь, сопоставив некоторые события из своей жизни за прошедшие с окончания войны, понял, что место в Политбюро дожидалось его давно.

Ему предстояли очень любопытные 10-15 или, может быть, ещё 20 лет активной жизни на уровне уже не просто Советской Латвии, но и всего Союза.

По крайней мере, так рассчитывал сам Сталин?

А сейчас, после знакомства с материалами «особой папки», которая начиналась с рапорта начальника РОВД в уральской глубинке из августа 1940-го, подвернувшийся случай привёл к нему того, кто направил ход истории в иную колею.

То, что было преподнесено им как «худший вариант», уже где-то когда-то реализовалось.

Ян Эдуардович Калнберзинь, после осознания безумной правды, предпочёл не размышлять на тему философского вопроса об «иной Вселенной» или «будущем нашей». Для того и академиков просветили.. только воз и ныне там, ничего они не надумали.

А вот пришелец из 2018-го, с действующим техническим чудом иного века, скромно и совместно с теми же, кто работал и «тогда», двигал новое направление тут, чтобы пройти путь в два раза быстрее.

«Вживался в местные реалии» (как шутил тот сам, используя непривычный оборот речи иного времени), завёл жену из-за океана и прекрасно пользовался благосклонностью двух величайших руководителей для своей жизни в США и СССР.

..Которого не существовало в его времени к моменту рождения Рожкова целых 5 лет. И возможное повторение судьбы которого ныне, после «лучшей Победы» над Германией, волновало руководство СССР..

— ..Национальный вопрос. Красивая картинка благополучия буржуа за границей. Идеологическое начётничество и гниение внутри партии. Распыление своих сил на второстепенные задачи. Неспособность поставить мелкособственнические устремления значительной части населения на пользу дела социализма..

Сталин обрисовал ему то, что виделось главными причинами крушения СССР.

— Вы, товарищ Калнберзинь, должны понимать, что те материалы, которые мы получили с устройств пришельца из будущего, показывают нам лишь общую картину того, что происходило, а его личные воспоминания лишь опираются на слова родителей, специально отобранные властями страницы школьных учебников и собственно им прочитанное в будущей информационной всемирной сети.. первые наброски которой ныне ведёт институт, где он трудится сейчас сам. Товарищи из бывшего 8-го отдела, ныне управления в НКГБ проделали большую работу.. вы уже многое, как я знаю, успели прочитать в их архиве, но.. имейте в виду — Прибалтийские Республики должны остаться Советскими.. или.. этих республик не будет.

Москва и лично Сталин дали ему шанс. Дали шанс Латвии, как и другим двум балтийским республикам.

Попробовать сохранить национальные особенности, без мощной ассимиляции, но сделав республики полностью просоветскими, «положившись на проверенные местные кадры», понимающие местную специфику.