Драко отослал вассалов со своей школьной сумкой в гостиную, а сам шёл в больничное крыло к мадам Помфри. Он договорился со школьной медведьмой о частных уроках по колдомедицине. Нельзя зарывать талант, данный с рождения, магия такого не прощает.

— Мерлин, на кого она похожа? — Драко внезапно увидел, плакавшую в пустом классе Грейнджер.

Оглянувшись по сторонам, Малфой запер за собой дверь на «Колопортус» и подошёл к девочке.

— Ты чего ревёшь? — коснулся плеча Гермионы Драко. Та, вздрогнув, испуганно посмотрела на него. Увидев перед собой Малфоя, она немедленно попыталась вытереть глаза кулачками.

Драко требовательно смотрел на неё, и она не выдержала. Прерывающимся от всхлипываний голосом, она рассказывала, что и раньше была изгоем на факультете. Её друзьями всегда были Поттер и Уизли, а после очищения, она убедилась, что всё это было обманом, а друзей у неё нет. Из девочек с ней общается только Джинни, но она чувствует, что это тоже неискренне. К тому же с самого прибытия в Хогвартс в этом году, она плохо себя чувствует, её постоянно тошнит. Последние слова Гермиона просто выкрикнула.

— Я не знаю, что мне делать Драко, — снова заплакала она. — Мадам Помфри пожимает плечами. Она проверяла меня на зелья, но ничего не нашла!

Драко задумчиво наморщил лоб. Что-то в памяти было, по поводу таких состояний, но мысль от него ускользала. Гермиона снова начала всхлипывать и Малфой, чтобы просто её успокоить, сел рядом. Он прижал её к себе и начал поглаживать по голове, бурча что-то утешающее. Внезапно, стоило только отвлечься от поиска воспоминаний, оно всплыло само.

— Слушай, Гермиона, — Драко отпустил её плечи и развернулся к девочке. — А тебе целитель говорил, про побочные действия операций по очистке. Или может быть нюансы возможных последствий объяснял?

Память у Грейнджер была отличная и она тут же начала перебирать воспоминания и наконец-то в ужасе уставилась на Малфоя.

— Драко! — в панике продолжила она. — Целитель говорил, что у меня теперь на год минимум, защита от любых ментальных зелий, а побочные эффекты от их приёма, как раз и будут выражаться в тошноте, рвоте и прочих неприятностях, — тут она запнулась и покраснела.

— Значит, тебе регулярно подливают какие-то зелья, — пожал плечами Драко, — поэтому тебе и плохо так. Выучи пока заклинания, распознающие добавки в еде, а на Рождественские каникулы, моя мать обещала тебе подарить защитный амулет, который носят все девочки из благородных.

Гермиона сидела, зажав рот рукой, и не могла поверить, что те, с кем она общается, холоднокровно способны подливать ей зелья. Лаванда, Парвати, Джинни. Неужели кто-то из них, продолжает травить её, не обращая внимание на то, что ей плохо!

Драко посмотрел на Грейнджер со снисходительной усмешкой, а потом снова вздохнул:

— Скажи Гермиона, у магглов бывает так, что маленьким детям, родители объясняют что-то по-простому. Это нельзя, то не ешь, тут не трогай, а то пропадёшь?

Гермиона неуверенно кивнула:

— Эмм, ну да. Не суй пальцы в розетку, не трогай горячее, не лезь под машину.

— Вот-вот, — закивал Драко. — А в нашем мире говорят: «Не пей и не ешь, не проверив всё заклинаниями. Не играйся с магическим зверьем, не бери отцовскую метлу и так далее…» — Поэтому магглорожденные и кажутся нам дикарями, не обижайся, — он погладил её по плечу.

Скастовав «темпус», Драко засобирался.

— Меня мадам Помфри уже, наверное, ждёт, прости. — Достав листок, он летящим почерком, быстро накидал небольшой список книг:

— Вот Гермиона, прочитай здесь всё и научись применять эти знания каждый день. Там множество полезных заклинаний для самых маленьких, их можно использовать без палочки, — наклонившись, Драко клюнул её в щёку и отправился к двери.

Грейнджер, шокировано, держась руками за покрасневшие щёки, просидела в пустом классе несколько минут, а потом схватила сумку и ринулась в библиотеку.

***

Люциус, покусывая губу, смотрел в окно кабинета. При разговоре с сыном выяснилась немаловажная деталь. Кассиус после приключений в Азкабане, сможет повторить одно из чудес своего учителя, снятие чёрной метки. Тогда, в восьмидесятых, сбросив ярмо власти Волдеморта, он понял, насколько ограничивала его как мага, пугающая печать с черепом и змеёй. Если у сына появилась возможность снимать эти метки, требовалось немедленно воспользоваться этим к славе рода.

Малфой не сомневался, лорд вернётся. Если бы он умер окончательно, метки исчезли бы с рук последователей в тот же миг. Если не лишить Волдеморта людского резерва, то волшебные семьи, кому Люциус помогал все эти годы, будут вынуждены встать под знамёна восставшего из мёртвых повелителя. А вот самому Малфою и его близким придётся плохо. Снова лезть в это ярмо, он не желал, а значит, будет столкновение. Волдеморт не терпел неповиновения раньше, и нет повода думать, что с годами он поменял свои предпочтения, решать все проблемы силой.

Новая война плохо скажется на бизнесе, за десять лет мирного существования, свободно используя административный ресурс министерства, Люциус привык к полноводной реке галеонов, текущей в хранилища рода. На данный момент он мог по праву считать себя самым богатым волшебником магической Англии и терять достигнутого положения не хотел. А ведь это неминуемо случится, приди Волдеморт к власти.

Но объединяться с Альбусом ради борьбы с лордом? Нет. Старик в прошлом уже доказал, как он любит отсидеться за чужими плечами. Скорей всего, и в этот раз, когда начнётся война, Дамблдор опять навербует детей и пошлёт воевать за свои интересы. Прикрываясь высшим благом, естественно. Люциус в гневе сломал карандаш, который до этого крутил в руках.

«Мордредов старик, как он лихо всё проворачивал. Значит, и мы не будем ждать у моря погоды, пора действовать», — решил Малфой.

Отправив сообщения бывшим соратникам, Люциус приказал накрыть стол в малой гостиной. Нарцисса уехала в гости, и никто не помешает обсуждать дела, касающиеся бывших пожирателей. Когда небольшое количество оставшихся на свободе волшебников расселось вокруг стола, Люциус поднял стакан с огневиски и отсалютовав собравшимся, сказал:

— Господа, лорд возвращается, но я не хочу вновь становиться под его руку.

Поднялся шум, многие заговорили, кто-то даже начал обвинять Малфоя в предательстве. Люциус дождался, когда гомон стихнет и продолжил:

— Когда Лорд был с нами, сколько хорошего он сделал для ваших семей? Что вы получили от него, кроме разрешения резать магглокровок?

— Повелитель просто не успел захватить власть, — вскочил МакНейр. — Иначе сейчас мы могли бы резать кого угодно.

Нотт, покачал головой и усмехнулся:

— Сядь Уолден, умерь свою кровожадность. Мы уже не те, молодые балбесы, что были раньше. У большинства семьи, бизнес. Вы же не хотите лишиться всего? Второй раз сказки про «Империус», могут не пройти. — Макнейр заворчал, но подчинился, сердито схватившись за стакан.

— Что ты предлагаешь, шеф? — пробасил Крэбб, — сам же знаешь, против метки ничего не сделать. Если лорд захочет, он просто убьёт нас.

Гойл невесело хмыкнул, покосившись на приятеля:

— Нам с тобой так и так, смерть, мой друг.

— О чём ты? — удивился Крэбб.

— Когда Волдеморт пошлёт нас против Малфоев, нас убьёт вассальная клятва. Если Люциус прикажет не слушаться Лорда, уничтожит метка, — злобно скривился Гойл.

— Поэтому господа, у меня для вас есть предложение! — вновь подал голос Малфой.

— Ты можешь снять метку? — удивился Нотт.

— Ну, у меня её сейчас нет, — обнажил Люциус совершенно чистую руку. — Я снял её, как вы видите, и теперь не зависим ни от какого кукловода.

Поднялся гомон, вопросы. Макнейр сложил руки на груди и скривил лицо. Торфинн Роули тоже несогласно покачал головой.

— Так что господа, принимайте решение, — поставил стакан на стол Малфой. — Кто хочет снять метку, говорите мне, я помогу это сделать. С теми, кто остаётся с лордом, я вынужден прекратить все финансовые связи. Как вы понимаете, — усмехнулся Люциус. — Волдеморт не простит мне предательства, и мы сможем оказаться на разных сторонах баррикад, а мне увеличивать доходы своих врагов не с руки.