— Нет. Только ты.

— Почему? — Оксана уставилась в глаза отражению Ники.

— Потому что ты часть команды, а она наемница.

— Но ты ведь и мне платишь!

— Разумеется.

— Не понимаю.

Вероника вздохнула.

— Дело в том, что я училась за границей. Нам там хорошо объяснили, почему труд должен оплачиваться. Да не напрягайся ты. Я тебе доверила Инстаграм, а с ней заключила разовый контракт. Понимаешь?

Оксана кивнула. Она выглядела смущенной, попыталась что-то сказать, замялась и съехала с темы. Вероника тогда не обратила на это внимания, а зря.

На следующий день они запивали мидии шампанским под черным небом за стеклянной крышей модного ресторана. Андрей поднял тост:

— За тебя, Вероника! Ты единственная из нашей компании, кто занялся чем-то полезным!

Саша с Димой переглянулись.

— Мы со школы дружим, — довольно громко пояснила Элла, парни заметно расслабились.

«Да уж».

Вероника вспомнила, что отец отправил ее младшую сестренку к «трудолюбивым англичанам, чтобы не выросла тунеядкой, как старшая». Кстати, сработало. Кристи родилась на пять лет позже, а уже может похвастаться хорошим мужем, пухлым сынишкой и собственным бизнесом.

«Папин подарок».

Тут же одернула себя. Мало ли кому муж или отец бизнес дарили? Большинство разорялись через год-другой, а сестренкины кофейни исправно балуют клиентов капучино с десертами.

«Фисташковые эклеры у них обалденные!»

С большим трудом удалось вернуться в реальность. Андрей все еще говорил тост, желал процветания курсам, гениальных учеников и славы как у Тони Робинсона. За что и выпили первый бокал.

Потом слово взяла Элла, пожелала среди всей этой суеты с курсами не забыть выйти замуж.

«Кто о чем».

Выпили под всеобщий хохот. Саша громко пообещал напомнить, «если невестушка вдруг заработается». Выпили и за это. Вероника вдруг осознала, что давно не слышала от жениха упреков по поводу работы. Он интересовался, как идет проект, познакомился с девушкой из рекламного агентства, с педагогом-психологом, вместе с которой разрабатывалась учебная программа, — и все.

«Успокоился?»

Похоже, даже как-то обронил, что куда лучше разбираться в финансах, чем гонять по улицам и тусить ночи напролет. Вероника тогда обиделась.

«А ведь он прав».

Теперь у них одинаковый график: днем работают, а вечером отдыхают вместе. Если кому-то одному вдруг срочно надо кое-что доделать, другой, вместо того чтобы надувать губки, с криком «Мне тоже!» кидается к своему проекту. Взаимопонимание идеальное.

«То, что нужно для отношений».

Стоило подумать об отношениях, явилась очередная разлучница. Саша скинул запросы от пяти старых знакомых, которые вдруг вспомнили о нем и загорелись страстью. И десяток незнакомок с одинаковыми лицами написал в директ.

— Похожи на эскортниц, — прокомментировала Вероника, рассматривая профили девушек.

Все они худые, с большой грудью, любят фотографироваться в соблазнительных позах с подарками и букетами из сотни красных роз.

«А еще у них надутые губы».

Нет, Вероника не ханжа. У нее самой губки подкачаны, но то губки, а у тех губищи.

«Не меньше шприца в каждой».

— Ага, — небрежно кивнул он, — похожи.

И рассказал, что вспоминает отдых на Кубе, где на них с друзьями вешалась каждая вторая и у всех в глазах доллары.

— И как?

— Нормально. Рома привез нас в одно уютное агентство. Там нам сразу показали справки, что девочки чистые. Правда, — он усмехнулся, — знающие люди говорят, что надо брать экспресс-тест и не спускать с девушки глаз до отъезда.

— Повезло?

— Уф, да. Я сразу, как приехал, проверился, потом еще раз через полгода — чисто.

Вероника сама себе удивлялась: не могла поверить, что вот так запросто обсуждает с женихом такие вещи.

А потом явилась она. Не пришла, а именно явилась, весь ресторан на нее пялился. Вероника показалось, что к ним занесло Мальвину, которую придумал фанат японского эротического аниме, — ярко-голубые волосы, кукольное личико, белый кружевной корсет и довольно короткая пышная юбка, из-под которой выглядывали кружевные чулки.

«И как такую сюда пустили?»

«Нет, как она добралась досюда? Ее, наверное, автоматчики всю дорогу охраняли».

Кукла процокала до их столика и с криком «Саша, солнце!» повесилась ему на шею. Намеченная отцом любовная драма превратилась в фарс. Вероника хохотала, глядя, как жених отбивается от поцелуев, мягкое кресло с подлокотниками ограничивало пространство для маневров. К тому моменту, как ему удалось вскочить, все лицо стало розовым и блестящим.

— Полина! — рявкнул он, хватая ее за руки. — Ты что творишь?

— А что? — хлопнула она кукольными ресничками.

— Снова однокурсница? — без тени ревности поинтересовалась Вероника, сидя в соседнем кресле.

— Учились вместе пару лет. А потом ее вытурили.

— Я сама ушла. Финансы — это так скучно, — надув губки, пояснила Полина. — Я отправилась искать себя.

— Нашла? — с интересом спросила Вероника, поглядывая на голубые волосы.

Как выяснилось, нашла. Она шьет костюмы для косплеев, Хеллоуина и танцев живота. Дело интересное, но доход нестабильный.

— Деньги у папы просить не люблю. Он начинает выносить мозг — вспоминает институт и сколько заплатил за мое поступление.

Она вздохнула. Компания понимающе переглянулись, ситуация была знакома всем, кроме Оксаны и девушки-рекламщицы.

— Ну какой из меня экономист? — жалобно спросила она.

«Да уж».

— Налейте ей выпить, — попросила Вероника. — Добро пожаловать в клуб «Родительское горе».

— Чего так сразу? — встряла Элла. — Она еще может удачно выйти замуж.

— Не вариант, — хмыкнул Саша. — Наша Полли предпочитает девочек.

Компания расхохоталась.

— Боюсь представить, — сквозь приступы смеха сказала Вероника. — Кто придет соблазнять тебя в следующий раз.

— Да уж, — веселился Гоша. — Я слышал от одной старой шлюхи, что верные женам мужчины на самом деле геи.

— Чего?!

— Того самого, милый, — нежно прощебетала Лиза. — Увидишь сладкого мальчика — будь начеку.

Все расхохотались. Саша ушел, буркнул, что идет умываться. Официант принес еще один бокал, у него попросили еще устриц.

— Сколько тебе заплатили?

— Обещали десятку, но пока скинули две тысячи.

— Тоже неплохо, — заметила Элла, вертя в руке бокал. — Пара штук на дороге не валяется.

— Десятку заплатят. Никуда не денутся, — уверенно сказала Мальвина, поднимая бокал.

— Ты еще надеешься соблазнить моего жениха?

— Мне за другое платили.

— Да неужели?! И за что же?

— За испорченный праздник.

Повисла пауза. Оксана тихонечко встала и отошла.

— Ничего не понимаю, — сказала Вероника. — Я почти месяц живу с тем, что за Сашей бегает толпа девиц. И ты говоришь, что не хотела его соблазнить?

— Я вообще мужиков не хочу.

— Не понимаю тебя, — призналась Лиза, кинув страстный взгляд на Диму, ничуть не стесняясь Эллы. Мальвина пожала плечами, явно не собираясь никому ничего доказывать. Пришел официант с порцией устриц.

— Все логично, — вдруг подала голос рекламщица. — Кто сказал, что ЦА — это твой жених?

Вероника сначала удивилась, откуда она знает. Потом вспомнила, как по телефону жаловалась Лизе из ее кабинета. Рекламщица в этот момент сосредоточено работала за компьютером.

«Но наушников на ней не было».

Итак, о ситуации знают не только близкие люди. Вот-вот появятся новости в желтых пабликах, личную жизнь начнут обсуждать блогеры, на вечеринках станут прикалываться.

«Папа, милый папа».

До Вероники медленно доходило. Отец все же неплохо просчитал ее ревность и недоверие к миру. Была вероятность, что она взбесится, не выдержит публичных унижений и разорвет отношения.

— Я ему устрою…. Я ему такое устрою, — заикаясь от ярости, проговорила Ника. — Он вспомнит, почему мечтал выдать меня замуж…