— Рад видеть твою улыбку.

Она послала ему воздушный поцелуй, о чем тут же пожалела — женишок пришел в игривое настроение и принялся уговаривать свернуть в душистые травы и отдаться безумству весны. Ника отнекивалась, хотя мысль завела ее не на шутку.

— Ты боишься, что нас застукают местные фермеры?

Это было последней каплей.

— А давай!

Джип резко свернул с дороги и мягко заколыхался на неровной поверхности дикого поля. К ресторану они подъехали усталыми и очень голодными.

«Ума не приложу, как он так быстро нашел их заведение?»

От дороги отходила развилка, по обеим сторонам обсаженная острыми кипарисами, Корин свернул, и через минут пятнадцать показался двухэтажный каменный домик, построенный во времена седой древности, деревянные столики окружили его подобно вражескому войску. Жених посигналил и сказал:

— Выбирай столик с самым живописным видом.

«Тоже мне задачка — тут со всех сторон отличнейшие виды, осталось подобрать освещение». Вероника выбрала столик, свешенный с правой стороны, поля расстилались слева, дом с кучей крестьянской утвари не лез в кадр.

Едва они устроились, как вышли хозяева — упитанные пожилые люди простецкого вида, мужчина носил пышные усы, как герой старого фильма. Увидев гостей, они быстро эмоционально затараторили. Как выяснилось, они были знакомы с Сашей, называли его «сеньор Алехандро» и выражали радость словами и жестами. Самое удивительное, что Корин говорил с ними на итальянском. Вероника так удивилась, что даже не заглянула в меню, поэтому вопрос:

— Что будешь? — застал врасплох.

— Все равно. Только чтобы быстро и сытно.

— Пицца?

Она кивнула. Где еще попробовать аутентичную пиццу, как не в итальянской деревне?

— Да, только выбери сам.

Саша с хозяевами кафе обменялись несколькими фразами, хозяева ушли.

— Откуда ты знаешь язык?

Корин смутился.

— Ты будешь смеяться, но лет в десять я увидел фильм про итальянскую мафию и…

Вероника прыснула, прикрыв рот ладошкой.

— Самому смешно. Но тогда я просто фанател. Настолько, что сказал маме, что хочу выучить итальянский.

Вероника только головой покачала. Ее увлечения заканчивались какой-нибудь дичью на камеру, а человек язык выучил.

— Мама общалась с девушкой из банка. Та вышла замуж за итальянца, десять лет прожила в Италии, потом у них что-то не срослось, — он развел руками, — и она вернулась домой. Мы занимались с ней пять лет.

Вероника смотрела на цветущие поля, не зная, что сказать, в мыслях крутились грязные сугробы, которые, дай Бог, растают к концу месяца. Уезжать не хотелось.

«Остановись, мгновенье».

Саша наклонился и прошептал:

— Я с ней невинности лишился.

Вероника прыснула.

— Ей лет сколько было?

Он пожал плечами.

— Значит, ты жертва педофилки.

— Ну, — кашлянул он, — почему сразу жертва?

— Первая любовь? — округлила глаза Вероника, откидываясь на жесткую спинку деревянного стула.

— Нет, влюбился я в одноклассницу. У нее были черные волосы до попы и дерзкий язычок, — он несколько театрально вздохнул. — Послала она меня ко всем чертям и укатила с каким-то быком на черном бумере. Такая вот история.

— И что с ней было?

— Понятия не имею.

Принесли бутылку с черным петухом на этикетке, разлили по бокалам. Вероника поболтала вино под запись и разместила в сторис с надписью «Привет из Тосканы».

— Теперь твоя очередь.

— А?

— Твоя очередь рассказать о первой любви.

— Да у меня тоже лажа. Мы с подругой влюбились в одноклассника. Он был весь такой большой, смуглый, а глаза синие-пресиние. Выбрал он подругу. У нее большие голубые глазищи и покладистый характер. Не то что у меня.

— Н-да.

— Ага. К счастью, дело было в одиннадцатом классе, потом мы поступили в разные ВУЗы. Что там у них дальше было, не знаю и знать не хочу.

Корин взял свой бокал, звякнул о ее и поднес к губам, Вероника сделала то же самое. Не успели они отпить и пары глотков, как зазвонил телефон.

— Алло.

— Дорогая, ты сбрендила? — спросил голос Лизы.

— А?

— Какая, мать твою, Тоскана?! Мы ждем тебя в Милане! Тебе по слогам повторить?! В Ми-ла-не! Вкуриваешь?! — Блин, да не кричи ты! Знаю я, что в Милане. Мне Саша устроил экскурсию по любимым местам. Часа через четыре приедем.

— Смотри у меня! Чтобы к девяти успели. Не представляешь, чего мне стоило забронировать столик на пятерых.

— Эм? А пятый кто?

Выяснилось, что Лиза уехала с двумя любовниками сразу. Они живут в одном номере, и никто никого не ревнует.

— Здорово, да?

Вероника только головой покачала. К счастью, принесли пиццу, появился предлог закончить разговор.

— Пиццу? Фи, как банально.

— Не банальность, а классика. Все, пока.

Пицца показалась умопомрачительно вкусной. Не зря говорят, голод — лучшая приправа. К тому моменту, как был съеден последний кусочек, она рассказала жениху про Лизиных двух любовников, с которыми сегодня придется ужинать. Корин хохотал как ненормальный.

— Куда я попал! Стритрейсеры! Психические! Полиаморы! Наркоманов только не хватает!

— Кого нет, того нет, — сказала Вероника и развела руками, копируя любимый жест Саши, едва не задела бокал, а потом осторожно сказала: — Мне кажется, тебе это нравится.

Он кивнул.

— Видишь ли, солнышко, пока вы отжигали, я пахал. Учился и строил бизнес. Хотел стать богаче папы. И могу похвастаться, мне удалось. До дяди, конечно, далеко, — он хохотнул. — Но папу я уделал.

— И теперь хочешь наверстать упущенное?

— Наверное.

— А я уже устаю от всего этого. Хочу пожить спокойно.

— Посмотрим, насколько тебя хватит.

— И тебя.

Они посмотрели друг на друга и расхохотались. Захватив с собой состатки вина, покатили в Милан. В четыре часа, разумеется, не уложились. Вероника то и дело просила остановиться, чтобы пофоткаться среди полей, кипарисов, среди цветов на фоне далеких холмов. Она позировала, переодевалась, спрятавшись за внедорожником, и снова фотографировалась, снимала сторис, пока солнце не скрылось за холмами.

В город они въехали поздним вечером, когда рестораны и модные бутики зажгли вывески. Древний город залил электрический свет, воспетый футуристами прошлого века.

Вероника с женихом пришли в ресторан, когда друзья уже ждали их. Она сразу заметила блондинку Лизу в черном платье с открытыми плечами. Она сидела на красном кожаном диванчике между брюнетом в стильных очках и мощным блондином в белой футболке, обрисовывающей рельефную мускулатуру, синий пиджак висел рядом.

«Вот зараза! — подумала Ника, заметив наряд подруги. — Обещала же не ходить по магазинам без меня!»

Видела она это платье в журнале. Под грудью многоуровневая баска до самого подола, держится вся эта красота на двух лямках, которые расходятся к плечам от середины выреза. Прикольное, Вероничка сама такое хотела.

— Красивое платье! — ехидно сказала она.

Зараза невинно похлопала глазками и сказала:

— Спасибо.

«Ничем ее не проймешь».

Ника рассеяно оглядывала интерьер, пытаясь справиться с раздражением. Кажется, раньше стены были светлее, сейчас почти черные и свет слишком яркий. Все здесь чересчур — слишком белые скатерти, слишком алые сидения. Позади Лизы с парнями пафосный стеллаж с черно-белыми фотографии знаменитостей, посетивших заведение. На каждом снимке присутствовал один красный элемент — одежда, надпись или красный бокал вроде тех, что стояли на их столике.

— Вы мои хорошие! — пропела Лиза. — Успели вовремя! Я заказала шампанского и краба.

— Мы что-то отмечаем?

— Твою помолвку. Разве нет? — округлила глаза подруга.

«Ну конечно!»

Была у них традиция все отмечать дважды: раз — как положено, раз — своей компанией. Новый год отмечали семьями, первого числа собирались дружеской компанией, та же история с днями рождения, получением дипломов и прочими событиями. Разумеется, Лиза подумала, что они с женихом прилетели в Милан, чтобы отметить помолвку.