— Выполняй чертов приказ! — Едва ли не прорычал Хаск.

Легавые невольно отшатнулись от хрупкого юноши, у которого на миг изменились тембр голоса.

— Есть!

— Займись приказами и назначь тех, кто продолжит расследование, когда мы уйдем. Мне нужно переговорить с капитаном Хаундом.

— Капитан!

Хаунд ожидал, что молодой пастуший подойдет к нему. Тот буквально лучился гордостью и счастьем, что смог поспособствовать справедливому решению. Хаунд знал такой тип людей. Сама мысль о преступлении, совершенном им подобным, вызывала их праведный гнев.

— Хаск, хорошо, что нам удалось встретиться, вы лишили меня многих проблем.

— Для меня большая честь познакомится с вами лично!

— Взаимно. Вы оказались…

— Надеюсь, менее бестолковым, чем мог вам показаться изначально?

«Пастух, а не лишен самоиронии? Она ему еще пригодиться…»

— Да, но вам определенно есть куда расти.

Пастуший просиял, хотя старался не показать виду.

— Стараюсь! Однако мы лишь помогли разобраться с одним аспектом данного дела, пускай и важного для репутации Ордена. Но капитан, что за чертовщина здесь произошла? Знамение, бедствие или тварь с Изнанки.

Хаунд обдумал свой ответ.

— Это как раз то, что мы сейчас расследуем. И пока у меня на руках нет всех фактов, я не буду делать поспешных выводов и необоснованных предположений.

Хаск согласно кивнул, прикрыв глаза:

— Понимаю.

— Кто-то из ваших людей может задержатся, чтобы провести более тщательное расследование и обеспечить порядок?

— Да! Я уже распорядился. Небольшие трудности могут возникнуть разве что с казнью. В Серсредгале нет палача.

— Об этом можете не беспокоиться. Все закончится раньше, чем за неделю… — Чуть тише добавил Хаунд, но тут же сменил тему разговора. — Но что более важно. Это не повредит вашей миссии?

— Никак нет! Нет, ничего важнее, чем оказать поддержку гончим во время охоты! Вдобавок, чтобы отбить перевал на Хребте Змея у разбойников и восстановить наземный путь к Кирину, сейчас стягивают всех людей из ближайших подразделений, и наш отряд далеко не единственный.

— Всех?

— Звучит странно, понимаю. — Хаск посмотрел на далекие горы. — Но таков личный приказ магистра Алабая.

— Хм.

Хаунд кивнул. Молодой пастух прав. Так много людей не нужно, чтобы отбить перевал. Но то, что Алабай решил брать коли…

Его мысли прервал окрик.

— Капитан!

— Вы закончили допросы и обыск?

— Да мы … — Однако Гриф прервался на полуслове, уставившись на пастушьего.

— Вы, простите нас?

— Да! Разумеется, если я вам понадоблюсь, я буду рядом со своими людьми. Мне нужно еще раз все проверить, прежде чем мы двинемся в путь.

Откланявшись Хаск, ушел.

Когда пастух скрылся Хаунд немедленно спросил.

— Что удалось узнать из допросов?

— Опять чертовщина, капитан. — Скрестив руки на груди сказал Гриф.

— И, если бы только она! — Из-за угла показался странно довольный Борзай в сопровождении еще нескольких гончих.

— Массовое помешательство. Полуголые девицы, на драконах. Дуэли чести. Наемники Алой длани. Тут все словно сумма походили. На их фоне те сторожевые, что сидели в закрытом погребе и грызли соленья в компании трех жмуриков, кажутся вершиной здравомыслия!

— Причина смерти?

— Разрыв сердца… от страха.

— Неужели мальчишка и правда …

Пробормотал один из гончих, но Хаунд оборвал его на полуслове.

— Не будем делать поспешных выводов.

— Что? Но разве не в этом его обвиняет Совет?

— Подозревает. — Поправил его Хаунд. — Мы знаем немногое, но бедствие не то, что можно спрятать от момента его зарождения, до момента его расцвета, всегда были знамения.

— Правда. Тихо сидеть оно не может. Особенно если речь о Великом бедствии. Но в том районе, где жил Эван, не было ничего странного ни знамений, ни знаков.

— Странности начались после того, как был нарушен запрет в Священной роще.

— А затем все и сразу.

— «В Священной роще кровь прольешь, себя на муки обречешь.» Эти строкам много веков и их до сих пор не забыли. Почему?

— Намекаешь, что они ненароком могли что-то разбудить или выпустить? Но почему оно не тронуло мальчишку? — Осторожно протянул Борзай.

— Если верить показаниям Бриара, Эван не способен заключать пакты, и именно по этой причине его дядя решил избавить племянника от бремени власти. Однако это же могло сделать его невосприимчивым к Изнанке.

— Забота на грани абсурда. Но я понимаю к чему ты клонишь. Если Эван невосприимчив, то и Изнанка невосприимчива к нему. И если оттуда что-то вылезло, оно могло его и не тронуть, попросту не заметив.

— В этом есть смысл. А знаете, в чем нет смысла «Прекрасная Леди» Мари…

— Мы не будем об этом. Я скорее поверю в то, что Эван воплощенное Седьмое бедствие, чем что это и правда была дочь принцессы. — Фыркнул Гриф. — Это не могло быть живое существо! Ты видел тело?

Борзай внезапно ощетинился:

— Я видел то, что она сделала с чужими мозгами. Я видел людей с добровольно вырванными глазами. Я видел тела наших павших братьев и зверства в Кирине… — Голосом наполненным ядом ответил ему Борзай. — Верь или не верь во, что хочешь, но я знаю наверняка… Эта тварь наконец-то сдохла, и я жалею лишь о том, что не я лично ее прикончил.

"И если их окажется две. Наверстаю упущенное."

Повисла тяжелая тишина.

— Удалось допросить наемников? — Прервал их перепалку Хаунд.

— Да, но это «Алая длань». Сошки ничего не знают и твердят нелепицу, что Прекрасная Леди наняла их на охоту и они лишь выполняли приказы, что до их главных то тут нужен хороший дознаватель, но и то скорее они откусят себе языки. Хотя тут и он не поможет вы видели их главаря? Что с его лицом?

Гриф покачал головой.

— Впервые такое вижу. На месте шрама словно расползлась инфекция, из-за которого его лицо частично окаменело, а кровь кристаллизовалась. И все же он неким чудом жив, хотя наблюдается серьезное помутнение рассудка. И нет это не изнанка, и не голодная тьма, что-то иное.

Хаунд достал из кармана каменную пташку и показал его Грифу. Тот удивленно моргнул.

— Откуда?

— Сувенир из рощи Олании. Оно?

— Да… — Он немного помолчал, разглядывая статуэтку, а затем тихо спросил. — Во, что этот ребенок ввязался и во скольких же интригах он увяз?

— Ну не зря же Совет беспокоится, не является ли он ходячим Бедствием.

Фыркнул Борзай.

— А не является ли и это еще одной интригой? — Задумчиво протянул Хаунд.

Двое уставились на него, пытаясь понять, к чему он клонит.

— На что ты намекаешь?

— «Прекрасная Леди» использовала дитя штормов как ездовую зверушку. — Хаунд указал глазами на следы «догонялок» вокруг них. — Отрицать его присутствия мы не можем.

— Драконы подчиняются матриарху и Нуаир ни за что не отдала бы кому попало одного из своих слуг.

«Разве ты не одолжила ей одного из своих слуг?»

«Одолжила. Если оба убьются, не жалко.»

"…"

— А это значит, что уже как минимум двое в Совете «предположительно» причастны к этому делу. И действуют наперекор распоряжениям этого самого Совета.

— Но погоди капитан, ты всерьез подозреваешь Иных в какой-то закулисной игре?

— Я верю только в то, что вижу.

— Неприятно признавать, но кэп прав. — Развел руками Борзай. — Это очень мутная история и яснее не становиться.

— Какие мы можем сделать выводы?

— Наемники работали на «Прекрасную Леди». Хозяин постоялого двора Роах и Бриар на Нория ван Астру. И те и те хотели добраться до Эвана. Однако в роще Олании вмешалась третья сила…

— И говоря о ней… Вы словно забываете об еще одном действующем лице этого спектакля.

— Ты про неизвестную спутницу Эвана ван Астры?