Крейсер «Варяг» после спуска на воду
При всех своей неприязни к «кукурузнику», автор должен признать, что здесь он был полностью прав. Никита Хрущёв первым из советских руководителей задумался о материальной стороне бесконечной гонки вооружений, составлявшей главный смысл экономической политики Советского Союза ещё с конца 20-х годов. Принцип — на армию никаких денег не жалко — долгие годы не подвергался ни малейшему сомнению. Идеология «страны — осаждённой крепости» пропитала мозги советских людей.
Крейсер «Щербаков» у заводской стенки
Крейсер «Александр Невский» на стапеле
Она стала, по сути дела, аксиомой повседневного советского быта и бытия. Достаточно вспомнить рефрен популярной песни: «Лишь только б не было войны!» Миллионам оболваненных граждан СССР даже не приходило в голову, что самый главный источник военной угрозы в мире — это их собственное Отечество!
Никто и никогда не думал о цене бесконечного наращивания военной мощи, строительства десятков тысяч танков и самолётов, сотен кораблей и подводных лодок, прочих смертоносных машин. Лишь только б не было войны!
Именно Хрущёв первым поставил вопрос о применении к отечественному оружию и военной технике критерия «стоимость/эффективность», давным-давно принятого на Западе. Конечно, у него были свои перекосы — вроде детской веры во всемогущество ракет различного назначения — но всё же именно Хрущёв первым попытался совместить непомерные аппетиты маршалов и адмиралов с достаточно скудными возможностями советской экономики. Именно этим он заслужил многолетнюю ненависть генералитета к своей персоне.
Будучи уже на пенсии, Никита Сергеевич высказался более определённо:
«Если военных не контролировать и дать им возможность развернуться в собственное удовольствие, то они вгонят страну в бюджетный гроб. На них всегда надо иметь узду и не позволять им пускать пыль в глаза, чтобы добиться своего. Они стараются запугать правительство силами противника».[119]
Однако жить по средствам советские начальники с большими звёздами на погонах никогда не умели и не хотели, а кремлёвское руководство — за исключением Хрущёва — никогда не пыталось умерить их запросы. Пу́гало «американской военной угрозы» безотказно действовало десятки лет, деньги на производство оружия и военной техники текли полноводной рекой. Полученные же с заводов вооружение и боевая техника годами стояли под открытым небом, ржавели, приходили в негодность, но им на смену приходили всё новые и новые образцы — военный конвейер работал бесперебойно. Сколько всё это стоило, никто никогда не считал. Военный бюджет Советского Союза являлся самой главной государственной и военной тайной, тщательно скрываемой от собственного народа.[120]
Отставные адмиралы и офицеры флота особенно любят ставить в упрёк Хрущёву средства, затраченные на строительство отправленных на слом 6-и недостроенных крейсеров типа «Свердлов» (+ «Адмирал Корнилов»). Между тем, эта проблема в действительности выглядела далеко не так просто. Вот что написал сам Хрущёв по данному поводу:
«Я не хотел брать ответственность за них[121] на одного себя, административно подавляя мнение специалистов, и предложил министру обсудить проблему у себя. Обсуждение длилось долго. О результатах мне докладывал Соколовский: «Мы пришли к единственному правильному решению — эти корабли не стоит заканчивать. Хотя осталось затратить небольшие средства, чтобы ввести их в строй, но дело заключается ещё в тех средствах, которые придется выделять на их содержание. Оно ляжет тяжким бременем на бюджет». Ух, как трудно оказалось принимать такое решение. Сколько миллионов затратили — и вдруг уничтожить?...
Пришлось пойти на болезненное мероприятие уничтожения ценностей, созданных своими руками. Так был заложен безоговорочный поворот к созданию мощного подводного флота. Правда, некоторые старые крейсера мы перевооружили, сняв с них классическую артиллерию старых времен и поставив ракеты,[122] но и это оказалось нерациональным, потому что корабли не обрели необходимых качеств. И мы стали широко продавать их, эсминцы и сторожевики.[123] Один крейсер продали Индонезии».[124]
Кроме старых крейсеров и недостроенных новых, в конце 1950-х — начале 60-х годов пришла очередь 29-и эсминцев послевоенной постройки. Это были 9 кораблей проекта 30-К и 20 проекта 30-бис.[125] Их тоже стали выводить из боевого состава флота в резерв. Тем, кто до сих пор плачет об их печальной судьбе, напомню мнение главкома ВМФ адмирала Кузнецова, считавшего строительство эсминцев именно этих проектов одной из главных ошибок послевоенной судостроительной программы, поскольку их мореходные и боевые качества абсолютно не удовлетворяли военных моряков. Как видим, тоже невелика была потеря.
А что думал по поводу дальнейших путей развития флота «злодей» Хрущёв? Выращивая клубнику на подмосковной даче в качестве персонального пенсионера союзного значения, Никита Сергеевич вспоминал об этом так:
«Пока мы не могли достать США с воздуха, следовало шире использовать моря. И Сталин поставил задачу строительства большого количества крейсеров. Мы мечтали и об авианосцах,[126] но они оставались нам пока технически недоступными. Крейсеры должны были дополняться большим количеством эсминцев и подводных лодок...
Наши военные руководители той поры доказали, что без сильного флота противостоять в будущей войне США мы не сумеем. Флот СССР мог решать не столько наступательные, сколько оборонительные задачи, не позволяя вражеским войскам десантироваться на советской территории и не допуская его корабли в глубь нашей акватории.
К сожалению, строительство могучего ВМФ требовало особенно больших затрат и истощало страну. Каких-то конкретных сведений о мероприятиях этого рода я в ту пору не имел. И хотя являлся членом Политбюро, даже не рисковал задавать соответствующие вопросы. Такие вопросы Сталин замыкал на себя лично и не позволял большинству лиц из своего непосредственного окружения интересоваться состоянием Вооружённых Сил. Он считал всё это своей привилегией, и любой интерес, проявленный кем-либо из нас к тому или иному виду вооружения, вызывал у него подозрение: Сталин свободно мог посчитать каждого из нас за вражеского агента и заявить, что ты вот завербован империализмом».[127]
Кстати говоря, любой врач-психиатр, прочитав эти строки, поставит генералиссимусу без всякого обследования однозначный диагноз — паранойя! А сколько нынешних идиотов до сих пор тоскует: «Был бы Сталин, в стране был бы порядок!»
Далее Хрущёв поделился в мемуарах своими впечатлениями от учений Тихоокеанского флота в 1954 году. Несмотря на все старания военных моряков во главе с главкомом Кузнецовым показать товар лицом, эффект получился противоположным ожидаемому:
«Сначала нас атаковали подводные лодки, и предполагалось, что мы не знаем их месторасположения... Потом нас атаковали торпедные катера. Они на меня произвели удручающее впечатление: много шума, много дыма, но ни одна из торпед не поразила цель, хотя атака велась с близкого расстояния...
От всего этого веяло стариной. Я уже видел к тому времени ракетоносцы: ракеты с самолёта неслись на корабль Черноморского флота, попадания были точнейшие и произвели на нас очень сильное впечатление, особенно мощь взрыва. С первой же ракеты цель была «потоплена». А когда теперь стреляли из пушек и пускали торпеды, я, отдавая должное старому оружию, понимал и все его недостатки. Иное дело — самолёты-ракетоносцы, которые могут действовать и на море, и для охраны берегов лучше артиллерии».
