Бао-цинь продолжала:
Золото соболя
шитый рукав обвивает.
Зеркала блеск
меркнет пред блеском снежинок;
Дай-юй произнесла:
Перец на стенке
запахом все наполняет.
Ветер кружится,
все еще воет и воет;
Бао-юй подхватил:
Чистого сна
грезы легко пролетают.
Где это слышны
в сливовом цвете свирели?
На это Бао-чай сказала:
В чьем это доме
флейта из яшмы взывает?
Ао тоскует —
ноги сугробом закрыты;
– Пойду погляжу, как для вас подогревают вино! – вдруг заявила Ли Вань, прервав игру.
Тогда Бао-чай приказала Бао-цинь продолжать, но в этот момент с места вскочила Сян-юнь и торопливо прочитала:
Бой у драконов —
туч разбегаются стаи.
Плеть просвистела,
она протянулась к Бацяо…
Бао-цинь тут же добавила:
Берег пустынный
с одним лишь веслом огибаю.
Зимнее платье
солдатам пошлю на границу;
Но разве Сян-юнь могла уступить?! Да она была и находчивее всех остальных, поэтому, гордо выпрямившись, она произнесла:
Ватник стегая,
ушедших в поход вспоминаю.
Ямы, сугробы —
будто бы жизни невзгоды;
Бао-чай громко захлопала в ладоши, выражая восхищение удачной фразой Сян-юнь, и тотчас же добавила:
Голые ветви,
не шевелясь, застывают.
Снежные хлопья
под легким взвиваются шагом;
Дай-юй поспешно продолжила:
Стан обвивая,
узоры снежинок летают.
Хочется снова
горького чаю отведать…
С этими словами она тихонько толкнула в бок Бао-юя. В этот момент Бао-юй был всецело поглощен наблюдением за тем, как Бао-цинь, Бао-чай и Дай-юй сражаются против одной Сян-юнь, и совершенно забыл о стихах. Но когда Дай-юй его подтолкнула, он машинально произнес:
Сосны со снегом
снова союз заключают.
Лебедь в грязи
лап отпечатки оставил;
Бао-цинь продолжила:
Рубят деревья,
слышу удар топора я.
Будто слоны,
горы под снегом тучнеют;
На что Сян-юнь тотчас добавила:
Словно змея,
тропка вдали пробегает.
Звездочки эти
можно увидеть лишь в стужу…
Находчивость Сян-юнь снова вызвала одобрительные восклицания Бао-чай и других сестер.
Теперь в игру вступила Тань-чунь:
Разве цветы эти
иней холодный пугает?
Дворик глубокий —
от стужи дрожит воробей.
В это время Сян-юнь захотелось пить, и, прихлебывая чай из чашки, она упустила время. Тогда ее опередила Сю-янь:
Горы пустынны,
сова там рыдает седая.
Камень ступеней
кверху и книзу уходит;
Не успела еще умолкнуть Сю-янь, как Сян-юнь торопливо поставила на стол чашку и прочитала:
Лодку вода
мерно и плавно качает.
Отблеск зари
сходится с чистым рассветом;
Дай-юй подхватила:
Словно букеты
долгая ночь нам кидает.
Если б забыть нам
холод, разящий как меч!
Сян-юнь только улыбнулась и тут же добавила:
Счастлив Сын Неба —
зима урожай предвещает.
Грустно лежу я —
вспомнит ли кто обо мне?!
Бао-цинь тоже добавила две строки:
Блеском снегов
насладиться гостей призываем.
Стянуто небо
шелковым поясом белым;
Сян-юнь мгновенно нашлась:
В море мираж —
ткань цзяосяо живая.
Не дав ей окончить, Дай-юй вставила:
Молча под снегом
высятся стройные башни;
Но тут же Сян-юнь вновь перебила ее:
Бедные всюду
о скромном обеде мечтают.
На этот раз Бао-цинь тоже не упустила момента и произнесла:
Чай кипячу —
скоро вода забурлит;
Сян-юнь, которая вошла в азарт и подумала, что так играть еще интереснее, тотчас же прочитала:
Грея вино,
листья зажечь не смогла я.
Дай-юй, тоже улыбаясь, продолжила:
Снег разметая,
отшельник метлу потерял;
Бао-цинь мгновенно добавила:
С цинем в сугробах
мальчик-слуга утопает.
Давясь от смеха, Сян-юнь невнятно пробормотала следующую строку. Никто ее не понял.
– Что ты сказала? – спросили у нее.
Сян-юнь повторила:
В снежных горах
дремлет спокойно журавль;
Едва сдерживаясь от смеха, Дай-юй прочитала:
Коврик парчовый
кошку мою согревает.
Зараженная их смехом, Бао-цинь насилу произнесла:
Будто бы волны
в лунных пещерах клубятся;
