«Нет, – собеседник мелодично рассмеялся. – Долг пока обождет. Просто… Пока между нами не аннулирована сделка, твой разум открыт для меня. И я решил воспользоваться удобным случаем. Богам тоже бывает скучно. Надеюсь, ты не в обиде?»

– Пшел вон! – разъяренно выпалил я. – Не смей хозяйничать в моей голове!

«Не забывайся! – В виски словно вонзилась раскаленная игла боли. Я согнулся пополам, силясь хватануть воздуха жадно открытым ртом. Впрочем, приступ закончился так же неожиданно, как и возник, а невидимый собеседник жестко продолжил: – Ты не понял, Шени. Я не спрашиваю у тебя разрешения на присутствие в твоей голове, я ставлю тебя в известность. Тебе придется смириться, если не хочешь испытать настоящую боль. Поверь, я умею добиваться своего, но мои методы тяжело назвать гуманными. Так что смирись. Пока ты связан данным мне словом, тебе никто не поможет».

Я молчал, неприятно пораженный открывшейся перспективой. Ничего себе! Сделка с богом-отступником мне не нравилась изначально, но я даже не предполагал, что она грозит такими неприятностями. Что же получается, бог-отступник в любой момент может заявить права на мой разум и, того хлеще, на тело? Неужели я стану безвольной марионеткой, игрушкой в его руках? Вдруг он заставит меня устроить кровавую резню в городе, принеся моими руками себе в жертву множество невинных душ?

«Мне нравятся твои идеи. – Собеседник негромко рассмеялся. – Но, к сожалению, их выполнение представляет определенную сложность для меня. Заключенный договор дает мне возможность смотреть на мир твоими глазами, слушать твоими ушами, чувствовать твоей кожей. Не больше. А жаль…»

– И ты не в силах перехватить контроль за моим телом? – недоверчиво переспросил я.

«Только если ты попросишь меня, – с настоящей грустью признался он и тут же продолжил, уловив мои сомнения: – Но пытать тебя для этого я не имею права. Не бойся, Шени, мое присутствие не принесет тебе неприятностей. Даю слово, что не побеспокою тебя, пока ты сам не захочешь начать разговор».

– Шени! – Дверь в соседнюю комнату, скрипнув, приоткрылась, и в коридор выглянул донельзя удивленный Лантий. Осмотрелся, словно выискивая моего невидимого собеседника, и вновь посмотрел на меня. – Я уже заждался тебя.

– Извини, – спохватился я. – Отвлекся немного.

– Да, я заметил. – Лантий взмахнул рукой, приглашая меня в комнату. Плотно прикрыл за мной дверь и только после этого негромко поинтересовался: – С кем это ты там разговаривал? Или мне послышалось?

– Послышалось, – торопливо и, боюсь, недостаточно убедительно соврал я.

Лантий слегка приподнял бровь, ожидая каких-либо пояснений, но я молчал, старательно разглядывая кончики своих запыленных сапог.

– Ну ладно, – неопределенно протянул Магистр, поняв, что больше от меня все равно ничего не добьется. – Присаживайся, Шени.

Я с готовностью рухнул в кресло и с наслаждением вытянул ноги. Надо же, время едва ли к полудню подобралось, а такое чувство, будто с окончания сбора гильдии целая вечность прошла.

Лантий не спешил начать разговор. Он по своей привычке долго колдовал около столика с многочисленными бутылками, потом протянул мне высокий бокал, в котором искрилась зелеными пузырьками какая-то жидкость с чуть уловимым полынным ароматом.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил я, не спеша, впрочем, пробовать напиток. Научен уже горьким опытом, как-то не хочется вновь эликсир правды отведать.

– Это обычная наливка, – счел нужным пояснить Лантий, кинув на меня быстрый взгляд. – Честное слово.

«Пей, – поторопил меня навязчивый собеседник. – Это совершенно безобидно, гарантирую!»

«Ты теперь постоянно меня доставать разговорами начнешь? – мысленно огрызнулся я. – Договаривались ведь, что ты не будешь вмешиваться».

«Разве я вмешиваюсь? – Внутренний голос мерзко хихикнул. – Беседовать с тобой на отвлеченные темы я имею полное право, поскольку это нельзя назвать вмешательством в дела смертных. Вот принуждать к убийству или иному действию, так или иначе затрагивающему жизни других людей, – нет. И потом, милый Шени, мне не терпится попробовать то, что вы называете алкоголем. Интересно ведь, из-за чего люди совершают столько глупостей и преступлений».

Я, еще немного сомневаясь, осторожно отхлебнул из бокала. Замер, смакуя приятный тягучий травяной вкус на языке.

«О-о-о, – довольно протянул незримый собеседник. – Неплохо, неплохо».

Рука сама собой поднялась, я сделал еще один большой глоток и едва не поперхнулся от собственной жадности.

«Это так ты не контролируешь мое тело?» – гневно спросил я, изо всех сил стараясь не раскашляться.

Невидимый собеседник презрительно фыркнул, но ничего не сказал, видимо, не найдя достойных слов для оправдания своего вероломства.

– С тобой все в порядке? – негромко поинтересовался Лантий, внимательно наблюдая, как самые разнообразные эмоции быстро сменяются на моем лице во время безмолвного спора.

– Относительно, – вяло ответил я, убедившись, что на время мой незваный гость угомонился. Однако если так дело дальше пойдет, то как бы мне с ума не сойти. Приятного мало каждый день с богом спор вести за право повелевать собственным телом.

– Ты мне ничего не хочешь рассказать? – Лантий прищурился. – Такое чувство, будто у тебя какие-то трудности. Ты стал слишком… Слишком странным.

Я пригорюнился, рассматривая дно бокала. Рассказать ему о своих проблемах? Отличное предложение, жаль, что с трудом выполнимое. Боюсь, если он узнает, что иногда я слышу бога-отступника, который отдает указания, то в лучшем случае сдаст храмовым целителям на долгое-долгое время, а в худшем – прикончит сразу, ибо вдруг этот таинственный голос когда-нибудь прикажет мне убить всех знакомых или поджечь город.

– Еще нечего рассказывать, – глухо проговорил я, избегая встретиться с Лантием взглядом. – Уверяю, ты узнаешь обо всем первым, но сначала мне надо самому понять кое-что.

– Ну ладно, – с явным сомнением проговорил Лантий. – Будь по-твоему. Перейдем к более насущным проблемам. Что ты намерен делать с Флоксой?

Я мигом подобрался. Живот скрутила привычная боль дурного предчувствия. Начинается! Почему он не может забыть о ее существовании, избавив тем самым меня от сильнейшей головной боли?

– Да не ершись ты сразу! – Лантий слабо улыбнулся, искоса оценив мой мигом помрачневший вид. – Насколько я понимаю, ты уже объяснил ей, как она оказалась у меня в доме?

– В двух словах, – неохотно сказал я. – Мол, когда мы выходили из дома Тирна, на нас напала Дани. Ударила ее сонными чарами и была такова. И еще постарался ее убедить, что исчезновение Зиргия тоже дело рук маленькой дря…

Я осекся, с опозданием осознав, что это не самая лучшая идея – ругать девушку, запах которой еще не выветрился с кожи моего хозяина.

– Забавная мне жизнь, однако, предстоит, – протянул Лантий, без проблем догадавшись, какое слово я впопыхах проглотил. – Ты терпеть не можешь Дани. Она, не буду скрывать, недолюбливает тебя. Но больше всего мечтает избавиться от Флоксы, испытывая к ней какую-то совершенно непонятную ревность. Я же в свою очередь испытываю к твоей подруге весьма э-э-э… определенные чувства, не буду скрывать, но не собираюсь наживать себе врага в твоем лице. Настоящая головоломка, не правда ли?

Я промолчал, разумно сочтя последний вопрос Лантия за риторический.

Тот еще некоторое время испытующе смотрел на меня, затем тяжело вздохнул, поняв, что реакции не последует, и сказал:

– Значит, ты решил все преступления спихнуть на Дани. В принципе, логично. Ее и так будет весьма активно разыскивать храм богини-дочери из-за ее необычных способностей. Какая, собственно, разница, если к этому присовокупится обвинение в нескольких убийствах. Все равно я не намерен ее выдавать ни храмовникам, ни городским властям.

– Имеется одна маленькая проблема, – прервал его я. – Точнее, не очень-то маленькая. Флокса говорит, что у нее до сих пор нет доказательств вины Дани. Ни мотива, ни веских аргументов в пользу этой версии. Бургомистр будет взбешен исчезновением Зиргия, так что потребует неопровержимых свидетельств.