— Я когда-нибудь убью Завса и плевать, что меня посадят! — прорычала Фирина, сделав соответствующие выводы.

— Ты уверен насчет возврата зла? — в полном ошеломлении смотрел на результат теста Арев.

— Я несколько раз проверил, — ответил Тарален, проводя рукой по волосам. — У него возврат зла. И худшего дара для будущего короля я себе представить не могу. Я даже думал, что вторым мальчиком притворяется кто-то из мирайя, но… кровь-то веронская. Я не знаю, какая должна быть иллюзия, чтобы обмануть эту штуку, — он ткнул на проверяющее устройство.

— Не понимаю, как мальчик до сих пор не устроил в закрытом мире бойню⁈ — ужаснулась Фирина.

— Может, потому что у него недостаток в магии? — предположил Арев.

— Он не испытывает недостатка в магии, — отверг его теорию Тарален. — Он адаптировался. И ответ прост: его дар не действует на людей. Однако… я не уверен, что не подействует на веронов…

— Он же наш наследник, а не людей! — воскликнула Фирина.

— Да, наш, — согласился Тарален с грустью, — но вырастили его люди. И пока он не научится себя контролировать, о переезде не может быть и речи. И я… не уверен, что могу доложить о нём народному совету.

— Но нам ты рассказал, — нахмурился Арев.

— Да, потому что вы тесно связаны с его братом и сестрой, а он здесь бывает.

— Что⁈ — переглянулись учителя. — Как⁈

— Я предполагаю, что он был здесь два или три раза, — продолжал Тарален. — Никто не заметил, что мальчик-то другой. Он говорит на нашем языке и выглядит как Амрон. Даже их отец не понял. И я считаю, что вы должны знать о том, что он может попасться вам на глаза, но…

— Но мы не должны его выдать, — закончил Арев. — Вести себя, как если бы он был Амроном.

— Да. Никто не должен знать, что их двое, пока мы не решим, что делать дальше. Кого привлекать, а кого нет. Уж очень опасен у него дар.

— Чем мы можем тебе помочь? — спросил Арев, поправив завязанные в хвост волосы.

— Нужны самые мощные ограничители и ученические сферы, которые он не разобьет сразу.

— Сегодня заберу заказ для Амрона и передам тебе, — активно кивнул Арев.

— Еще надо найти того, кто владеет возвратом зла и может мальчика обучить, — дополнил Тарален.

— Я не помню, чтобы встречал среди веронов обладателей возврата зла…

— Таких не существуют. Возврат зла — способность мирайя, значит среди мирайя и надо искать, но искать так, чтобы информация не просочилась. Разовьем слишком бурную деятельность, и мальчику конец.

— Я все-таки считаю, что надо сообщить народному совету! — упрямо заявила Фирина.

— А если за нами проследят? Что тогда? — сложил руки в замок Тарален. — Закроем мир, как это сделали мирайя? Да нашу оборону сметут. Мы сейчас не на пике силы, как в былые времена. Из взрослых стражей в Размарале один Инаран и тот без дара. Демоны ни за что не остановятся, чтобы перебить нас всех и добраться до мальчика.

— Но что нам делать⁈

— Возьмешь с собой Лимру и под видом дипломатической миссии навестишь юную императрицу мирайя. И только там ты рассказываешь о мальчике. Сделаем всё так, как скажет императрица мирайя. Понятно?

Фирина убрала волосы за уши и с усилием кивнула.

— У тебя есть причины не доверять народному совету? — уточнил Арев.

Тарален отклонился на спинку стула и посмотрел на потолок, где висело множество магических кристаллов, помогавших Ареву взаимодействовать с даром и накапливать энергию.

— Я не уверен, что за ними не следят, — отвечал Тарален. — Уже не первый год у меня подозрения, что враги слишком хорошо осведомлены о том, что у нас происходит. Возможно, что в народном совете находится манипулятор разума и даже не один.

— Но они все опытные менталисты! — возразила Фирина.

— И что⁈ Если их противник хотя бы такой, как Генлий, то они ему не соперники без усиления кровными узами. Слишком высокий уровень. Вспомни Мэрга. Вы забываете, что у тьмы хватает тех, кто может нам на равных противостоять. Вы все застали правление Конрака, неужели забыли насколько могут быть жестоки и коварны дети тьмы? Они без колебаний пойдут по трупам, пока мы будем терзаться муками совести. Мы можем рассказывать только тем, у кого будут кровные узы. Без кровных уз кому-либо доверять опасно.

Арев грустно опустил плечи. Тарален с сочувствием взглянул на юного учителя. Идеалист, который верил в светлое будущее. Верил, что добро способно побеждать. Верил, что его ученик однажды будет коронован и даст отпор врагам. Тар не витал в облаках и осознавал, что в жестокой битве с тьмой выживали лишь чудовища подобные королям их прошлого, чьи имена внушали ужас как врагам, так и союзникам. Амрон — добрый мальчик, которого мало кто боялся, несмотря на ужасающую силу, а вот его брат… его брат еще мог превратиться в чудовище, хотя бы за счет дара. И враги это хорошо понимали, потому и пытались задушить его в колыбели.

— Арев, ты летишь за сферами-ограничителями, — распорядился Тарален, — а ты, Фирина, ведешь Лимру к мирайя. И никому ни слова о нём. Если заметите, что кто-то случайно его увидел, то стираете память всем свидетелям, даже веронам. Ясно?

— Мы сделаем, — сказала Фирина.

Арев промолчал и кивнул.

На второй день Таралена среди ночи разбудила звук тревоги, исходивший из больницы, где дежурила Льяри и проходил лечение Юлиан. Едва накинув верхнюю одежду и позабыв об обуви, верон вылетел в сторону звука.

У входа его встречала дрожащая Льяри. В больнице царила паника и пахло гарью. Бегали медики вперемешку со стражами границы.

— Ты в порядке? — взял супругу за плечи Тарален.

— Да.

— Что случилось?

— На Юлиана напали…

— Он жив?

— Он да, — Льяри прикрыла ладонью нижнюю часть лица. — А вот нападавшие — нет. Юлиан… выжег им глаза.

Тарален опешил. Неужели совпадение, что у человека такой же дар, как у истинного наследника? Или же…

— Льяри, ты была там, когда Юлиан использовал дар? — спросил Тарален медленно.

— Да…

— На что это было похоже?

— Я не уверена. Он был словно под воздействием… силы наследника… Тарален, что происходит? Я ничего не понимаю…

Из ближайшего портала появился Эл и взглядом показал, чтобы Тарален подошел к нему. Верон поцеловал супругу в висок и приблизился к бывшему напарнику.

— Размараль берет под охрану Пламенеющий, — сказал Эл без приветствия.

[Пламенеющим называли одного из сильнейших мирайя на службе у стражей границы и совета магов, он являлся существом высшего порядка четвертого уровня. Обладал драконьим боевым обликом]

— Ты, наверное, шутишь, — провел рукой по волосам Тарален.

— Если бы я хотел пошутить, я бы выбрал шутку посмешнее, — ответил бывший напарник. — Юлиан использовал возврат зла.

— Как об этом узнали?

— Наследница Воскрешенной подняла панику из-за какого-то видения. У нас вся база на ушах стоит. Шераин в ярости. Совет магов рвет и мечет. Оказывается, демоны сразу поняли, какой дар убил Дэля, поэтому с таким усердием искали его обладателя среди окружения Амрона.

— Значит, они изначально не искали его среди веронов…

— Наши враги сделали выводы, прежде чем мы сами догадались, где надо искать, — продолжал Эл. — Раз этого дара нет у наследника, значит надо смотреть, что изменилось в его окружении. А появился у него новый слуга — человек — неприметный, слабый и бестолковый, — Эл потер переносицу. — Идеальное прикрытие, тебе так не кажется? Если так подумать, всё сходится. Везде мы находили человеческие следы: когда пробили купол, когда положили армию и убили Дэля. Но никто из нас не подумал на человека! Никто!

— У людей никогда не было такого дара.

— У людей никогда не было и кровных уз, — съязвил Эл, — а у твоего Юлиана они внезапно проявились, что он и продемонстрировал. Он вполне способен использовать силу Амрона в случае опасности. То, что случилось в мире Йотов тому доказательство.

— Я и забыл насколько сложно воевать с демонами. Они так быстро его вычислили и так легко проникли в Размараль…