Во время недельного путешествия по просторам Сибири Цзинго находился на попечении будущего начальника разведки КПК Кан Шэна. Всего несколько недель назад Кан Шэн привез из Парижа в Москву сыновей Мао. Аиьин и Аньцзин, которым было четырнадцать и двенадцать лет, несколько месяцев ждали в Париже получения визы. Русские не желали пускать в страну посланника маршала, который сопровождал детей, но не могли отказать ему прямо, поэтому задерживали выдачу виз. После освобождения Чан Кайши его посланнику сообщили, что визу он не получит. Дети Мао прибыли в Москву в начале 1937 года и были приняты в специальную школу для детей иностранных коммунистических лидеров. Они писали отцу письма, присылали фотографии. Он отвечал редко.
Если отношение Мао к своим сыновьям было равнодушным, любовь Чан Кайши к Цзинго граничила с одержимостью. В феврале 1937 года, когда Сталин все еще удерживал Цзинго и Чан с нетерпением ожидал его возвращения, генералиссимус оказал КПК очередную услугу, имевшую далекоидущие йоследствия. Он назначил агента Шао Лицзы, который увез Цзинго в Россию в 1925 году, главой департамента национальной пропаганды, ведавшего средствами массовой информации. В обязанности Шао входило изменение отношения прессы и общественного мнения, которые были яростно настроены против коммунистов. Это был настоящий жест доброй воли по отношению к Москве.
Стал возникать позитивный образ китайского коммуниста. К лету Шао и Мао задумали опубликовать автобиографию Мао, где он изображался добродетельным человеком, а также перечислялись его достижения в борьбе против Японии. Мао, как истинный патриот, написал предисловие: «Доблестно сражайтесь с японскими империалистами до победного конца». Книга вышла в свет 1 ноября 1937 года и стала бестселлером. Именно в этот период родился миф, необходимый для успеха Мао, что КПК больше других стремилась к войне с японцами. Благодаря этому мифу десятки тысяч людей присоединились к коммунистам, включая многих из тех, кто позднее вошел в круг доверенных людей Мао.
«Автобиография Мао Цзэдуна» в основном состояла из интервью, которые Мао давал американскому журналисту Эдгару Сноу летом 1936 года, — единственный подробный рассказ о своей жизни. Сноу написал свою книгу «Красная звезда над Китаем», где использовал интервью с Мао и другими коммунистами и положил начало реабилитации красных, в частности ретушируя их кровавое прошлое.
Знакомство со Сноу не было случайным. Той весной Мао попросил у шанхайского подполья найти иностранного журналиста, который мог бы написать его биографию, а также врача. После тщательного отбора Мао пригласил Сноу, который обладал всеми необходимыми качествами: он был американцем, работал на влиятельные «Сэтердей ивнинг пост» и «Нью-Йорк геральд трибюн» и сочувствовал красным. Сноу прибыл на территорию Мао в июле 1936 года вместе с американским врачом ливанского происхождения Джорджем Хатемом, который привез в своем чемоданчике сверхсекретные документы Коминтерна. Сноу оставался с Мао три месяца, а Хатем провел с красными весь остаток жизни, став одним из личных врачей Мао и работая в аппарате разведки КПК.
Мао ничего не оставлял на волю случая и написал подробные инструкции, как следует принять Сноу: «Безопасность, секретность, гостеприимство и красный ковер». Политбюро тщательно отобрало вопросы для интервью, набросок которого Сноу должен был представить заранее. Мао поделился с журналистом «бесценной» информацией, большая часть которой была фальсифицирована. Сноу проглотил наживку и назвал Мао и всех лидеров КПК «прямолинейными, откровенными, простыми и бесхитростными». Мао опустил рассказ о годах пыток и убийств, в частности о партийных чистках, и придумал битвы и подвиги, свершаемые во время Великого похода. Мао заставил Сноу поверить, что, если не считать дней, когда он был болен, «почти все 6 тысяч миль Великого похода он преодолел пешком, как рядовой солдат». Мао также утаил свои связи с Москвой и заявил, что стремится к дружбе с Америкой, что одурачило многих.
Мао позаботился о том, чтобы после интервью проверить написанное Сноу, «кое-что» изменив. 26 июля 1937 года, еще до выхода в свет «Красной звезды», Сноу писал своей жене Хелен, которая была тогда в Яньане: «Больше не сообщай мне о людях, которые после пересматривают свои интервью, данные мне. Когда из нее выкинули столько частей, книга стала похожа на «Паломничество Чайльд-Гарольда». Впрочем, Сноу не упомянул об этом в своей книге, а вместо этого заявил, что Мао «никогда не подвергал книгу цензуре». В китайском издании это утверждение Сноу приукрасили и оно звучало уже так: «Слова Мао показались мне верными и правдивыми».
«Красная звезда над Китаем»[56] была опубликована на английском языке зимой 1937/38 года и кардинально изменила образ Мао в глазах Запада. КПК организовала выход книги в Китае под заглавием «История о путешествии на запад», чтобы оно звучало нейтрально. Кроме этой книги и «Автобиографии Мао Цзэдуна», на основе материалов Сноу была выпущена третья книга, также под нейтральным названием — «Впечатления о Мао Цзэдуне».
«Красная звезда» и две книги избранных отрывков глубоко повлияли на появление радикальной молодежи в Китае. Многие, подобно одному из первых тибетских коммунистов, вступили в партию после прочтения книги Сноу. Это было начало возрождения КПК. Мао говорил, что публикация книги «была столь же значительным событием, как и правление Великого Юя, который умел бороться с наводнениями». Великий Юй был мифическим императором, который подчинил себе разливы рек и основал китайскую цивилизацию.
Контролируя средства массовой информации, Шао оказал неоценимую помощь Сноу. Когда почти через год Чан Кайши уволил Шао с занимаемой должности, образ Мао и красных уже был окружен ореолом.
Следующие десять лет Мао провел в Яньане — главном городе на территории, которую Чан Кайши выделил красным. Он въехал в город в канун нового, 1937 года через огромные ворота, которые величественно и безмолвно распахнулись перед колоннами красноармейцев, шагавших по широкой грязной дороге, простиравшейся в бескрайних желтых просторах. Этот древний город, чье название в переводе означает «несущий мир», был огорожен высокими толстыми стенами, выстроенными вдоль цепи лёссовых холмов вдали от города. Зубчатые стены с бойницами говорили о славном воинском прошлом. В сухом прохладном воздухе под голубым небом высилась девятиярусная пагода, построенная тысячу лет назад. У подножия пагоды были выстроены храмы, многие из которых лепились к утесам. Вдали в илистую реку Янь впадала река Дуфу, названная в честь великого поэта VIII века, который, по местной легенде, приезжал сюда любоваться пионами.
Яньань был не только культурным центром, но также и оживленным торговым городом. В регионе была найдена нефть. Дома, выстроенные компанией «Стандарт ойл», были заняты красными, которые также захватили внушительные строения, принадлежавшие испанским францисканцам, включая только что построенный собор, где проводились партийные собрания. Проблема жилья вскоре была решена в связи с тем, что многие местные жители покинули город, особенно те, кто был побогаче, оставив сотни больших и красивых домов. Мао занял один такой особняк в местечке под названием Фэнхуанцунь. Большой двор даже по местным стандартам отличался роскошью. За воротами располагалась украшенная стена для отпугивания злых духов. Впервые за два последних года Мао жил в относительном комфорте.
Подлинной роскошью было настенное отопление, проведенное Мао. Обычно в Северном Китае дома обогревали кирпичной лежанкой — каном, но Мао предпочитал традиционную деревянную кровать. В дальнейшем Мао стал располагать несколькими домами. Когда он переехал в местечко под названием Янцзялин, то оставил за собой дом в Фэнхуанцуни, а расположившись на территории, занятой Секретариатом ЦК КПК, — живописном месте, известном как Цзаоюань (Финиковый Сад), сохранил за собой оба этих дома. Кроме этих всем известных резиденций, у Мао были и другие дома в уединенных долинах — один за Янцзялином и другой за Цзаоюанью. И тогда, и теперь о них мало кто знает.
