В то же время Мао подготовил почву для вторжения в Корею надуманным «честным предупреждением» США. С этой целью Чжоу Эньлай искусно разыграл спектакль: посреди ночи 3 октября 1950 года разбудил индийского посла и сообщил ему: «мы вмешаемся», если американские войска перейдут 38-ю параллель. Выбор этого окольного пути, использование посла, имеющего минимальный вес в западном мире, когда гораздо проще было бы сделать официальное заявление, наводит на мысль о том, что Мао хотел, чтобы его «предупреждение» проигнорировали. Таким образом он мог вторгнуться в Корею, заявив, что действовал в целях самообороны.

К 5 октября 1950 года, когда войска ООН уже входили в Северную Корею, Сталин выказывал нетерпение. В тот же день он ответил на телеграмму Мао от 2 октября, в которой тот говорил о том, что может остаться в стороне. Сталин напомнил, что Мао связал себя обязательствами: «Я счел возможным обратиться к вам по поводу пяти-шести китайских добровольческих дивизий, поскольку хорошо осведомлен о ряде заявлений высокопоставленных китайских товарищей [то есть вас] относительно их готовности передислоцировать несколько армий для поддержки корейских товарищей…»

Сталин грозно отозвался о «политике пассивного выжидания», которая, по его мнению, будет стоить Мао Тайваня. Мао прежде использовал Тайвань как аргумент в попытках убедить Сталина помочь ему в строительстве авиации и военного флота. Сталин теперь говорил Мао, что тот ничего не получит, если уклонится от своей миссии в Корее.

На самом деле Мао и не пытался уклониться. Он просто набивал себе цену. К тому времени, когда пришел ответ Сталина, Мао уже назначил главнокомандующим китайскими войсками, намеченными для отправки в Корею, Пэн Дэхуая. Мао продвигался в собственном темпе. 8 октября 1950 года, приказав своим войскам переименоваться в «китайских народных добровольцев», он телеграфировал Киму: «Мы решили отправить в Корею вам на помощь добровольцев». Он также отправил Чжоу Эньлая и Линь Бяо к Сталину договориться о поставках вооружения. С дороги Линь послал Мао длинную телеграмму, убеждая его отказаться от вторжения в Корею. Мао потому и выбрал Линь Бяо, ярого противника интервенции, чтобы поразить Сталина военными трудностями, ожидающими Китай, и таким образом выжать из Хозяина максимум возможного.

Чжоу и Линь приехали на черноморскую дачу Сталина 10 октября и проговорили всю ночь до пяти часов утра. Сталин пообещал им «самолеты, артиллерию, танки и другое вооружение». Чжоу даже не упомянул о вознаграждении, но Сталин вдруг ни с того ни с сего заговорил о ключевом условии: воздушном прикрытии китайских войск. Сталин обещал это (дивизию реактивных истребителей — 124 единицы для прикрытия [китайских] войск) еще 13 июля 1950 года, но теперь вдруг заявил, что самолеты будут готовы только через два месяца.

Без воздушного щита китайские войска стали бы легко поражаемыми целями. Чжоу и Линь Бяо настаивали на необходимости воздушного прикрытия, и переговоры зашли в тупик. Сталин телеграфировал Мао указание не вступать в войну.

Мао блефовал, Сталин, как позже вспоминал Мао, отреагировал на это так: «Забудьте!» Мао тут же сдался. «С воздушным прикрытием Советского Союза или без него, — ответил он, — мы начнем». Эта война была Мао необходима. 13 октября 1950 года он телеграфировал Чжоу: «Мы должны вступить в войну. Мы должны вступить в войну…» Получив эту телеграмму, Чжоу схватился за голову. В тот же день Мао сообщил советскому послу, что Китай вводит войска в Корею лишь в надежде, что русское воздушное прикрытие прибудет, «как только это станет возможным, но не позже чем через два месяца», то есть по графику Сталина.

Вот так, из-за мировых устремлений двух коммунистических тиранов, Сталина и Мао, а также несколько более скромных амбиций Кима, 19 октября 1950 года Китай был ввергнут в ад корейской войны.

Когда в октябре 1950 года китайские войска вошли в Корею, северные корейцы отступали. Два месяца спустя армия Мао вытеснила войска ООН из Северной Кореи и восстановила диктатуру Ким Ир Сена. Однако к тому времени Ким потерял всю свою военную мощь; его армия уменьшилась до 75 тысяч человек и была в шесть раз меньше войск Мао в Корее, насчитывавших 450 тысяч человек. 7 декабря 1950 года, через день после того, как китайцы отвоевали северную столицу Пхеньян, Ким передал им командование. Китайский главнокомандующий Пэн Дэхуай отправил Мао телеграмму: «Ким согласился… в будущем не вмешиваться в вопросы военного командования». Пэна назначили начальником объединенного китайско-корейского штаба. Мао взял на себя войну Кима.

Пэн хотел остановиться севернее 38-й параллели, первоначальной границы между Северной и Южной Кореями, но Мао отказал ему. Пэн объяснял, что коммуникации слишком растянуты, слишком уязвимы для бомбардировок: «Мы не сможем снабжать наши войска ни продовольствием, ни вооружением, ни обувью, ни топливом, ни солью… Главная проблема — отсутствие воздушного прикрытия и надежного железнодорожного сообщения; не успеваем мы отремонтировать пути, как их снова бомбят…» Мао настаивал. Он не желал приостанавливать бои, пока не получит от Сталина максимально возможное. «Вы должны пересечь 38-ю параллель», — приказал он Пэну 13 декабря 1950 года. В начале января 1951 года китайцы взяли Сеул, столицу Южной Кореи, оказавшись в итоге в 100 километрах к югу от 38-й параллели.

Военные успехи китайцев сильно подняли престиж Мао в глазах Сталина; он послал Мао такие поздравления, каких Мао не дождался, даже когда триумфально завладел всем Китаем. Сталин особенно подчеркивал тот факт, что победы одержаны над «американскими войсками».

Мао нанес США страшный психологический удар. 15 декабря 1950 года Трумэн объявил по радио чрезвычайное положение, чего не случалось ни в период Второй мировой войны, ни позже, во время вьетнамской войны. Самым трагическим тоном, будто предвещая конец света, он сказал американскому народу: «Наши дома, наша нация… в огромной опасности». В жутких погодных условиях, при температуре воздуха ниже нуля, при пронизывающих ледяных ветрах китайцы за несколько недель отогнали американцев примерно на 200 километров. Госсекретарь США Дин Ачесон назвал это поражение «самым серьезным» поражением американских войск за столетие.

Китайцы платили за свои победы страшную цену. 19 декабря Пэн доложил Мао: «Температура упала до минус тридцати по Цельсию. Солдаты истощены, у многих обморожены ноги, а им приходится спать на земле… Большинство солдат не получили курток и утепленной обуви. Их ватники и одеяла сожжены напалмом. Многие до сих пор ходят в тонких хлопчатобумажных башмаках, а некоторые даже босиком…»

«Какими будут наши потери, невозможно даже представить», — предупредил Пэн. 2 января 1951 года начальник тыла и снабжения китайцев сказал русским, что от холода погибли целые соединения. У многих «добровольцев» от недоедания развилась куриная (ночная) слепота. Из штаба ответили: «Собирайте сосновые иголки и варите из них суп. Ешьте живые личинки для обеспечения витаминами и протеином».

Китайцы применяли «тактику человеческой волны» (жэньхай чжань-шу), используя свое единственное преимущество — численное превосходство. Британский актер Майкл Кейн, мобилизованный на войну, рассказал нам, что пошел в армию, полный симпатий к коммунизму, поскольку происходил из бедной семьи. Однако личный опыт отвратил его от коммунизма навсегда. Китайские солдаты шли в атаку волна за волной, пока у западных армий не заканчивались патроны, и Майкл задумался: «Если им наплевать на жизнь своих людей, то неужели они станут заботиться о моей?»

Китайское наступление вскоре захлебнулось. 25 января 1951 года войска ООН пошли в контрнаступление и ситуация коренным образом изменилась. Китайцы несли тяжелейшие потери. 21 февраля 1951 года Пэн прибыл в Пекин, чтобы лично рассказать Мао о «серьезных трудностях» и «масштабных неоправданных потерях». Из аэропорта он примчался в Чжунцаньхай, где узнал, что Мао находится в Юйцюаньшани в своем бункере. Когда Пэн добрался туда, ему сказали, что у Мао послеобеденный отдых, но Пэн пробился сквозь охрану и ворвался в спальню Мао (практически оскорбление величества). Мао дал Пэну высказаться, а затем заявил, что беспокоиться не о чем и следует готовиться к длительной войне: «Не пытайтесь добиться скорой победы».