На всей территории огромного государства то и дело раздавались пистолетные и ружейные выстрелы, летели снаряды, звенели клинки, безоружные нещадно молотили друг друга кулаками или норовили опрокинуть наземь… Страна готовилась к Олимпиаде.

Благодаря кипучей деятельности спортивных руководителей разных уровней и рангов, проводились спартакиады городов, районов, областей, республик. Лучших из лучших летом 56-го пригласила Москва на Спартакиаду народов Советского Союза. По её итогам должны были формироваться сборные команды по олимпийским видам спорта.

Не сидели сложа руки и руководители футбольные. Как всегда, активен уже не раз упоминавшийся нами (и сегодня он будет в центре внимания) Валентин Панфилович Антипенок, не первый год возглавлявший Управление футбола при Спорткомитете СССР. Выходит, он чем-то импонировал высшим физкультурным сановникам. Никак неиссякаемой фантазией и бурной реформаторской деятельностью? Правда, носила она несколько односторонний — запретительно-ограничительный характер, что, впрочем, вполне соответствовало духу времени.

С его подачи в 1955 году запретили менять в ходе матча полевых игроков (запрет не был снят и в 1956 году). И вот 13 декабря 1955 года на заседании секции футбола «реформатор» вносит такое предложение:

а) начиная с 1956 года запретить командам класса «А» иметь в своём составе более 11 футболистов старше 35 лет;

б) число заявленных футболистов в командах класса «Б» ограничить восемнадцатью. Возраст 14 из них не должен превышать 27 лет.

Судя по сохранившимся стенограммам заседания революционные (в большевистском значении этого слова) преобразования были встречены с пониманием, вот только у Андрея Петровича Старостина возник вопрос:

— Возрастной срок определён на основании исследовательских материалов, или это взято из опыта?

Пришлось руководителю провести разъяснительную работу для не понявших сути и задач преобразований:

— Главное в определении возраста — стремление положить конец тому, что было в футболе до 1952 года. Когда мы играли из любви к спорту, у нас была одна обстановка. А теперь мы видим, что мнение товарищи держатся всеми фибрами за команды, чтобы продлить там своё пребывание, чтобы продлить своё хорошее обеспечение. Это заставляет думать о том, чтобы вводить определённое ограничение…

Так вот, разом была оскорблена добрая половина участников чемпионата: в те годы даже намёк на меркантильные поползновения считался оскорбительным. Несправедлив был начальник: поколение пятидесятых играло, прежде всего, из любви к футболу. Видимо, почувствовав, что приведённый довод недостаточно убедителен, Антипенок сослался на мировой опыт:

— На последнем первенстве мира за исключением двух-трёх коллективов, таких, как Франции, Швейцария, Австрия, остальные, в том числе Уругвай, Бразилия, Венгрия, Италия, имели в своих составах игроков, средней возраст которых не превышал 24–25,7 года. И сейчас перед нами стоит задача, учитывая, что нам предстоят в 1956 году Олимпийские игры и первенство мира на носу, договориться по этому вопросу и пойти по пути, который подсказывает практика последних лет.

И этот «довод» ниже всякой критики. Действительно, средний возраст большинства участников чемпионата мира 1954 года соответствовал стандартам, установленным руководителем.

Ну и что с того? Ведь многие из этих команд покинули турнир, сыграв всего по две встречи. А почему он и словом не обмолвился о том, кто расположился на пьедестале? На 2-м и 3-м местах сборные Венгрии и Австрии, чей средний возраст равнялся приблизительно 27 годам (относительно венгров советники явно дезинформировали своего начальника). Не сказал он и о главном. Выиграла чемпионат, обыграв «молокососов», команда ФРГ, средний возраст которой равнялся 29 годам! Шести футболистам было от 30 до 35 лет.

Если, на секунду предположить, что чемпионы мира, питая вполне понятные симпатии к советскому Поволжью, написали бы коллективное заявление о переходе в куйбышевскую команду «Крылья Советов», дабы ускорить её возвращение в класс «А», то их ждало горькое разочарование: заявление не подлежало рассмотрению из-за возрастного лимита!

Участники, совещания довольно быстро смекнули, что любую команду, покинувшую группу сильнейших, ожидают немалое кадровые проблемы. Один из них, Николаи Гаврилович Латышев, обратился к футбольному руководителю:

— Что же получается: если команда перейдёт из класса «А» в класс «Б», то более половику её состава не сможет далее играть?

— Да, получается так! — ответил начальник. Сказал — как отрезал. Тут и самым безнадёжным оптимистам стало ясно: решение принято, и изменить ничего уже невозможно. Остальное было делом техники. Руководителю несложно было «договориться по этому вопросу» с подчинёнными «и пойти по пути», из которого советский футбол ничего путного не извлёк. Но прозрение наступило не сразу.

Завершая разговор о новшествах приведу небольшой фрагмент из Положения о чемпионате 1956 года: «Удалённый с поля игрок автоматически пропускает следующую игру вне зависимости от дальнейшего решения дисциплинарной комиссии». На протяжении многих лет этот пункт находился как бы на полулегальном положении: он то появлялся, то вдруг надолго уходил в «подполье». И вот с 1956 года его решили легализовать, то бишь узаконить. Одна из особенностей закона заключена, как известно, в неизбежности его проявления. Каждый раз, ставя на огонь чайник с водой, можно не сомневаться — воде в нём вскипит при температуре 100 градусов (пример из школьного учебника). Вот только в отечественном футболе закон такой стабильностью не обладал. Порой «вода» могла возмутиться при 60 градусах и в то же время оставаться совершенно невозмутимой при ста двадцати

В классе «А» в 1956 оду судьи удалили 10 футболистов. Восемь из них согласно закону автоматически, пропустила очередную игру. Но в двух случаях «автомат» не сработал. Причину «неполадок» установить не удалось. Ограничусь лишь фактами.

Удалённые с поля защитных «Спартака» Михаил Огоньков и нападающий тбилисцев Автандил Чкуасели были включены тренерами этих команд в стартовый состав на матчи очередного тура. «Спартак» победил «Шахтёр» — 5:1, а «Динамо» — «Буревестник» — 3:0. Если бы создатели Положения более тщательно следили за его исполнением, то москвичи и тбилисцы лишились бы двух очков. На официальный протест по этому поводу «Буревестника» реакции не последовало, из-за чего команда лишилась четвёртого места в чемпионате.

В материале о первом чемпионате Советского Союза нами была открыта рубрика «Впервые». В дальнейшем мы не так уж и часто к ней обращались. Но вот 18-й всесоюзный породил немало материала для этой рубрики. И мы по мере возможностей будем её пополнять.

Впервые первенство СССР открылось в марте. Болельщики надеялись стать свидетелями нового витка «конфронтации» между «Динамо» и «Спартаком». На двух предыдущих чемпионках красно-белые засиживались на старте, и хотя затем на дирекции включалась максимальная скорость, достать основного конкурента им не удавалось. Перед новым сезоном спартаковцы немало внимания уделили излечению болезни, грозящей перейти в хроническую. Метод был избран нетрадиционный — лечение словом: на предсезонном сборе в команде наладили выпуск газеты «За хороший старт!». Славно потрудились спартаковские «журналисты» (поторопился я с кавычками, ведь среди них был профессиональный в будущем журналист — Сергей Сальников), зажигая глаголом сердца своих читателей. В результате перед началом чемпионата «Спартак» напоминал экзальтированного боксёра-профессионала, которому лишь секунданты, повисшие на его руках, не позволяли до стартового удара юнга наброситься на несчастную жертву, дабы одним ударом покончить с нею.