Пятнадцатого января 1973 года увидело свет постановление Комитета по физической культура и спорту при Совете Министров СССР «Об итогах футбольного сезона 1972 года и проведение розыгрыша первенства страны 1973 года».

Авторов постановления опечалило невыполнение ряда важнейших задач на международном фронте, разочаровала сумбурная игра нашей сборной с командами ФРГ, Франции и Польши, не способствовавшая «росту престижа советского футбола». Их обеспокоили также снижение уровня игры ряда ведущих команд и низкая результативность чемпионата. Особую тревогу создателей документа вызвали «многочисленные серые игры, когда футболисты проявляли безразличие к интересам команды, неуважение к зрителям». Перевод с высокого номенклатурного штиля на общедоступный, народный, сомнений не оставлял: наконец верхам стало известно то, о чём давно уже знали «низы», о чём из года в год трубили наиболее бесстрашные журналисты — о жульничестве и закулисном сговоре, проникших в наш футбол. Начальники, пусть и с большим опозданием, но всё же прозрели. И это не могло не радовать. Это вселяло оптимизм. Но очень скоро от радужного настроения не осталось и следа. Способ, каким обладавшие немалой властью поди решили избавиться от порока, вызвал, мягко говоря, недоумение. Постановление ОБЯЗЫВАЛО (выделено мной — А.В.): «В целях стимулирования активной наступательной игры, роста мастерства и заинтересованности футболистов в победе, а также повышения зрелищности соревнований предусмотреть в Положении о чемпионате СССР отмену ничьих. В случке, если 90 минут матча не принесут перевеса ни одной команде, победитель будет выявляться с помощью серий одиннадцатиметровых ударов».

Впервые команда, сыгравшая вничью, могла не получить очка. Им премировали выигравших послематчевую серию. Таким образом, для половины команд, завершивших встречи миром, ничья приравнивалась к проигрышу. Спортивное руководство страны «обогатило» историю не только отечественного, но и мирового футбола уникальным «перлом».

Некоторые издания приветствовали новшество с нескрываемым ликованием. «Прощай, футбольная ничья! Прощайте, бесцветные нули на башнях стадионов!» — торжествовали «Известия». Просто диву даёшься, как только люди, много лет руководившие футболом и писавшие о нём, могли качество игры ставить в прямую зависимость от счёта на табло. Мы не раз бывали свидетелями содержательных, бескомпромиссных, захватывавших дух игр, в коих ворота оставались нетронутыми. И как часто, чертыхаясь и негодуя по поводу бесстыдней имитации борьбы, преждевременно покидали трибуны, хотя на табло красовались интригующие цифры: 2:2, 3:3, 4:3 или даже 5:4. В подобных спектаклях, устраиваемых в основном под занавес сезона, некоторые команды и так называемые бомбардиры при полном попустительства соперников решали как общественные, так и личные проблемы.

Спорт по своей природе не терпит фальши и компромисса. Спортсмен выходит побеждать. Никому ведь не приходила в голову бредовая идея искусственно заинтересовать в победе выходящих на помост штангистов или на ринг боксёров, а также гимнастов, легкотлетов, шахматистов, шашистов… Кстати, шашечные соревнования, как никакие другие, выделялись чрезмерным миролюбием. В некоторых турнирах процент ничьих переваливал за девяносто. Так почему же физкульткомитет не провёл подобный эксперимент для стимуляции активной игры и стремления к победе среди шашистов? Скажем, после ничейной партии присудить пол-очка победившему в «перестрелке». Есть такая игра — «Ворошиловские стрелки». Правила её весьма просты: щелчком двух пальцев по своей шашке выбивается с доски шашка соперника. Побеждает тот, кто полностью уничтожит «вражеское войско». Смешно? А ведь футболистам (особенно вратарям) и тренерам, чьим мнением при подготовке этой бессмысленной затеи начальники пренебрегли, при многочисленных послематчевых пытках было не до смеха.

Футбол наш заболел. Раковые клетки стали разъедать некогда здоровый и крепкий организм. Решительное и немедленное хирургическое вмешательство ещё могло поставить его на ноги. Но наши «фельдшеры» ограничились обезболивающими инъекциями. Подобные вливания активизировать «пациента», естественно, не могли. О том свидетельствуют и факты: результативность чемпионата-73 в сравнении с предыдущим снизилась. Не стал наш футбол и зрелищнее. Команды, голубая мечта которых ограничивалась сохранением места в высшей лиге, с самого начала (особенно на чужих полях) уходили в глухую защиту в надежде выстоять и выловить затем счастливый лотерейный билет. Порой им это удавалось.

В матчах соперников честолюбивых, амбициозных, претендующих на высокое место, резвая, обоюдоострая игра продолжалась, как правило, до первого забитого гола. После чего декорации мгновенно сменялись, и перед зрителями представала картина, описанная в одном из обозрений Виктором Дубининым: «Имея в запасе гол, команда всеми доступными средствами начинала сбивать темп, тянуть время, не допуская ни малейшего риска. К сожалению, наказаний подобная «стратегия» не принесла, хотя пагубность её не вызывает сомнений».

Удивляться тут нечему. К такому поведению на поле вынудили реформаторы. Если раньше пропущенный гол при минимальном преимуществе лишал одного очка, то по новым правилам мог лишить и двух. Вот и цеплялись команды всеми способами за каждое очко, «курс» которого в 1973 году вырос на 14 процентов. В пламени новых реформ сгорело 66 очков. Этим объясняется и самый низкий в истории советских первенств процент набранных чемпионом очков (65). Он был повторен только в 1986 году, в «эпоху» лимитированных ничьих.

Логическим следствием реформ стал и значительный рост побед с минимальным счётом. Каждый четвёртый матч в 1973 году завершился результатом 1:0 (на 15 процентов больше, чем в 1972 году). Этот счёт повторялся в два с половиной раза чаще, чем нулевые ничьи, почему-то вызывавшие гнев и раздражение руководства.

Появились довольно веские основания и результат 1:0 отнести к разряду «бесцветных» побед и начислять за них два очка только после удачи в послематчевой серии. Но что-то помешало сделать ещё один шаг по тропе, ведущей к «росту результативности советского футбола».

К чемпионату большинство команд подготовилось добротно, уделив основное внимание в предсезонный период росту физических кондиций. То ли чемпионский пример «Зари» повлиял на тренеров, то ли добросовестное выполнение «спущенных сверху» методических указаний стало тому причиной, но избороздили их ученики весенние поля не за страх, а за совесть. Впрочем, такая же картина наблюдалась и летом, и осенью. Подтверждает сказанное фрагмент беседы нового председателя Федерации футбола СССР Бориса Федосова с гостем Москвы, президентом бразильской конфедерации футбола Жоао Авеланжем, состоявшейся в середине октября.

Характеристика, хоть и облечена она в деликатную форму, обидная. Но в целом верная. Зоркий глаз заморского гостя узрел самую суть. Однако были у нас в 73-м лидеры, умевшие и находившие время и в футбол поиграть. Только «засветились» они в отличие от прошлых лет не сразу, затерявшись поначалу в общей массе.

Ситуация на первой трети дистанции напоминала бурную эпоху дворцовых переворотов, постигших Россию в восемнадцатом веке. В течение 12 туров в лидерах побывало семь команд (почти половина участников первенства). Разрыв между первым и десятый местом составлял всего три очка. Первые три тура без потерь прошёл только вернувшийся в высшую лигу «Шахтёр». Держался он независимо, на равных, чем снискал к себе уважение и повышенное внимание. Несколько смущённый и поначалу чуть подрастерявшийся от внезапно свалившейся удачи тренер Олег Базилевич благодарил коллегу — Валерия Лобановского за дружескую помощь и поддержку. Тренер «Днепра» охотно делился со своим бывшим одноклубникам небольшим опытом, накопленным за год пребывания в высшей лиге. То ли по чистой случайности, то ли добросовестное изучение конспектов Лобановского позволило донецкой команде в точности повторить прошлогодний путь «Днепра»: постоянное пребывание в высших сферах и неудача на самом финише, отбросившая с третьего места на шестое. Разница заключалась лишь в более уверенной игре «Шахтёра» на выезде.