— Доброе утро, моя любовь. — Выдохнул он ей в лицо фразу, что с минуты их знакомства Лора мечтала услышать, в сотнях вариантах, представляя себе их первое совместное пробуждение в одной кровати. — Прости, я не сдержался и разбудил тебя.

Девушка, с трудом справляясь с дыханием, силилась улыбнуться в ответ, не желая, чтобы он прекращал столь волнительное занятие, как утренние поцелуи с целью её пробуждения.

— Прошу, не останавливайся… — растеряв всякое благоразумие, прошептала она. — О, Джоз…

— Эй, я ещё жив! — Раздался откуда-то с пола голос мистера Клабана о котором, признаться, Лора сумела совершенно забыть. Как и о причинах, по которым они здесь оказались. — Смею вам напомнить, что вы двое сейчас лежите на МОЕЙ кровати, и если вы решили заняться чем-то непристойным (хотя чисто физически я этого представить не могу), то должен вас разочаровать: я против. Да-да, мисс Беррингс, я всё слышу. Хоть только и в вашем исполнении…

Джозеф, уткнувшись лбом в смущённую покрасневшую щёку Лоры, тихо засмеялся.

— Я надеялся, он пробудет в отключке ещё хотя бы пару часов…

— Как ваша рука, мистер Клабан? — Чтобы замять неловкость, поспешно спросила девушка.

— Великолепно. — Чуть раздражённо ответил тот. — Гораздо лучше, чем моё растоптанное самолюбие. И всё это благодаря вам, мисс Беррингс. Вы вылечили мою руку и разбили моё сердце.

— Не преувеличивайте. — Сухо парировала Лора, хотя ей в действительности было стыдно за своё легкомысленное поведение, пусть и спровоцированное нежной страстью Джозефа. — Вы живы, а значит, с вашим сердцем всё в порядке, чего не скажешь о руке. Я сейчас же осмотрю её.

Она поднялась, пригладив на ходу волосы и сонно зевнув.

Клабан прищурено смотрел на неё, как всегда, решая, какую очередную похабную шуточку отпустить в адрес девушки, но её волновало другое: есть ли улучшения.

И они были.

Всего лишь за ночь язвы затянулись, и припухлость спала. Но тем отчётливее проступил замысловатый синюшный рисунок, опоясывающий кисть и предплечье мистера Клабана. Линии, напоминающие тонкие ветви дерева или стебель вьюна, стали отчётливее и словно ушли вглубь кожи. Это было ужасно завораживающим зрелищем.

— Ну что, убедилась, кукла, что со мной всё в порядке? — Он подмигнул ей, тут же скривившись в улыбке. — Это значит, я опять в строю, и мы можем…

— Где у вас тут можно умыться? — Перебила его Лора, краем глаза замечая, как наливается гневом взгляд Джозефа.

— Летний душ на улице. Могу проводить… — Мэтью не переставал ухмыляться.

— Не стоит. — Девушка пыталась показаться бесстрастной, хотя знала: напряжение между мужчинами в этой комнате заметно растёт, и охотник специально нагнетает ситуацию, чтобы спровоцировать конфликт. — Готовьтесь к уколу, мистер Клабан. Я скоро вернусь.

* * *

Отыскав позади дома охотника нехитрое сооружение самодельного душа, Лора с удовольствием скинула с себя одежду, и зашла за ширму, задёрнув клеёнчатую шторку. Здесь было мыло и шампунь, от которого пахло мужским ароматом, но это было всё же лучше, чем ничего. Вода подавалась из небольшого бака и была прохладной, почти холодной, но девушку это не остановило, и она с усердием принялась намывать спутанные грязные волосы, как следует их промывая, стараясь не задевать всё ещё болевшую рану на затылке.

Затем, взбив на мыле пену, она тщательно вымыла тело, и только закончив с мытьём, сообразила, что полотенце она не взяла. Но в тот же миг шторка приоткрылась и Джозеф, делая вид, что не смотрит, протянул ей вчетверо сложенное полотенце.

— Отвернись! — Засмеялась Лора, выхватывая его из рук призрака, который, смущённо улыбнувшись, всё же повернулся к девушке спиной. — Ты что всё это время был здесь?!

— Я знал, что ты что-нибудь да забудешь. — Всё ещё улыбаясь, пояснил он, оправдываясь. — Позаимствовал у мистера Клабана. Надеюсь, оно чистое…

Лора, вытерев тело насухо, торопливо начала натягивать на себя бельё, футболку и джинсы, которые Джозеф принёс ей ещё вчера из дома Шерли. Но влажная кожа это та ещё проблема, и если джинсы она с бедой пополам натянула достаточно быстро, то в футболке она просто запуталась, одна рука была уже просунута в рукав, другой никак не удавалось сделать то же самое, хлопчатобумажный материал свернулся в трубку, и девушка оказалась в своеобразной ловушке.

— Джоз… — Позвала Лора тоненьким голосом, сгорая от стыда. — Помоги…

Того не надо было уговаривать, и призрак, быстро сообразив в чём дело, тут же бросился девушке на выручку. Лора, смущаясь, старалась не смотреть ему в глаза, пока Джозеф аккуратно распутывал валик, в который превратилась часть футболки девушки. Он очень осторожно, стараясь не вгонять её в краску ещё больше, расправил материал на груди и животе девушки, но после не сдержался, и привлёк её к себе, с жадной лаской впившись в губы Лоры.

Девушка не сопротивлялась, всё ещё находясь под впечатлением от утренних поцелуев, и ей нравилось то, что их отношения переходили на более чувственный уровень и не были лишены физических ощущений.

— Ладно, ребятки. — Сквозь поцелуй вновь услышали они голос мистера Клабана. — Давайте, проваливайте отсюда. Меня уже мутит от ваших сопливых кривляний, хоть я и вижу их односторонне. Ты хоть представляешь, как это выглядит со стороны, кукла?

А он ведь действительно выглядел разбитым, опустошённым.

— Мэтью… — Лора с сожалением взглянула на охотника. Ей действительно было жаль его. — Я сделаю тебе укол антибиотика, и мы уйдём, обещаю…

— Я сказал, убирайтесь из моего дома! — Даже злости в его голосе не прибавилось, одна только грусть. — А я наконец-то напьюсь, и пусть у меня будет болеть что-то другое… Лучше, допустим, рука, а не сердце. Укол я и сам сделать себе в состоянии. И не надо притворяться, что переживаешь за меня… Я знаю, что это не так…

Джозеф аккуратно подхватил её хрупкую ладонь в свою, предрекая от всякого желания что-либо доказывать мистеру Клабану. Особенно в таком состоянии.

Они вместе покинули дом охотника за привидениями, чтобы не спеша, крепко держась за руки, вернуться в особняк Шерли, с которого всё и началось.

Глава двенадцатая. Прощение Мередит.

Дверь в особняк Шерли оказалась открытой, и Джозеф, всё ещё крепко держа Лору за руку, первым переступил порог этого дома.

Мередит встретила их в прихожей, мрачным молчанием и немым укором распухших от слёз глаз.

— Мисс Шерли! – Лора бросилась было к ней, но хозяйка выставила дрожащую левую руку ладонью вперёд, останавливая её.

— Не подходи! Вы, оба, не смейте ко мне приближаться! – Она вновь была готова разрыдаться, но пока сдерживалась, хотя Лора не знала, каких ей это стоит усилий. – Вы сломали мою жизнь, растоптав моё сердце, но я…я виновата больше!

Тут она не выдержала и зарыдала, сотрясаемая сильной дрожью, и Джозеф с Лорой лишь переглядывались, не зная, как её успокоить.

— Мередит, прошу… — Начал было призрак, но мисс Шерли перебила его.

— Я любила тебя! – Морщинистое лицо Мередит исказилось от экспрессивной душевной боли. – Всю жизнь я любила только тебя! А ты…

Она раскрыла сжатую в кулачок правую руку, продемонстрировав им два кольца – те самые, обручальные, что Лора выронила на лестнице, когда на неё напал огромный адский пёс.

Она разревелась ещё сильнее, и Лора сама едва могла справиться с накатившими на глаза слезами, не зная, как поступить и что ей остаётся делать.

Джозеф подошёл ближе к старушке, опускаясь перед ней на колени. Она не гнала его прочь, как обещала, видимо и на неё действовало его почти колдовское обаяние. Он взял её дряблые, покрытые пигментными пятнами руки, в свои, и нежно сжал их.

— Прости меня, Мерри. Я знаю, что причинил тебе много горя, сам того не желая. Но, прошу, прости. Ради своей сестры, ради меня, ради себя. Я давно тебя простил. Прости же и ты себя! Отпусти. Развяжи нас всех. Прошу…

И тут он поднялся, чтобы отринув брезгливость, поцеловать её. Так, как целуют любимых – в губы, со всей страстью, вложив в это душу.